как это чудо вывалилось из зарослей.
— Слушай, дружочек, — начал я, тоже выходя к нему на свет, — валил-ка бы ты по добру по здорову. Вон, гляди, стража стоит, я щас крикну громко, а ты поверь, я могу, они из тебя в тот же миг дикобраза сделают. Сечешь?
— Ох, сука, ебись ты в три прогиба, — ответило мне это чудо, от которого разило блевотиной, перегаром и дерьмом. Ей богу, запах Мии с ее крыжовником и сиренью мне казался райской усладой. — НЕ ХОЧЕШЬ ПО-ХОРОШЕМУ, ЗНАЧИТ ЗАБЕРУ САМ! — рявкнул он и кинулся в мою сторону. Ощущение зуда под мозжечком стало настолько невыносимым, что хотелось разодрать себе череп, но не до того мне было. Ой как не до того.
Я уж приготовился обороняться. Ну там, какую-нибудь стойку занять, в идиотском стиле Джека… простите, капитана Джека Воробья. Да не понадобилось.
Нападавший, вскарабкиваясь из своих дебрей, с которых вылез, уже на тракте, споткнулся, комично раскинул руки, из-за чего его ржавый ножичек вывалился из рук. Он упал, наткнулся горлом на свое оружие, схватился за него руками, хрипя и булькая, как карасик, которого вытащили из речки на сушу. Он зажимал рану руками, пытаясь остановить кровотечение и не додумался ни до чего лучше, чем вытянуть нож из горла. С мерзких хлюпаньем он это сделал и тут же стал таков.
Мы стояли молча. Странная картина. Страннее она стала в тот момент, когда из леса вывалился медведь, подбежал к худощавому телу, схватил зубами за живот и поволок обратно, но на полпути его за шкуру схватила огромная птица, напоминавшая какого-то отдаленного родственника дракона и шуранула в другую сторону.
Медведь ревел, пытался отбиться лапами, но мужика изо рта не выпускал. Горячая кровь струилась из мужика, из спины медведя и чуть ли не ручьем текла на землю, оставляя огромные пятна.
Делая крутой вираж, это летающее нечто пролетало мимо стен замка, свернуло в сторону дремучего высокого леса, который отчетливо выделялся на фоне всего остального пространства, но, не успев скрыться из виду, получило огромный снаряд прям промеж лопаток из баллисты. Дальше была сцена из «Крутого Пике». Бройлер-747 стремительно стал терять высоту, пока не рухнул где-то в лесу с громогласным «шмяк», отзвук которого покатился по округе.
— В ДЕСЯТКУ! — донеслось до меня со стен гарнизона.
— Сука, да чтоб ты так каждый день стрелял, когда гоблины прут, паскуда!
— Давай-давай, гони сюда свои монетки!
Мы стояли плечом к плечу. Лицо Мии выражало странные чувства. Подозреваю, что мое было примерно таким же.
— Часто тут у вас такое? — озадаченно спросил я ее.
— Уж точно не каждый день.
Интерлюдия 1
В кромешной темноте, где нет ничего, была сущность. Ни существо, ни божество. Сгусток энергии. Тяжело сказать, была ли сущность единой с той темнотой, в которой обитала, жила ли в ней или она и являлась необъятной тьмой.
И сейчас эта сущность была занята тем, что наблюдала за мужчиной, что воскрес вдали от своего дома, совершенно на другой планете и даже в другой вселенной. Она наблюдала за ним исподтишка, если можно так выразиться.
Если вообще про то, что никто не видит можно так сказать.
Также она наблюдала за женщиной. Здешней женщиной, что родилась в могучем роду в другой стране, но была изгнана за свои способности и нашла пристанище там, где не чуждыми являлись ее навыки. Напротив, даже пользовались спросом. Вот только не дало это ей ни титулов, ни привилегий.
— У НЕГО БЫЛА ВОЗМОЖНОСТЬ СТАТЬ КЕМ УГОДНО ИЗ ТОГО, ЧТО ЕМУ ПРЕДЛАГАЛОСЬ, — говорил один голос.
— ты абсолютно прав, милый волк, — отозвался второй голос.
— И ОН РЕШИЛ ПУСТИТЬ ВСЕ НАСМАРКУ? ПОЧЕМУ ТАК, ОВЕЧКА? Я УБИЛ ЕГО. ЖЕСТОКО УБИЛ. А ЗАТЕМ МЫ ДАЛИ ЕМУ ВОЗМОЖНОСТЬ, О КОТОРОЙ МНОГИЕ МОЛЯТ И ДНЕМ, И НОЧЬЮ. УХОДЯТ В ГОРЫ, В ДРЕМУЧИЕ ЛЕСА, НО МЫ ЛИШЬ ЗАБИРАЕМ ИХ. МЫ НЕ ВЫПОЛНЯЕМ ИХ ПРОСЬБ И ЖЕЛАНИЙ. ЧТО С НИМ НЕ ТАК?
— возможно, он ничего не знает о нас. как и не знает о том, как работает вселенная. чем он тебя заинтересовал, волк?
