обожала парк академии, ведь тут началась её страсть к садоводству, да и любовь родителей тоже зародилась здесь, когда оба ещё были студентами.
Листья уже начали потихоньку желтеть, а осенние цветы полыхали яркими красками, словно утверждая, что тёплое время года никогда не закончится. На плодовых деревьях висели не убранные фрукты и ягоды, а солнце разбрасывало блики и лучики сквозь густые кроны. Всюду царили умиротворение и лёгкая осенняя грусть, и семейство Воярр медленно прохаживалось по дорожкам, наслаждаясь красотой природы и обществом друг друга. Дая восторженно оглядывалась по сторонам, отходя, то к какой-нибудь клумбе, то к цветущему кусту или дереву, а Нэл, взяв отца под руку, делилась новостями и слушала краткие, но ироничные замечания Ливара о том, что случилось в их городке за прошедшее время.
Неожиданно идиллия была прервана самым неприятным образом. Свернув за очередное здание, семейство столкнулось с господином Дайни. Королевский сыщик медленно брёл куда-то, и на его хмуром лице явственно читалась озабоченность. Он тоже не ожидал встречи, но всё же первым проявил вежливость:
– Добрый день, – учтиво кивнул он, и когда Нэл никак не отреагировала, обратился с вопросом: – декан Воярр, вы представите меня своим спутникам? Кажется, мы уже встречались прежде? – он внимательно посмотрел на Ливара.
– День добрый, господин дознаватель, – ответил отец, давая Нэлис возможность успокоиться и взять себя в руки. – Вы правы, я сопровождал дочь, когда она была в столице по вашему приглашению. А это моя жена, госпожа Воярр.
– А вы, значит, и есть тот самый следователь, что не даёт спокойно жить нашей дочери? – Дая враждебно смерила Дайни холодным взглядом, но тому было всё нипочём. За время службы он привык к тому, что люди от него держатся подальше, и к открытой неприязни тоже привык, отрастил броню, теперь уже было не обидно.
– Я всего лишь делаю свою работу, госпожа Воярр, – спокойно ответил он, – мне жаль, что это принесло какие-то неудобства госпоже декану. Поверьте, я этого не хотел.
– Нам пора, господин следователь, прошу простить, – Нэлис понимала, что ведёт себя грубо, но взяла родителей за руки и потащила в другую сторону, подальше от этого типа.
Однако отец остановился. Он подошёл к Дайни и что-то тихо ему сказал, затем вернулся к своим женщинам и сам увёл их, а Йан смотрел вслед семейству с нескрываемым удивлением.
– А он красив, этот сыщик, – прошептала Дая, склонившись к дочери, – огонь в глазах, плечи широченные, сильный, опасный…
– Мам, я тебя умоляю! – разозлилась Нэлис. – Вот вообще не интересно! Век бы его не видела! – мать вздохнула и примирительно вскинула руки, мол, отстала, не трогаю.
– Дорогая, скажи, почему тебя вообще вызывали на допрос? – отец внимательно посмотрел на дочь и выглядел очень серьёзным. Он словно пытался что-то для себя решить. – Что у них на тебя может быть?
– Пап! Да ничего у них нет! Они меня вызвали из-за Эрсы! Этот идиот распускал язык по пьяни, кто-то услышал, написал донос, ну вот, они и отреагировали. А потом таскали на допросы тех, с кем он близок по жизни, – Нэл скривилась, тоже умники, нашли близкого человека, бывшую невесту!
– А каким образом он прицепился к тебе? Проверял, вынюхивал и узнал, какая ты особенная? – отец нахмурился. – Пусть так, но к заговору это как относится?
– У них есть какие-то подозрения насчёт академии, а я тут работаю. И он считает, что я могу быть не той, за кого себя выдаю! Что я не настоящая Нэлис Воярр. Вот он и думает, что или я и вас обманула, или вы в курсе моей аферы, ну, или вы не мои родители… – настроение совсем испортилось, и Нэл уныло шла, не замечая ничего вокруг. – Пап, что ты ему сказал там?
– Это сейчас не важно. А вот его подозрения, это очень плохо! Я навёл справки, Нэлис, ты понимаешь, что он очень умный человек, проницательный и дотошный…
– Но мне нечего скрывать! – сорвалась Нэл. – Ты что же, тоже меня подозреваешь? Отец!
– Не говори чушь! – слегка повысил голос Ливар и тут же добавил мягче: – Но он не отстанет, милая!
Они шли какое-то время молча, потом мама сказала, что не против перекусить, и семья направилась в столовую факультета. Оставив родителей за столиком, Нэл пошла к окну раздачи, на бытовом факультете магического меню не было, как не было и особых кулинарных изысков, декану пришлось дважды прогуляться с подносом, пока на столе не появилось всё, необходимое для обеда.
Всё это время она посматривала на родителей, которые о чём-то напряжённо перешёптывались между собой. Мама выглядела несчастной, отец убеждал её в чём-то, и был настроен решительно и уверенно. В конце концов, жена сдалась и печально кивнула, а он сжал её руку, то ли давая, то ли ища поддержку.
“Да что, демон подери, происходит? Что они там шушукаются?” – с тревогой гадала Нэл, и давешнее предчувствие снова сжало сердце.
Обед прошёл спокойно, Дая болтала о своём конкурсе, а отец сурово изучал содержимое столовой посуды и старательно избегал взгляда дочери. Нэлис укрепилась в мысли, что вот-вот что-то случится. Что-то очень важное, и крайне неприятное для всех.
После обеда глава семейства отправил кому-то голубя, и, взяв Нэлис за плечи, тихо и твёрдо сказал:
– Милая, мы с твоей мамой долго сомневались, стоит ли это делать, но теперь видим, что настало время. Иначе нельзя, ты должна кое-что узнать. И поговорить нам лучше у тебя дома. Это будет очень трудный и неприятный разговор, эмоций не избежать, так что лучше, чтобы нас никто не видел и не отвлекал.
Ливар порталом переправил всех в апартаменты декана, все трое были напряжены до предела. Нэл ничего не спрашивала, она была уверена, что вовсе не хочет знать то, что родители собрались ей рассказать!
Стоило им выйти из портала, как в дверь постучали. Нэл удивлённо посмотрела в сторону прихожей, она никого не ждала, но открывать пошёл отец. Дая присела в кресло, а Нэл вышагивала по комнате, не в силах усидеть на месте. В коридоре раздались тихие мужские голоса, и она оглянулась на дверь. В проёме стоял королевский дознаватель! Нэл ошарашенно уставилась на того, кого никак не ожидала увидеть в своём доме…
Йан чувствовал себя скованно, чутьё подсказывало, что разговор, при котором его попросили присутствовать, будет очень личным и непростым. Особенно он напрягся, когда мужчина взял с него слово, не распространяться о том, что он узнает и проявить максимальный такт. Дайни был удивлён таким доверием, но господин Воярр, похоже,
