Книга Рипсимиянки - Арм Коста

Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64

– И примете христианство? Ха-ха-ха! – прыснул со смеху легионер.

– Наверное, прав я был, понизив тебя в должности – ни на что не годишься, только на поджог. Что же – твой выход, Поркиус, библиотеку нужно уничтожить. Сейчас же!

Оба воина покинули читальню: пламя разлилось по зданию, охватив за пару минут столы, скамьи, стеллажи и деревянные подпорки – огненными лентами пестрила тихая обитель книг.

– Разрешите обратиться, командир?

– Разрешаю.

– Странной мне кажется тишина здесь, очень подозрительно, как будто тут ни души.

Сердце Цербера начало тревожно биться: не догадывается ли часом воин, что дев предупредили о приходе легиона, не подозревает ли центуриона в сговоре с христианками?

– Думаю, они расползлись по комнатам или бьют поклоны своему богу, – стараясь сохранять спокойствие и хладнокровие, ответил центурион. – Эти женщины восхваляют его утром, днём и вечером, наверное, в этом часу у них очередное жертвоприношение или молитва… или как там его… не знаю, что в их христианских головах. Пройдись по первому этажу, а я проверю всё остальное. Выполняй!

Военачальник и его помощник разошлись по разным сторонам: легионер прошёл по трапезной и молельному залу, озираясь по сторонам, пытаясь отыскать и по возможности схватить послушниц, но в каждом помещении звучало лишь эхо от звона амуниции и поскрипывание кожаного пояса воина. Центурион обошёл второй этаж, влетел на третий, врывался в кельи. Он одновременно хотел и боялся встретить Нуне. Но комнаты пустовали. Волноваться не было причин – дева покинула монастырь вместе со всеми послушницами, а значит, она в безопасности. Цербер поймал себя на мысли, что Нуне может укрываться в комнате для лечения – он стремглав ринулся туда, но, войдя, увидел всего-навсего кушетку и несколько глиняных сосудов.

– Сбежала, – по лицу Цербера пробежала улыбка.

– Вы омрачены или недовольны, командир? Не нашли того, чего хотели? Досадно, что не снесли голову грязноверки с плеч? Я тоже разочарован, получается, только зря шли… – одиночество центуриона разбавил вошедший в лазарет легионер.

– А ты знаешь, мне кажется, не зря шли, – Цербер обнажил свои белые и острые зубы в натянутой улыбке, – сейчас я тебя здесь и прикончу, подсвинок! – Поркиус затрясся, увидев обнажённый меч в руках командира, и попятился назад. – Я сколько раз, ответь мне, грязная свинья, учил тебя просить разрешения обратиться или войти? Пошёл вон или сейчас снесу твою гнилую головешку!

– П-п-простите, командир. Разрешите отчитаться: ни единой христианки в стенах инсулы нет. Я нашёл литературу, подрывающую веру в наших богов, картины с лицами неизвестных. Наверное, это те, кому они поклоняются. Ещё я обнаружил кое-какие личные вещи женщин. Думаю, они сбежали. Также я увидел отверстие в мраморном полу главного зала – это тайный ход, командир, может, там укрывали беглянку.

– Позови всех легионеров – пусть войдут и подожгут здесь всё! Если тут и прячется христианка, то она сгорит вместе со своей обителью! – громко, оглядываясь по сторонам, произнёс центурион, он словно давал последний шанс на спасение той, которая не успела сбежать из монастыря.

***

Легионеры крушили ногами деревянные кровати, скамьи и стеллажи – они прыгали на иконах: грубые подошвы сандалий издевались над образами святых, слёзно смотрящих на таинство глумления, позора и издевательства над христианской верой. Монастырь Святого Павла обрекли на уничтожение: потолочные подпорки и балки от огня с грохотом падали на пол, рисунки на стенах трескались… Горело всё, пламя охватило здание за считанные минуты, облако дыма повисло над обителью, которой суждено превратиться в руины.

– Жаль, что не застали девок, опять придётся пользоваться вонючими фракийками! – с досадой буркнул легионер.

– Неизвестно, сколько мужей в них побывало, а здесь – нетронутые, сочные красавицы! Какая досада, что сбежали!

– Драко, да ты вообще можешь думать о чём-то другом или тебе нужно только молодое мясо? – подхватил ещё один воин. – Как тебя вообще на службу приняли, если ты ни одной туники не пропустишь?

