попросил я.
Каша после колбасок и сыра заходила так себе. Хотя нет, отлично она заходила, но исключительно по причине голодухи. Упомянутые колбаски уже успели желудок проскочить.
— В нашей каше чего-то не хватает. Если точнее масла и мяса, — не преминул заметить я.
Лика потупилась.
— Лика хочет отправить нас в школу… — многозначительно сообщил мне Диг.
Я, однако, сути многозначительности не понял, отчего поспешил уточнить:
— И что?
— Как что? — удивился Диг. — Господин Хват оставил нам две золотые монеты. Этого хватит на месяц обучения… — произнёс он с ещё большей многозначительностью.
— Так, объясните по нормальному, — чуток разозлившись потребовал я, принявшись крутить в уме нехитрые вычисления.
Суть их крылась в том, что в этом мире не было никаких золотых монет и то, что я перевёл для себя как «золотой», звучало как «эло сото» — «солнечная монета». Опять же, спасибо Мире, но я уже знал, что в Империи ходит четыре основных номинала — «Земляная монета», «Звездная монета», «Солнечная монета» и «Королевская монета». Грин же, примерно зная, что у нас там иномирцев в голове водится, для простоты дал мне следующие переводы-ассоциации — медь — серебро — золото — платина. С рангами авантюристов, кстати, похожая петрушка, ведь только сталь, мифрил и адамант совпадают с русским «дословно».
Всё это к тому, что за рубку дров мне заплатили четыре звездных монеты. Или, в переводе на попаданский, четыре серебра.
Лика молчала, отчего объяснять принялся всё тот же Диг.
— Я и Анна посещали городской лицей, но два месяца назад деньги закончились. Ну, то есть мы уже довольно много пропустили. В общем, какой смысл нам возвращаться туда на месяц, ведь всё одно на дальнейшее обучение денег не будет. Ещё и потратим почти всё что у нас есть.
— Месячное обучение стоит один золотой с носа? — уточнил я.
— Ну да, — подтвердил Диг.
— А чему вас там учат. Писать, читать и считать?
— Ну, писать и считать нас ещё в первый год научили, а сейчас началась арифметика и начальная магическая подготовка. Лицей всё-таки.
Переварив услышанное, я прикинул стоимость обучения. Один золотой равнялся ста серебряным монетам. То есть, пятидесяти нарубленным возам дров. Не особо большим возам, но всё-таки. Грин, однако, успел упомянуть, что начальное образование в Империи и Ленграме бесплатное. Правда от него до земного как раком до Ташкента, но и учат детей год — два. Обязательная местная программа — чтение, письмо и счёт. При этом учёба — дело исключительно добровольное и заведует ей местная религия. Это к тому, что никакой магии в местных школах не учат и деньги за обучение не берут. В обычных школах… Мы же, выходит, говорим о необычной.
— Постой, а зачем вам учиться магии, если у вас нет перспективных манаканалов? — удивился я.
Ну а как не удивиться? Судя по Лике и «моим» прошлым проблемам, дети Стигларов — «магические нули».
— У них прекрасные магические перспективы, они приёмные… — шепотом произнесла Лика.
— В смысле? — не сразу дошло до меня сказанное.
— Диг и Анна не родные дети наших с тобой родителей.
— А вот здесь поподробнее, пожалуйста, — растерявшись, пролепетал я.
Требуемые подробности мне предоставили.
Как оказалось, изначально группа моего отца состояла из четырёх человек или двух семейных пар. Мага, целителя и двух контактников — обладателей врождённых боевых навыков. Последние, как ни трудно догадаться, мои родители. Два года назад, во время неудачного рейда на хранителя семьдесят третьего этажа «Лабиринта запретных сокровищ», родители Дига и Анны погибли. Оставшиеся в живых члены команды усыновили сирот и даже дали им свою фамилию, что в этом мире многое значило. Например то, что усыновлённые дети претендовали на наследство наравне с родными.
Боги, ну за что всё это на мою седую голову? Хотя, не такая уж она и седая.
— Пусть идут в школу. То есть в лицей. Нечего им дома штаны просиживать, — дослушав сбивчивый рассказ, уверенно выдал я.
Все присутствующие за столом уставились на меня с определённым удивлением. Лика явно не ожидала поддержки в столь неоднозначном вопросе. Диг, который как всякий приличный молодой человек двенадцати лет учиться не хотел от слова совсем, уставился на меня как на предателя. А вот помалкивающая Анна обрадовалась: девочке явно хотелось в школу.
Ну а я? Я прикинул, что магические кристаллы светят мне не скоро. Хотя, сто тележек дров в месяц, легко!
В дверь громко и настойчиво постучали. И кого это, спрашивается, на ночь глядя принесло?
Переглянувшись с Ликой и не получив в ответ ничего определённого, я вышел из-за стола и отправился открывать дверь.
Текущий день выдался насыщенным. Пожалуй даже, очень. Но несмотря на это, о жуликоватом рыжем «помощничке» я не забыл, вот только увидеть его надеялся слабо. Как выяснилось, надеялся верно, ведь из темноты дверного проёма на меня смотрел совсем другой человек. Крепкий, среднего роста и возраста, в хорошо пошитом пиджаке. Голову его венчала огненно-рыжая шевелюра. Завершали картину не поддавшиеся времени веснушки на строгом мясистом лице.
Не дожидаясь приглашения, Вигорт-старший уверенно шагнул внутрь дома, грубо захлопнув за собой дверь. Препятствовать ему я не стал. Войдя, мужчина бросил на Лику и младших испепеляющий взгляд, мол, сдрисните отсюда. Младшие подчинились немому приказу сразу, шмыгнув в свою комнатушку. Лика же, бросив на меня тревожный взгляд, покатила коляску в сторону своей двери.
Поздний гость от вида покалеченной молодой женщины на какое-то время растерял боевой пыл. Но стоило сестре скрыться в своей комнате, как огонь негодования запылал в нём с новой силой:
— Ты, засранец, имел сегодня утром некий разговор с моим сыном… — покраснев от возмущения, начал «сеньор-помидор».
— Не некий, а вполне конкретный, — спокойно поправив собеседника, я принялся соображать, что именно здесь происходит.
Похоже Вигорт воспринял мои угрозы серьёзно и, судя по человеку передо мной, поделился ими со своим отцом. Отец навёл справки и оценил ситуацию как… А вот как он её оценил, ещё предстояло выяснить.
— Да что ты понимаешь, дурачок неотёсанный! — здесь Вигорт-старший сумел посмотреть на меня сверху-вниз. — Вы, два засранца, занимались разной мелкой непотребщиной. Ты хоть представляешь, как она может отразиться на вашей дальнейшей судьбе, если дойдет до Альдо Монти? Точнее, ему до таких мелочей нет дела, но галочку он себе может поставить. А в нашем городе подобная «галочка» — стопроцентный крест на любого вида карьере!
— Вы, уважаемый, кое-что напутали. Меня, как бы, и так полгорода дураком считают. Так что правильнее будет говорить «на вашей судьбе», — парировал я.
— Ты-ы-ы… — зашипел гость. — Да я тебя… — шипение
