с моих слов, а вдруг это не так?
— Ну так и будет.
— А с вас потом могут спросить.
— Я отвечу, не волнуйтесь.
— Но ведь потом для перепроверки могут меня позвать, а если я буду занят?
— Так и будет.
— Я на двух работах, что мне, отпрашиваться срываться?
В дверь постучали, заглянул Намахов — это когда он еще был живой. Просунул голову, говорит:
— Что вы этого щеголя так долго принимаете?
— А вы следующий? — спросил врач.
— Через двоих, впереди себя жену и сына еще пропущу.
Доктор полез в раскрытое окно.
Глава 23
До приближения Луны оставалось несколько недель. Намаховы — отец с сыном — отыскали в лесу место на пригорке, где корчились невысокие сосны. Это здесь будет наименьшее расстояние до небесного тела.
Собирались взобраться к нему с деревьев по канатам, завязав на них предварительно узлы, как в школьном спортзале, чтобы лезть было удобнее. Высадка на Луну, сбор лунной пыли — сырного порошка — в рюкзаки за плечами. Возвращение на Землю. Продажа порошка корпорациям-производителям сыра либо открытие собственной сырной фирмы.
Не хватало денег на канаты. Миша пошел посудомойщиком в фастфуд, а Сергей стал читать публичные лекции. Расклеил по всему району объявления, что сегодня в таком-то парке состоится лекция «Путь к процветанию», вход бесплатный. Был некоторый подвох — Сергей хотел брать деньги за выход, но еще не придумал как, надеялся сообразить по ходу ведения лекции.
В назначенное время на заброшенную танцплощадку в уголке парка собралось человек десять. Намахов посмотрел на них и отметил в лицах крайнюю заинтересованность. Он ступил на середину треснувшего пола из бетонных плит и представился. Ему нестройно ответили. Кто-то спросил:
— А вы кто по профессии?
— Кризисный менеджер. Я вывел из кризиса многие компании и даже несколько африканских стран. Теперь они процветают. Будете процветать и вы! Теперь приступим к лекции.
Он выдержал паузу.
— Дааа, Шохин — не Ерохин! Но и Ерохин не Шохин! — огорошив этим сообщением собрание, Сергей задал вопрос:
— Вы спросите, кто такие Шохин и Ерохин? А это я вас хочу спросить.
Все молчали.
— Ааа е, ехай-нохай, — Сергей пошел по кругу, вытянув одну руку в сторону и вверх, словно на комету указывая, — Ааа е! Ехай нохай! Знаете, что это?
— Нет.
— Это старый индейский ритуал призывания счастья. Что такое счастье? Это процветание.
— И что нам с этим делать?
— Допустим, вы пришли на собеседование к работодателю. Вот так ручку вверх — призыв к небесным духам-покровителям, и ааа е, ехай нохай, ааа е, ехай нохай! Сразу, я повторяю — сразу, отношение работодателя к вам изменится. Сумма заработной платы, разные там страховки, это уже не имеет значения, диктуйте условия сами. Вы приняты. Вы процветаете. А теперь, кому понравилась моя лекция, прошу складывать деньги вот в эту коробочку, — и Намахов потряс перед собой большим ящиком из-под мыла.
Вскоре деньги на канаты были заработаны честно.
Глава 24
Чтобы ускорить приближение Луны, Сергей в отрывном календаре на кухне выдрал дюжину дней, один за другим. А Миша глядел в это время в окно и только глазами моргал, как менялась на дворе погода и в секунду солнце сменялось луною, а прохожие смешно то вскидывают зонтики, то прячут их, или в одних шортах и футболках бегут домой надевать пуховики. Потому что каждый день была другая погода и синоптики сошли с ума, возвещая прогнозы и втайне вращая ручки заоблачных погодных машин, что выпускали то холодный, то горячий воздух. Намаховы давно раскусили эту связь синоптиков с погодой, когда синоптики нарочно сообщали ошибочные прогнозы. Мол, это не мы! Мы сбоку-припёку, над погодой не властны.
Понятное дело, что Намаховы об этом держали язык за зубами. А то придут синоптики, из особого ликвидационного отдела. Внешне обычные люди, но с остро заточенными пятикопеечными монетками. Берешь такую между пальцев и черкаешь по горлу, или — бросаешь, и летит эта монета, как маленький диск. При столкновении с головой прорезает череп и застревает в мозге.
И вот четырнадцатое октября. Еще с утра Намаховы упаковали канаты в рюкзаки. Завтра должна была приехать Анечка из Железного Порта, конечно лучше бы с ней на Луну, больше рук, однако как в даже телефонном разговоре сообщить, что Сергей жив, хотя и мертв? Миша предлагал позвать Димона, но Сергей возразил:
— Он нам всё испортит.
Весь день дул сильный ветер. Под вечер Намаховы отправились в лес за Лесным кладбищем на те выбранные ранее округлые песчаные холмы. Сосны шумели в кронах и скрипели. А внизу было спокойно. Отец с сыном шли широкой просекой, переступая через пни и давние сглаженные борозды.
— До восьми еще два часа, — сказал Миша.
— В восемь начнем привязывать канаты к верхушкам, — повторил Сергей еще дома многократно сказанное, обсужденное.
— Как же образуется на Луне эта сырная пыль?
Сергей ответил как по-писанному:
— Ядро Луны представляет собой плотно сжатый комок носков. На них-то и образуется этот на ощупь сыроватый рыхлый субстрат, верхний слой которого сухой от воздействия солнечных лучей и в самом деле совершенно пылеобразен.
— Откуда же в ядре носки?
— А это, сынок, одна из величайших тайн мироздания.
Темнело. И пришло урочное время, и зашумели пуще прежнего деревья. Намаховы как два жука, с рюкзаками за плечами, полезли на две стоящие рядом сосны. Были те сосны приземистые да кривые. На развилках веток, куда можно было добраться, уже ждали привязанные канаты, с якорем на конце каждый. Якори Миша купил на барахолке.
Сергей уселся на ветви, взял в одну руку якорь, сказал:
— Ну что, ждем…
Внизу наметилась какая-то суета. Забегали люди. По стволу сосны Сергея ударили топором, в мишину сосну вгрызлась с ревом бензопила. Сергей опустил глаза — на него глядела сытая рожа Мурмызова. Такой же Мурмызов рубил сосну, и такой же с ожесточенным лицом пилил. Еще несколько ждали на подхвате.
Сергей бросил вниз якорь с канатом, но Мурмызов увернулся и поднял якорь. Сергей стал тащить канат на себя, председатель кооператива не давал.
Треснула у основания под Мишей сосна. Двое Мурмызовых подскочили, спинами уперлись рядом с третьим, натужились, толкнули. Быстрее порхнувшей птицы упало дерево. Миша, проткнутый в живот суком, хватался за сук руками и ворочал головой, открыв сочащийся кровью рот. Сосна лежала сверху мёртво, растопыренно. Миша видел трех Мурмызовых перевернуто и сбоку.
Сергей спрыгнул. Поднялся, но припал на колено — нога сломалась. Ближайший Мурмызов ударил его в голову топором. Намахов