– Прикажете проверить округу, командир? Не кажется ли вам, что они где-то поблизости прячутся?

– Нет смысла. Если они и ушли, то далеко. Нам их не перехватить, клянусь Марсом. От этих гор расходится куча дорог, даже если разбредёмся по разным путям, только потратим время, а оно дорого. Своё дело мы сделали – кончили христианскую обитель, а девы и так погибнут: от дикого зверя, голода или другого легиона. Оставим же несчастных на растерзание другими.

– Прикажете возвращаться?

– Да, разворачиваемся.

Во второй раз войско центуриона уходило ни с чем. Удручённые лица легионеров освещал яркий, будто дневной, свет – монастырь Святого Павла пламенел, и уже ни одна душа не смогла бы потушить его, как и нежные кусты роз, в которых утопал Дом Божий. От них остался лишь чёрный пепел.

***

– Не разрешай себе упасть в бездну, имя которой Отчаяние, – Гаяния увидела в глазах Рипсимии одинокую печаль. – Слишком уж много времени человек тратит на боль, уныние, тоску вместо того, чтобы просто жить. Но я знаю, что тебя тяготит, дитя моё.

– Дорога и волнение, матушка. Что с нами будет дальше?

– Одному Богу известно, что будет дальше. Нет большей радости просыпаться по утрам, открывая глаза, знать, что ты – живой, что Господь сегодня даровал тебе ещё один день, в котором ты можешь что-то сделать: доброе дело или не очень, но ты его сделаешь. А вечером отходишь ты ко сну и не знаешь, проснёшься ли завтра, застучит ли утром сердце в груди, увидят ли глаза рассвет. Богу неважно, с каким вопросом или мыслью ты засыпаешь или просыпаешься – ему важно то, что ты сделал или не сделал сегодня, а что не успел, но очень хотел – сделаешь завтра. Он даст тебе такую возможность, если посчитает нужным, Он не заберёт тебя просто так. Ты задаёшься вопросом, дитя моё: «Что будет дальше?» А что будет дальше? Как ты можешь знать? Кто тебе скажет? Император гонится за тобой, и поэтому сегодня ты ушла из монастыря, – так довольствуйся этим! Довольствуйся тем, что сегодня ты прожила день – ты жива и мы живы, и под твоими ногами земля! Иисус даровал тебе возможность здесь и сейчас идти и говорить о Нём со мною! Господь дал тебе человека, который не просто сохранил нам жизнь – он помогает нам уйти от смерти. Не чудо ли это? Сегодня мы придём туда, куда ведут нас дороги Божьи.

– Матушка, то есть о завтрашнем дне думать вовсе не нужно?

– Нужно, дитя моё. О завтрашнем дне думай завтра, когда наутро жизнь забьётся в твоей груди, а сегодня – благодари Бога за его милосердие и покорно жди. Ты слышишь, ты видишь, ты ощущаешь этот мир – что тебе ещё нужно для большего счастья? Знать, что будет завтра? Если Бог оставил тебя в живых сегодня, и, если ты откроешь глаза завтра, значит, у Него приготовлено для тебя задание, дитя моё. Знаешь, что говорит нам Книга Книг?

– Что, матушка?

– «Нельзя быть уверенным в завтрашнем дне и не стоит полагаться на завтра: и не заботьтесь о завтрашнем дне, ибо завтрашний сам будет заботиться о своём: довольно для каждого дня своей заботы». (Мф.6:34).

Рипсимия слушала. Голос игуменьи отгонял дурные мысли прочь, прибавлял веры, а запах моря, беззаботно витающий в воздухе, ласково щекотал лицо, возвращал к прежнему спокойствию, равновесию. Несомненно, море смывало все болезни, залечивало душевные раны, порой даже застарелые, и соединяло потерявшиеся души. Необъятное, синее, пенящееся, то тихое, как сон младенца, то лютое, как нрав тигра, оно звало подойти к берегу.

– Море укроет нас, – Лусиния подошла к берегу.

– Дарует нам покой, – произнесла Мания.

Девы подошли ближе. Море лизало ноги солоноватой водой. Рипсимия окунула руку в воду, она была такой прозрачной, что послушница увидела маленькую рыбку, промчавшуюся мимо её пальца.

– Слезами и морем уходит всё

Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64