Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 108
class="p1">Утопать было мучительно больно. Конечности деревенели, органы заливала соленая от собственной крови вода, но благодатное забытье все не приходило.
Будь у меня возможность, я бы умоляла о расправе.
Чернота окрасилась пронзительно-бордовым.
Я почти потеряла связь с реальностью, когда вода взбурлила. Подняв свинцовые веки, я увидела, как мощные волчьи челюсти смыкаются на вороте моей рубашки, и животное тащит меня вверх под еле слышимый лающий смех кого-то другого. Кого-то злобного, безумного. Одержимого.
С первым вздохом все исчезло.
Я открыла глаза. На этот раз по-настоящему.
* * *
Кожа слиплась от пота, горло словно сдавили раскаленной леской, так что пальцы непроизвольно потянулись к шее, чтобы проверить, все ли в порядке. Ожогов и ран не обнаружилось, равно как и промокшей одежды – сон, сон, просто сон. Кошмар, иллюзия, обман.
Кто-то невесомо прикоснулся к моей спине, заставив меня дернуться, рефлекторно отползти назад, прижаться к чему-то твердому – к стене или к изголовью.
– Тс-с-с, – успокаивающе протянул мягкий женский голос. Я честно попыталась успокоиться, сделала несколько медленных вдохов, чтобы окружающий мир перестал расплываться, и сфокусировала взгляд. Рядом сидела женщина – не очень высокая, в белом халате.
Школьная медсестра? Вполне вероятно – где еще я могла оказаться после того, как меня вырубило мячом?
– Опомнилась, – заботливо констатировала она. – Болит что-нибудь? Голова кружится?
Видимо, взгляд мой был весьма красноречив:
– Понимаю. У тебя ничего серьезного, но в больницу лучше сходить на всякий случай. Пусть тебя хороший врач осмотрит…
Ее прервал скрип приоткрывшейся двери. В помещении показалась черная макушка.
– Здравствуйте. Можно?
– Конечно, Изенгрин, проходи. Ты чего так надолго в школе задержался? Пять часов уже, занятия давно закончились.
Пять часов? Однако долго же я пролежала без сознания…
Волк переступил порог:
– Задержался на дополнительной истории. Нужно было помочь учителю распределить задания. Вы же знаете, он постоянно путается в бумагах.
– Да, Профессор у нас такой. Проходи, располагайся. Может, чаю?
Однако, какая она дружелюбная.
– Не откажусь.
Волк присел на кушетку в полуметре от меня. Я подтянула к себе колени и нахохлилась.
– Слышал, в тебя мяч попал. Голова сильно болит?
Несколько секунд я молчала, взвешивая, отвечать ли. Решив, что молчать невежливо, лениво признала:
– Болит не очень. Кто поделился сведениями?
– Арлекин. Она переживала, расплакалась. Просила извиниться за нее, ей очень нужно было бежать, – он слегка улыбнулся. – Думаю, тебе стоит подготовиться к бурной встрече утром. Если не пропишут постельный режим, конечно.
Я невольно улыбнулась, представив трогательно виноватое лицо Арлекин:
– Пожалуй, да.
Я бы и сама предпочла отправиться домой, но не рискнула, предположив, что медсестра сообщит что-то важное.
Вернулась она с тремя полными кружками, из которых к потолку вился пар со смутным ароматом трав.
– Держите, ребятки.
Я с благодарностью приняла большую синюю с нарисованным волком в галстуке и надписью: «Работа не волк, в лес не убежит». Она обожгла ладони, и я поспешила перехватить ее за ручку. Изенгрин поставил свою, зеленую в черную клетку, на колени и подул на жидкость. Я же хлебнула сразу, обожгла губы и язык.
– Так что тебе нужно? – напомнила медсестра, обратившись к волку.
– Юки-онна просила вам передать папку с данными ее учеников, которые вы просили неделю назад. Сказала извиниться за долгое ожидание, младшеклассники забывчивые.
– Что верно, то верно. Но ничего страшного, это было не настолько срочно.
Изенгрин переставил кружку на кушетку, чтобы та не перевернулась, и выудил из рюкзака коричневую картонную папку с торчащими белыми листами. Медсестра кинула ее на стол.
– А в тебя кто так попал? – поинтересовалась вдруг она.
Перед глазами встал образ женоподобного блондина с наглой ухмылкой; кулаки зачесались от желания пойти и врезать по его смазливой роже.
– Солейль, – прошипела я, утыкаясь в чай. Имя прозвучало, как синоним слову «ублюдок».
Изенгрин с утомленным вздохом покачал головой:
– Всегда он так.
– Вы знакомы? – удивилась я.
– С детства. Во дворе вместе бегали и ремнем от родителей за проделки получали, – он слегка улыбнулся. – Изначально даже думали, что, перейдя в гимназию, в один класс попадем, но нет, раскинуло по разные грани баррикад. Ты уж прости его. Вероятно, в этот раз его просто довели.
Я пожала плечами:
– Не за что прощать. Это я была невнимательной, могла бы и уклониться от мяча, так что его винить тут не в чем.
– Спасибо.
– Не стоит.
Я сделала большой глоток. Чай успел чуть остыть, и букет вкуса распустился во рту в полной мере. По горлу к животу прокатилась теплая жидкость, согревая внутренности. Захотелось даже прикорнуть, хотя, казалось бы, куда еще спать, столько часов и так провалялась без сознания.
За окном постепенно сгущались сумерки. До дома добираться всего лишь пятнадцать минут, но сомневаюсь, что в таком состоянии дойду быстро. Пока соберусь, ночь вступит в свои права, так что необходимо поторапливаться.
Я вежливо откашлялась и поставила кружку на ближайшую пустую полку:
– Спасибо за угощение, очень вкусно. С удовольствием еще бы тут с вами посидела, но мне пора, а то не успею затемно.
– Давай-ка вызову тебе такси, – спохватилась медсестра, уже потянувшись к телефону, но я воскликнула:
– Нет-нет! Не надо такси!
На меня уставились две пары удивленных глаз. Кровь прилила к щекам.
– Почему? – спросила женщина.
– Мне не нравится ездить с незнакомыми людьми, – замявшись, созналась я.
– Я ее провожу, – вызвался вдруг Изенгрин. – Мне несложно.
Женщина облегченно выдохнула:
– Ох, спасибо тебе большое. Обязательно напиши, когда она будет дома.
За меня все решили. Главное, чтобы родители не заметили, что я в сопровождении. На опоздание-то наплевать – наплету, что игра задержалась. Про удар по голове ничего не скажу. Но вот то, что я якобы общаюсь с молодым человеком, чрезвычайно взволнует маму. Кому это нужно? Разве что сумасшедшему, а я пока что в своем уме.
* * *
Темнота нагнетала обстановку, так что мурашки по спине бежали не столько от холода, сколько от ощущения смутного страха. Впрочем, с ним удавалось бороться – то ли я оказалась храброй, то ли присутствие Изенгрина сглаживало углы. Хотя он и сам внушал опасения, все же с ним рядом я чувствовала себя в безопасности. В противостоянии со злом бо́льшим лучше довериться злу ма́лому.
Так как лед толстыми наростами покрывал асфальт, я часто поскальзывалась, и Изенгрин ловил меня то за руку, то за шиворот.
Не то чтобы он мне нравился. От остальных он отличался разве что устрашающим взглядом и давящей аурой. Однако его молчаливость не могла не импонировать. Именно из-за нее и его спокойствия с ним было уютно,
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 108
