просительный — матери и жесткий, уверенный — врача.
Затем врач обращается к нему, холодно поблескивая стеклышками квадратных очков:
— Что нового у вас, молодой человек?
Как будто он не знает, что у Димы не может быть ничего нового.
Опять начинается бесконечная процедура осмотра. На мясистом красном носу врача появляются капли пота. Дима отводит взгляд и слышит:
— Завтра заберем вас в институт.
Дима не хочет в институт. От его болезни спасения нет — он слышал, как об этом говорила за дверью соседка. К этой комнате он уже привык, а там… Что будет там? Холодная белая палата. Чужие люди. Больные на соседних койках… Но там он никому не будет в тягость… И он согласно кивает головой…
2
Его мир почти не изменился. Только потолок был уже не белым, а голубоватым. И тишина была прозрачной, как дистиллированная вода.
Дима лежал в изолированной палате около двух недель. За это время его несколько раз возили на анализы, в солярий, погружали в ванны с раствором.
Он покорно принимал процедуры, иронически улыбаясь уголками рта: он знал, что все напрасно.
Как всегда, бесшумно, по мягкому ковру, подошел лечащий врач. В его голосе, обычно таком спокойном, сегодня чувствуется волнение:
— Сейчас возьмем вас на очередной сеанс.
Два санитара подняли Диму и положили на тележку. Они повезли его по длинному коридору. Рядом шел врач в шуршащем халате.
Тележку вкатили в шестиугольную комнату. Здесь Дима еще не был ни разу. В углах на подставках и рельсах стояли какие-то барабаны, к ним подходили провода. С потолка свешивались лампы, на стенах виднелись многочисленные рубильники и пульты с рядами разноцветных кнопок.
В центре комнаты находилась ванна, к которой тоже подходили провода, а рядом — кабина.
Все это было похоже на необычайно сложную электрическую лабораторию, и Дима опять вспомнил слова врача, сказанные давно, когда с ним случилось это несчастье.
Его осторожно опустили в ванну. Врач вошел в кабину, и Дима услышал его искаженный голос, доносившийся через микрофон. Затем прямо перед Димой на экране, вделанном в стену, вспыхнули тысячи огней. Они переливались, сливались в ручейки, мерцали, сверкали звездами. Это было похоже на картину вечернего города. Но огней здесь было еще больше, их рисунки неизмеримо сложней и запутанней. Больше всего огней было в верхней части экрана. На нижней они располагались отдельными созвездиями, а дальше — темнота, словно там к городу подступала степь, пустынная и молчаливая.
— Что это за карта? — спросил Дима у врача. — Я никогда не видел такого сложного города…
Он услышал голос врача, в котором уловил напряженное ожидание:
— Этот город — ваш организм, больной. Точнее сказать, это энергетическая карта организма. Темные пятна — пораженные участки, не проводящие возбуждения.
Широко раскрытыми глазами Дима смотрел на карту. Значит, все эти огни — он. Это в нем борются свет и темнота, это в нем текут огненные ручьи и бурлят моря энергии!
— Мы поместили вас в мощное пульсирующее электромагнитное поле. Вы, наверное, знаете, что все в мире колеблется, и в том числе молекулы вашего тела, нервных клеток. И колебания эти протекают в определенных ритмах, — говорил врач. — В самое последнее время удалось выяснить, что большое значение имеет не только мощность поля и продолжительность пребывания в нем, но и ритм пульсации поля. Изменяя его, можно регулировать колебания клеток, образовывать дополнительные потоки электронов. Мы подбираем режим поля таким образом, чтобы постепенно увеличить нервное возбуждение, одновременно настраивая весь организм и изменяя обмен энергии в нем… Поле доведет возбуждение до того уровня, когда оно прорвется через участки-изоляторы, опять превратив их в проводники, или найдет обходной путь. И тогда… Вы знаете о случаях, когда сильное нервное потрясение излечивало параличи и другие болезни? Там тоже действовало возбуждение…
Дима почувствовал слабый укол в ногу, в то место, которое было безжизненным. И тотчас на карте загорелось несколько новых звездочек.
— Вы видите?! — закричал он врачу, испугавшись вспыхнувшей надежды на невозможное.
— Вижу, больной. Спокойнее. Все идет, как мы предполагали, — сдержанно ответил врач.
Но Дима уже не слушал его. Он попросту забыл о враче. Он видел и осознавал только карту и свое тело. На карте, в тех местах, где застыла чернильными пятнами темнота, загорались огоньки. Их становилось все больше и больше. Словно в пустынной степи возводились дома, электростанции, каналы. Каждый огонек означал новую жизнь.
И одновременно с тем учащались покалывания в пояснице и ногах. Горячие сверлящие ручейки били в колени, и вдруг Дима ощутил, что он может слегка согнуть левую ногу.
3
Тележка чуть-чуть покачивалась, и Дима улыбался без всякой причины. Он лежал на боку, подперев щеку рукой, и с интересом смотрел на стены коридора, на лицо врача, на лица встречных врачей и лаборантов.
«Через восемь — десять дней начнете ходить»… Никогда в жизни он не слышал слов приятнее.
— Помните, вы рассказывали мне об обезьяне на дне моря? — проговорил врач. — И я вам сказал, что вы видели опыты по изменению обмена энергии в живом организме. Мы усваиваем энергию в основном от сгорания продуктов питания, через пищеварение и дыхание. А у обезьяны удалены и легкие, и желудок. Вместо них создан один орган — приемник, который получает электроны из морской воды, из воздуха, из земли. К органу-приемнику подсоединены счетчики. Они позволяют ученым получать все новые сведения об обмене энергии, о том, сколько ее должен получать мозг, каждая рука, уши, глаза, сколько ее тратится на прохождение нервных импульсов внутри организма. Без этих сведений мы бы не смогли вылечить вас. Почему же тонны воды не раздавили обезьянку? Высокое давление — это энергия, которую обычный организм не может переварить, и она его убивает. А у обезьяны был изменен энергетический обмен. Она как бы заряжалась за счет давления, запасалась энергией…
Дима смотрел на многочисленные двери, выходящие в коридор. Сколько чудес скрыто за каждой из них! Вот и дверь его палаты. Санитары переносят его с тележки на постель.
Вознаграждая себя за долгое молчание, он задает десятки вопросов врачу — веселому человеку с большим забавным носом. И глаза за холодными стеклышками очков — добрые, внимательные.
— Я отвечу на последний вопрос и ухожу. Вам надо отдохнуть, — говорит врач. — Так вот. Изменяя колебания молекул и обмен энергии организма с помощью электромагнитных полей