безопасности!
Обхватив Протасова за талию, Бэлла замерла, прижатая к его груди, слушала его колотящееся от волнения сердце и не знала, что делать… стоять в его объятиях было так… чудесно и волнительно, сердце ее замирало от упоения…
— Лаура останется у меня… — после минутного блаженства тихо произнесла она, опуская руки и слегка отстраняясь от него.
— Тогда я буду приходить каждый день и кормить ее сам! — нехотя выпуская ее из своих объятий, хрипло произнес Олег.
— Еще чего! Ты мне просто помешал, отвлек своими разговорами.
— Тогда я ее забираю! Следователь дал ее тебе под мою ответственность!
Олег решительно развернулся, пошел в спальню Бэллы, мельком посмотрел на ее кровать, вспомнил, вздохнул, прикрыл террариум стеклом, поднял…
Бэлла забежала следом.
— Поставь сейчас же! — накинулась она на него, вырывая террариум. — Я не отдам Лауру! Лев просил меня позаботиться о ней!
— А ты просила меня тебе помочь!
— Это было давно, когда ты был мне другом! А теперь ты мне никто! Предатель!
— Значит, три с лишнем года был не предатель, и ты со мной дружила! Все это время знала, что у меня другие женщины, и тебе это не мешало со мной дружить! Тебя все устраивало — ты ни разу не сказала, что тебе это не нравится… Сказала бы, и я сразу бы всех бросил!
— А ты сам не понимал, что мне больно на это смотреть…
— Ты молчала… и я молчал…
— Пожалуйста, уходи… — присаживаясь на кровать и закрывая лицо руками, всхлипывая, попросила Бэлла. — Мне тяжело тебя видеть… больно и обидно вспоминать… что ты выбрал не меня…
— Хорошо, я уйду… Но выбрал я тебя! И давно уже выбрал, как только увидел! И запомни, что наши отношения никуда не делись и нам придется о них поговорить! Надумаешь поговорить, я жду тебя на лестнице… — сердито произнес Протасов, но посмотрев на плачущую «неподругу», тихо добавил: — Белка, прости… я не знал, что тебе больно и обидно это видеть… я, правда, всех бросил… у меня теперь никого нет… кроме тебя!
Олег повернулся и быстро вышел из комнаты.
Он понимал, что будет нелегко восстановить прежние отношения, но он и не собирался их восстанавливать — он собирался строить новые — «строить» с ней любовь! Что было гораздо труднее…
Как только он ушел, Бэлла повалилась на подушку и заплакала, но заплакала уже по-другому… не отчаянно горько от предательства близкого человека, а от тоски и одиночества…
19 среда
Бэлла была в смятении…
Она увидела изменившегося Олега! Поверила ему! Услышала его намерения изменить свою жизнь и… что никто ему не нужен… никто, кроме нее! И что теперь?
Осторожно открыв дверь, Бэлла вышла из квартиры и увидела сидящего на ступенях Олега — вчерашнего удрученного состояния не было и в помине — он был бодр, выбрит и на площадке витал запах свежесваренного кофе…
«— Спал дома? — сама у себя спросила Бэлла и расстроилась из-за очевидного ответа: — Спал дома!»
Ей почему-то было ужасно неприятно, что он покинул свой «пост» и не ждал ее на площадке всю ночь…
— Я тебя ждал, но ты опять не захотела поговорить, — словно прочитав ее мысли, произнес Олег. — Сегодня у меня полно дел, но вечером я приду, как договаривались.
— Ни о чем мы с тобой не договаривались! — по инерции фыркнула Бэлла, хотя «ругаться» с этим изменившемся Олегом ей почему-то уже не хотелось.
— Ты опять? — остановился на лестнице Олег, пытаясь «укротить» строптивую «неподругу». — Мне пойти забрать Лауру прямо сейчас? Мама твоя с удовольствием от нее избавится…
— Не надо… — прошептала Бэлла, спускаясь по лестнице.
— Тогда смирись с тем, что я никуда не исчезну из твоей жизни и буду приходить каждый день…
Идя по улице, Бэлла сделала вид, что не услышала, но Олег быстро разгадал ее хитрость и, взяв ее за руку, развернул к себе.
Сердце у Бэллы застучало, как сумасшедшее, щеки вспыхнули, и она смущенно опустила глаза, но руку из его руки не забрала.
— Ты все еще считаешь, что у нас нет отношений и нам не надо о них поговорить?
— Считаю… — кивнула она, вскидывая на Олега зеленые глазищи. — Дружба кончилась, а любви у нас никогда и не было!
— Давай уточним: любовных отношений у нас с тобой не было! — вздохнул Протасов (ах, какие у нее завораживающие глаза!) и добавил: — А любовь всегда была.
— Ключевое слово «была»! — выдергивая свою руку из его руки, снова фыркнула Бэлла, как норовистая лошадка, и пошла по дорожке к метро.
Олег быстро ее догнал и пошел рядом, искоса поглядывая на недовольно поджавшую губы подругу.
«— Фыркай сколько хочешь, моя прекрасная Бэль — главное, ты со мной разговариваешь, слышишь меня и терпишь мое присутствие рядом, а это значит, что разговор о наших отношениях я уже начал… и ты в нем уже участвуешь!»
— Она была, есть и будет, — уверенно продолжил он, — просто она проходит множество стадий, меняется, обновляется, взрослеет…
— Стареет, угасает, умирает, — добавила Бэлла елейным тоном и жестко закончила: — Или ее убивают изменами!
— Да, бывает и так! — тут же согласился Олег, снимая рюкзак с плеча — в метро им обязательно кого-нибудь заденешь. — Но к нам это не относится…
Какое-то время Бэлла молча шла рядом с ним по улице, думая о его словах, но «любопытство сгубило кошку», и, войдя в метро, она все же спросила:
— Ты не считаешь свои загулы изменами, потому что у нас, по твоим словам, не было любовных отношений?
— Не считаю! В том смысле, который имеешь в виду ты — я тебе не изменял! Хотя признаю, что был обиженным, трусливым болваном и совершил много непростительных ошибок… А в будущем никаких измен не будет — мы с тобой просто обвенчаемся в церкви, нарушать такую клятву верности и совершать грех прелюбодеяния, как-то… не по-христиански, — Олег остановился на платформе, — Прости, Бэлл, опаздываю! До работы я тебя проводить не смогу! До вечера! Без меня к Лауре не подходи!
Он развернулся и зашел в вагон.
Бэлла во все глаза смотрела на удаляющееся лицо Олега и не могла вымолвить ни слова.
Что, вообще, с ней происходит? Ее «трясет» от его прикосновений, сердце ее замирает, когда они встречаются взглядами, если его нет рядом, она тоскует и чувствует вселенское одиночество… Все тоже самое она чувствовала, когда была влюблена в Олега в те далекие свои шестнадцать… до того момента, когда увидела его обнимающимся и целующимся со старшеклассницей — она упала в обморок от его «предательства»
