в его волосы, а другую опустила вниз, вытянула его футболку из джинсов, а затем проникла под нее, ведя ладонью по его спине. Теплая кожа казалась аппетитной. На самом деле, поцелуй был абсолютной вкуснятиной, и я хотела, чтобы он длился вечно.
— Боже, Джет, сними комнату.
Я подпрыгнула и отстранилась; объятия Эдди ослабли (хотя не сильно, он не отпустил меня). Мы с Эдди обернулись и увидели АрДжи, одного из моих соседей, выезжающего из парадной двери на инвалидной коляске.
Лицо словно опалило огнем.
Тело тоже.
— Привет, АрДжи, — поздоровалась я, все еще пытаясь прийти в себя после поцелуя. Это было тяжело, учитывая, что Эдди не отпускал меня.
— Чего это за чувак? — спросил АрДжи, глядя на Эдди.
Эдди, все еще обнимая меня, оглянулся через плечо.
— Этого чувака зовут Эдди. Эдди — АрДжи, АрДжи — Эдди, — представила я, чувствуя себя полной идиоткой. Я вытащила руку из-под футболки Эдди, но теперь сжимала ткань сбоку, опасаясь, что ноги подогнутся, если я не буду держаться изо всех сил.
Эдди кивнул АрДжи, давая понять, что АрДжи нас прервал.
При любых других обстоятельствах я могла бы счесть это забавным. Мы с Эдди обнимались у входа в многоквартирный дом средь бела дня, и Эдди уставился на АрДжи, будто тот нарушил наше право на частную жизнь.
Однако в тот момент мне это не показалось смешным.
В отличие от АрДжи, чье лицо расплылось в широкой улыбке.
— Боже, Джет, ты всегда умела развлечь.
Великолепно.
Мне никогда не убедить Эдди, что я нормальная, рядовая, среднестатистическая девушка.
АрДжи положил руки в перчатках на колеса и покатился вперед.
— Пока, чуваки, — сказал он, поняв намек, и исчез.
Я снова посмотрела на Эдди, и он покачал головой.
— Я не целовался возле подъезда с… черт, я никогда не целовался возле подъезда.
Я улыбнулась, потому что он был забавным, и в ту минуту, когда я это сделала, выражение его глаз изменилось, и это заставило мои внутренности растаять.
— Иисусе, Джет, тебе следует делать это почаще, — сказал Эдди.
— Что?
— Улыбаться.
Это стерло улыбку с моего лица.
Ослабшие объятия Эдди стали крепче.
— Не-а, отступать некуда. Я завоевал позиции и не собираюсь терять их через две минуты.
— Мне нужно подняться наверх.
— Я позволю тебе подняться наверх, когда ты согласишься поужинать со мной сегодня вечером, — возразил Эдди.
Ой!
У меня не было возможности обдумать поцелуй Эдди, и я, определенно, не была готова к свиданию.
К счастью, у меня нашлось оправдание.
— Я не могу, сегодня у меня смена у Смити.
Эдди это не остановило.
— Завтра.
Черт, завтра у меня был выходной в «Смити».
Прежде чем я успела придумать благовидное оправдание, Эдди ухмыльнулся. Он знал, что я у него в руках.
— В шесть часов. Заеду за тобой сюда.
Он не дал мне возможности что-либо сказать, наклонился и коснулся губами моих губ. Я чувствовала его тело, прижатое ко мне, его руки, обнимавшие меня, его запах, и он только что прикоснулся губами к моим губам. Поэтому я потеряла способность мыслить.
Оторвавшись от моих губ, он спросил:
— Как ты доберешься сегодня до работы?
Я моргнула, избавляясь от Дурмана Эдди.
— Смити узнал об истории с ножом. Сказал, что обеспечит мне сопровождение, и, пока моя машина не на ходу, договорится с одним из вышибал, чтобы он возил меня на работу.
Эдди провел пальцами по моим волосам у виска, и, должна признать, это было приятно.
— Может, он не такой засранец, каким я его считал, — сказал Эдди.
— Он заботится о своих девочках, — возразила я.
— По крайней мере, один человек пытается присмотреть за тобой, хотя, если судить по-вчерашнему, у него не очень хорошо получается.
— Прошлая ночь была случайностью, — попыталась успокоить его я.
— Прошлая ночь — это каждый вечер в стрип-клубе. Если ходить в такой одежде рядом с пьяными парнями, может случиться всякое дерьмо.
Я уставилась на него.
— Хочешь меня разозлить? — спросила я.
Его взгляд потеплел, но стал серьезным.
— Chiquita, я приму все, что смогу получить от тебя.
Я не знала, как на это ответить, поэтому вообще ничего не сказала и просто продолжила смотреть на него.
Эдди отпустил меня и протянул мне визитку.
— Мне нужно возвращаться на работу. Если тебе или твоей маме что-нибудь понадобится, позвони мне.
Я взяла визитку. Хотя я, вроде как, хотела повторить то, что произошло, когда я ее не взяла, но мне нужно было возвращаться к маме. Потом нужно было узнать, как там папа. Затем сделать миллион других вещей.
— Спасибо, Эдди, — просто сказала я.
Он улыбнулся, сверкнув ямочками, провел костяшками пальцев по моей челюсти, а затем ушел, и я, не оглядываясь, умчалась наверх.
* * * * *
Когда я вошла в гостиную, мама сидела в своем кресле у окна, а Ада стояла рядом с ней.
— Это Эдди? — спросила мама, не отворачиваясь от окна.
Я подошла к окну и увидела, что Эдди стоит и разговаривает с Мистером Засаленный Комбинезон.
— Да.
— Мексиканец или чернокожий? — спросила Ада, тоже не отрывая глаз от окна.
— Мексиканец, — ответила я, наблюдая за Эдди. Он надел зеркальные солнцезащитные очки и упер руки в бока, пока говорил. Выглядело очень круто и очень горячо.
— Он симпатичный, — сказала мама.
Только мама назвала бы Эдди «симпатичный». Он был, каким угодно, но только не симпатичным.
Эдди начал уходить и посмотрел на окна дома. Я отпрыгнула от окна так быстро, как только могла, не желая, чтобы он застал меня за тем, как я его разглядываю. У меня было достаточно поводов для беспокойства из-за надвигающегося свидания, чтобы он еще и думал, что я какая-то влюбленная официантка, с тоской смотрящая на него из окна.
Мама и Ада все еще играли в любопытных соседок.
— Отойдите от окна, — велела я им.
— У него шикарный грузовик, — сказала Ада.
В этом она не ошиблась.
Ни одна из них не отошла от окна, и я могла поклясться, что видела, как Ада помахала Эдди.
Со стоном я направилась в ванную, потому что умирала от желания пописать. Взглянув на себя в зеркало, я тихонько вскрикнула. На лице все еще оставалась половина макияжа, и это была не лучшая половина. Одним словом: ужас. И Эдди целовал меня в таком виде.
Насколько это странно?
По крайней мере, моя сексуальная прическа сохранилась.
Умывшись, я прошла в свою спальню и надела джинсы и футболку. Свернула рубашку Эдди и засунула ее под подушку, на память. Я бы вернула ее, если бы он
