Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 55
— Дочь хотела забрать свои старые вещи.
На аргументы женщины никто не обращал внимания.
— Не все тщательно готовятся к самоубийству, — сказал ей Киселев. — Некоторые кончают с собой под влиянием минутной слабости, потом сознавая, что наделали, и пытаясь спастись. Женя, к сожалению, избрала такой способ, когда помочь ей уже никто не мог.
— Да, — твердо ответил Мамонтов.
— Я не смирюсь с этим.
— Тогда нанимайте адвоката и ищите доказательства для продолжения ведения дела, — посоветовала ей Лариса.
Потерпевшая снова горестно вздохнула и тихо вышла из комнаты.
— Жалко ее до слез, — проговорила Кулакова.
— Жалко, — согласился Игорь, — да только она меня не убедила. Я закрываю дело за отсутствием состава преступления.
Выйдя из здания прокуратуры, Лариса заметила сидящую на скамейке Антонину Михайловну. Женщина опустила голову на колени, выражая полное отчаяние. Оперативница подошла к ней.
— Я не могу доказать, что моя дочь не кончала с собой, — произнесла мать погибшей, увидев Кулакову. — И все же… Есть материнское чутье, которое подсказывает: я не ошибаюсь. Верите?
Лариса кивнула.
— Что вы мне посоветуете? Все так и оставить? Ведь у меня нет денег на адвоката.
Кулакова порылась в сумочке и достала визитку.
— Сходите по этому адресу или позвоните по телефону и договоритесь о встрече, — сказала она, — я думаю, вам обязательно помогут.
— Спасибо, — тихо произнесла Крошина.
Глава 7
Катя Зорина сидела за компьютером, готовя материал для завтрашней газеты. В полной тишине резкий телефонный звонок заставил ее вздрогнуть. Не отводя взгляда от экрана, она сняла трубку:
— Зорина слушает. Кто? Ну, хорошо, заходите.
Закончив разговор, журналистка задумалась. Не далее как вчера Костя рассказал ей о новом происшествии.
— Игорь решил закрыть дело, — констатировал он.
Жена удивленно посмотрела на супруга.
— С чего это? На него не похоже.
— Не будем же мы расследовать чистое самоубийство.
Катя пожала плечами:
— Ну, раз вы уверены…
Костя взглянул на нее с недоумением:
— То есть ты не рада, что муж за последние полгода наконец-то вовремя придет домой?
— Глупый! — Молодая женщина обняла его за шею.
К удивлению журналистки, только что позвонившая дама назвалась матерью погибшей Евгении Лаковской и попросила о встрече. Зорина не представляла, зачем могла понадобиться Крошиной, и уже хотела отказать, однако любопытство взяло вверх, к тому же женщина назвала имя Ларисы, по чьей рекомендации она звонила. Катя закрыла документ, над которым работала, и включила электрический чайник. Чаепитие всегда располагает к откровенности и стимулирует работу мысли.
Мать покойной робко постучала в дверь, вошла и остановилась на пороге.
— Можно к вам? Я Крошина.
— Здравствуйте! — приветливо улыбнулась ей Катя. — Проходите, пожалуйста, садитесь.
Антонина Михайловна присела на краешек стула. Зорина расположилась напротив.
— О чем вы хотели поговорить?
По щеке посетительницы поползла слеза. Журналистка вздохнула, погладила мать по плечу.
— Я понимаю, как вам сейчас трудно. Но постарайтесь успокоиться, иначе мне нелегко будет понять, чем я могу вам помочь.
Крошина кивнула и вытерла глаза.
— Вот и хорошо, — одобрительно заметила Зорина. — А теперь рассказывайте.
— Прокуратура хочет закрыть дело по поводу убийства моей дочери.
— Вы хотите сказать, самоубийства? — уточнила Катя. Антонина Михайловна дернулась:
— Нет, именно убийства. Женя не могла покончить с собой.
Журналистка развела руками:
— Я в курсе некоторых деталей. Мой муж оперативник, он занимался расследованием.
— Знаю. Его фамилия Скворцов, верно?
— Верно, — подтвердила Катя.
— Они почему-то не захотели меня слушать, — Крошина комкала платок.
— Наверное, они не увидели в данном деле ничего необычного. А ведь это опытные люди, профессионалы.
Антонина Михайловна с отчаянием посмотрела на Зорину:
— Но вы-то мне поможете?
— Не знаю, — призналась журналистка. — Однако давайте попробуем. Почему вы считаете, будто вашу дочь убили?
— Во-первых, у нее сильный характер, — начала несчастная мать, — она привыкла к трудностям и перенесла бы любую. Во-вторых, Женечка собиралась приехать домой, чтобы забрать старые вещи. «Мамочка, — сказала она мне в последнем нашем разговоре (он состоялся позавчера), — отыщи все шмотки, в которых я ходила в школу. Их, по крайней мере, в институте еще не видели». — «Но у тебя же был полный шифоньер!» — ответила я. «С дорогой одежкой пришлось распрощаться, — объяснила дочь. — Все либо пришло в негодность, либо продано». — «Хорошо, — сказала я. — Когда тебя ждать?» — «Через пару дней. Уже билеты купила». Я поинтересовалась: «Одна или с Виталием?» — «Одна». Понимаете? — Крошина с надеждой взглянула на собеседницу. Катя пожала плечами:
— А что я должна понять?
— Девочка собиралась домой, была в хорошем настроении. Ни о каком самоубийстве не помышляла.
— Милая Антонина Михайловна, — обратилась к ней Зорина. — Мне, как журналисту, известно много случаев. Например, живет себе человек, да не просто прекрасно, а замечательно. И вдруг однажды приходит домой с работы и, ни слова не говоря, пускает себе пулю в лоб или режет вены. Предсмертная записка отсутствует. Несчастная семья не знает, в чем дело. Самоубийство — вещь непредсказуемая. В противном случае…
— Да, я понимаю, — перебила мать Лаковской. — Давайте подойдем с другой стороны. Милиция думает, что правы они. Я думаю, что права я. Если они не ошибаются, кто помешает закрыть им дело чуть позже? А если не ошибаюсь я и убийца будет разгуливать на свободе? Как быть тогда?
Катя на секунду закрыла глаза. В самом деле… Материнское сердце редко обманывает.
— Вы можете провести свое журналистское расследование, — продолжала женщина. — Конечно, если захотите. Мне нечем платить адвокату, и вас я ничем не смогу отблагодарить.
Зорина улыбнулась. Она знала, что возьмется за это дело. В любом случае может получиться интересная статья. Крошина не только не станет препятствовать изучению личной жизни покойной дочери, а наоборот, поможет.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 55
