Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 138
отлично, договорились,– ответил голос, явно довольный собой.– Сейчас вернусь».
Тени рядом с кроватью Генри завибрировали, а потом слились воедино, как лужицы черной ртути. Густая чернота собралась в кучу и встала, будто человек. Тень поднялась в полный рост – высокая, тощая фигура – и отошла от мальчика к двери.
Генри наблюдал, как она проскользнула в коридор – черная фигура, едва различимая в темноте, словно очерченная серебром, как тень, подсвеченная ореолом. Она посмотрел в одну сторону, потом в другую, затем снова повернулась к Генри, слегка пожав темными плечами.
«Ничего,– сказала тень.– Иди сюда и включи свет. Я постою с тобой».
Медленно, все еще настороженный, Генри соскользнул с кровати и направился к двери. Пока фигура в тени наблюдала за происходящим, Генри наклонился так, что его глаза оказались на уровне ночника.
«Давай, сынок. Я охраняю».
Генри кивнул, протянул палец к свету и повернул крошечный пластиковый переключатель. Узкая лампочка, напоминающая пламя свечи, спрятанное за морской раковиной, ожила, и желтый цвет заполнил коридор мягким светом. Генри улыбнулся с облегчением и благодарностью.
Но улыбка дрогнула, когда он уловил движение в конце коридора, где только что со щелчком закрылась дверь.
Там стоял дядя Дэйв в боксерских трусах и белой футболке. Он уставился широко раскрытыми глазами. Но не на Генри, а за него.
На человека-тень.
Генри обернулся, но не увидел ничего, кроме пустого коридора. Затем он повернулся обратно к Дэйву и улыбнулся.
– Привет, Дэйв,– сказал мальчик, потирая глаза, будто только проснулся.
Глаза Дэйва метнулись от Генри к пустоте позади него, затем обратно. Выражение его лица смягчилось, и Дэйв слегка покачал головой, прежде чем устало, неуверенно улыбнуться в ответ.
– Что ты делаешь?
– Мне надо пописать,– сказал Генри.
Дэйв открыл рот, чтобы ответить, но Генри быстро прошел в ванную и закрыл за собой дверь.
Когда Генри вышел, Дэйва там не было. Мальчик пошел в свою комнату, мечтая снова уснуть, но увидел, что его дядя сидит в ногах его кровати, ожидая в мрачной темноте.
– Генри, ты в порядке? – спросил Дэйв, его голос звучал устало и, возможно, немного испуганно.
– Ага,– ответил Генри, подбежал к кровати и запрыгнул на нее; его ноги мягко стукнулись о руку Дэйва.
Мужчина рассмеялся, встал и натянул одеяло до подбородка Генри.
– Не так сильно, а то жарко,– предупредил Генри.
– Может, открыть окно? – спросил Дэйв.– Я могу, но тогда ты с утра будешь слышать, как гремят машины с мусором.
– Нет, просто не накрывай.
Дэйв кивнул и аккуратно отложил одеяло ниже ног Генри, а потом накрыл самую малость.
– Так нормально?
– Да,– ответил Генри.– Вообще-то, открой и окно, пожалуйста. Только наполовину. Я не боюсь шума.
– Ладно,– сказал Дэйв и пошел к окну.
После яркого света в ванной глаза Генри снова привыкали к темноте, но теперь было легче благодаря мягкому свечению ночника в прихожей.
Мальчик ясно видел Дэйва, когда тот раздвигал занавески в изножье кровати. Лунный свет лился внутрь, окутывая его прохладной синевой.
Когда Дэйв открыл окно, Генри увидел сзади него темную наблюдающую фигуру. Человек-тень вышел на лунный свет, и Генри отчетливо увидел лицо – двухцветные черты носа, скул, губ и подбородка. И глаза цвета серебряных монет.
В комнату ворвался прохладный ветерок. Дэйв снова сел на край кровати Генри.
– Я слышал, как ты говорил, сынок. Это… – Он осекся, но затем продолжил.– Это был твой папа? Папа снова здесь?
Генри смотрел на дядю, но не отвечал. Он увидел приближающуюся тень своего отца. Увидел, как темная рука потянулась к плечу Дэйва.
Генри крепко зажмурил глаза.
«Папа, нет!»
Когда мальчик открыл их, темная фигура исчезла, и Генри вздохнул с облегчением, благодарный, что отец вернулся внутрь, где ему самое место. Дядя Дэйв с любопытством наблюдал за Генри.
– Нет, дядя Дэйв,– ответил Генри и пожал плечами.– Наверное, просто странный сон.
Дэйв заметно расслабился, накопившееся напряжение спало с его плеч. Он выдохнул и улыбнулся.
– Тогда ладно. Давай, засыпай.
Дэйв встал и направился к двери, затем обернулся. Ночник горел позади него, теперь превратив в тень дядю.
– Ты же знаешь, Генри, твой папа любил тебя. И если он с тобой, это хорошо, это означает, что он все еще жив в твоем сердце. Ты ведь понимаешь?
Генри увидел темную фигуру отца, стоявшего в холле позади дяди, прислонившись спиной к противоположной стене и скрестив руки на груди. Под мерцающими серебристыми глазами изогнулась ухмылка.
– Понимаю,– тихо ответил Генри и отвернулся от двери, чтобы уснуть.
7
В другой части Либерти, той, что располагалась ближе к окраинам города, где наряду с канализационными и энергетическими заводами разрастались свалки, где телефонные столбы имели тенденцию наклоняться, а предприятия были преимущественно «закрытого типа» (конторы сантехников и стеклодувов, небольшие фабрики одежды, алкогольные магазины с решетками на окнах и металлообрабатывающие мастерские), располагалась полоса индустриализма, в конце которой красовалось грубое скопление трейлеров, прямо как ракушки на панцире черепахи. Если кому-то придет в голову посчитать, он насчитает пятьдесят трейлеров, расположенных в шахматном порядке рядами по десять, по бокам которых тут и там стояли еще несколько – все последующие вырастали на свободных клочках земли так же бессистемно, как дикие маргаритки.
Парк был обозначен при входе изогнутой металлической аркой со словами, которая тянулась от верха одной разрушающейся кирпичной стены до другой, а под ней проходила подъездная дорога с выбоинами. Именно под этой аркой однажды проезжал каждый из трейлеров в надежде найти свободное место, которое потом можно было бы назвать своим, устало обосноваться на отведенном прямоугольнике земли (разумеется, с оплатой за три года вперед) и поспать.
Вывеска гласила: «ОКНО НА МОРЕ». Каждая буква была вылита из твердого металла, давно проржавевшего от дождя и потускневшего от времени. Название врало; хоть море и находилось всего в шести милях от отеля, обнаружить его можно было только с вертолета. Через так называемое «окно» трейлерного парка можно было увидеть только несколько квадратных миль зарослей кустарника, покатую гору, большую часть года скорее коричневую, чем зеленую, и, в дальнем конце этого прекрасного пейзажа, юго-западный угол парковки «Уолмарта».
Один из таких разбросанных трейлеров был прижат к краю парка. Это место жители называли «баками» – вдоль низкой бетонной стены выстроился ряд больших металлических мусорных контейнеров. Когда-то яркие разноцветные баки давно стали единообразными и теперь походили на сбившихся в кучу ворон, окрашенных в серовато-черный цвет годами жестокого обращения со стороны людей, богов и зверей, переживших целое поколение мусора, воздействие любых погодных условий и
Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 138
