что пуля прошла прямо через Пирбрайта и попала в старый радиоприемник, куски которого ты можешь видеть.
Страйк еще раз внимательно изучил фотографию комнаты Пирбрайта. Разбитый радиоприемник лежал в виде осколков на маленьком столе в углу. Два провода были подключены к розетке рядом с ним.
— Там было что-то еще.
— Да, похоже на провод от ноутбука. Ноутбук, вероятно, был единственной вещью в комнате, которую стоило украсть. Не знаю, зачем ему понадобилось радио, если у него был ноутбук.
— Он был небогат и, возможно, не знал, что такое скачивание музыки, — проговорил Страйк. — Из того, что я узнал о ферме Чепмена, он с таким же успехом мог бы вырасти в конце восемнадцатого века, если посмотреть на весь его опыт в области технологий.
Теперь им принесли карри. Страйк отложил в сторону полицейскую папку, но держал рядом с собой раскрытый блокнот.
— Итак, сосед слышит выстрел и прекращение музыки. Что дальше?
— Сосед пошел и постучал в дверь, — невнятно сказал Уордл с полным ртом пашанды из баранины, — но ответа не получил. Мы думаем, что стук спугнул убийцу, и он ушел через окно, которое было обнаружено открытым со следами рук в перчатках на наружном подоконнике.
— Как высоко было окно?
— Первый этаж, но прямо под ним можно было легко приземлиться на большой общий мусорный бак.
— Никто не видел, как он вылезал из окна? — спросил Страйк, который все еще делал записи.
— Все жильцы, чьи окна выходили на задний двор, были на улице или заняты внутри.
— Видеонаблюдение помогло?
— Они получили небольшую запись, на которой видно, как коренастый мужчина в черном уходит из района, возможно, он нес ноутбук в многоразовой сумке для покупок, но лица не было видно. И это буквально все, что я знаю, — сказал Уордл.
Страйк убрал фотографию в полицейское досье, как просил Уордл,
— Робин все еще встречается с Райаном Мерфи?
— Да, — сказал Страйк.
— Ты знаешь, что он алкоголик?
— Правда? — сказал Страйк, скрывая свое выражение лица за тем, что выпил еще пива. Робин так мало рассказывала ему о своих отношениях, что раньше он этого не знал. Возможно, подумал он (с проблеском чего-то сильно напоминающего надежду), Робин тоже не знала.
— Да. Но сейчас он в порядке. Но он был жутким пьяницей. Настоящим засранцем.
— В каком смысле?
— Агрессивным. Набрасывался на всех, кто в юбке. Однажды ночью он подкатил к Эйприл. Я чуть не врезал ему.
— Серьезно?
— О да, — повторил Уордл. — Неудивительно, что его жена ушла.
Но выражение его лица опечалилось после того, как он это сказал, вспомнив, видимо, что Мерфи был не единственным человеком, от которого ушла жена.
— Он сейчас в завязке, не так ли? — спросил Страйк.
— Да, — сказал Уордл. — Где здесь сортир?
После того как Уордл покинул стол, Страйк отложил нож и снова открыл полицейское досье, все еще отправляя в рот говядину по-мадрасски. Он извлек результаты вскрытия трупа Кевина Пирбрайта, пропустив смертельную травму головы, и сосредоточился на строках, касающихся токсикологии. Патологоанатом обнаружил в организме низкое содержание алкоголя, но никаких следов запрещенных препаратов.
Глава 9
Но при отмене злоупотреблений нельзя спешить. Это может обернуться плачевно, ведь злоупотребления существуют так давно.
И-Цзин или Книга Перемен
Когда вечером следующего дня она ехала в дом Пруденс на Строберри Хилл, шея Робин чувствовала себя обнаженно и зябко. Она искренне надеялась, что бухгалтер позволит ей отнести хотя бы половину стоимости новой стрижки к деловым расходам, потому что это была самая дорогая стрижка в ее жизни. Длина до подбородка, длинная градуированная челка, концы обесцвечены, а затем выкрашены в бледно-голубой цвет. После первого потрясенного взгляда Мерфи просиял и сказал ей, что ему понравилось, что, правда, это или нет, заставило ее почувствовать себя немного менее стесненно, когда они вошли в театр “Герцог Йоркский”, чтобы посмотреть “Отца”.
— Голубой, да? — Были первые слова Страйка, когда Робин села в БМВ у станции Строберри Хилл. — Выглядит неплохо.
— Спасибо. Я надеюсь, что там также написано: “Привет, у меня больше денег, чем здравого смысла”.
— Может быть, когда ты наденешь шикарную одежду, — сказал Страйк, выезжая с парковки.
— Как там Бигфут? — спросила Робин, когда они проезжали мимо длинного ряда солидных эдвардианских вилл.
— Разочаровывающее целомудрие, — сказал Страйк. — Но для человека, который стоит пару миллионов, можно подумать, что он может позволить себе расческу.
— Ты действительно не любишь неряшливость, не так ли? — сказала Робин, забавляясь.
— Не у тех, у кого есть выбор. Неужели так трудно помыться, черт возьми?
Страйк повернул направо, прежде чем сказать,
— Кстати, Дэв нашел парня, которого разыскивает Штырь.
— Хорошо, — сказала Робин. Хотя она не питала иллюзий по поводу глубоко преступной натуры Штыря, он однажды помог ей избежать нападения крупного подозреваемого в убийстве, за что она была ему благодарна. — Как поживает девочка?
— Он не сказал, но, надеюсь, встреча с отцом поднимет ей настроение… вот мы и здесь…
Раньше, чем ожидала Робин, они свернули к подъезду особенно большого эдвардианского дома, который не только заставил Робин почувствовать себя немного напуганной, но и заставил ее с сожалением вспомнить о своей собственной хлипкой квартирке, в которой ей приходилось терпеть почти постоянный шум музыки от человека, живущего наверху.
Не успели они войти в дом, как входная дверь распахнулась, и перед ними предстала сводная сестра Страйка, дочь известной актрисы и рок-звезды, от которой также родился Страйк. Пруденс была одета в простое черное платье, которое показалось Страйку обычным, но которое, по мнению Робин, должно было стоить эквивалентно ее собственной ежемесячной выплате по ипотеке.
Как и у сэра Колина Эденсора, у Пруденс было такое лицо, которое трудно не любить, или так думала Робин. Хотя она была не так красива, как ее мать-актриса, но очень привлекательна, с веснушчатой кожей и длинными волнистыми черными волосами. Чуть поднятые уголки глаз и маленький улыбающийся рот придавали ей слегка озорной вид. Хотя она ни в коем случае не страдала избыточным весом, у нее были пышные формы, что Робин, боявшаяся, что она будет худой и плоскогрудой, заметила с облегчением.
— Входите, входите! Очень приятно познакомиться, — сказала Пруденс, пожимая Робин руку.
— Мне
