и ждало его недалеко от нас.
Он обернулся и выжидательно смотрел на меня.
— Что же ты хотел в награду? — спросила я, понимая, что он так ничего и не назвал.
Но ведь хотел же.
— Уже неважно, — туманно отозвался он, сел в такси, не попрощавшись, и уехал.
Я поёжилась в тонкой куртке под ветром.
Да уж. Вот то, что происходило последние две минуты нашего общения, похоже на Даниила гораздо больше, чем тот, который сегодня неожиданно протянул мне руку помощи.
Близнецы часто имеют два лица, так говорят те, кто верит в гороскопы.
Какое же его лицо настоящее? Или они оба являются неотъемлемой частью его души?
18.
Спустя пару часов дед проснулся и тихо заворочался в спальне, но я его услышала. Бросила учебники, на которых пыталась сосредоточиться, чтобы не забивать себе голову лишней информацией, и побежала к нему.
— Агния, детка… — протянул он ко мне руки, улыбаясь.
— Дед, — я прильнула к нему на грудь котёнком, совсем как в детстве. — Ну ты и напугал меня…
— Прости, милая, — погладил он меня по голове. — Я не хотел.
— Тебе нужно обязательно сходить к врачу, ты слышишь? — подняла я на него голову. — И возражения не принимаются.
Дед шумно вздохнул и ничего не ответил. Знаю, что он не любит врачей и больницы, но их никто не любит, только лечиться всё равно нужно.
— После случая сегодня надо обязательно наблюдаться, — сказала я. — Всё чаще у тебя рецидивы. Необходимы лекарства. Вот что я буду делать… Если… Если…
И я расплакалась снова, чувствуя, как ужас сегодняшнего дня достиг пика и взорвался во мне.
— Ну-ну, детка, — прижал к себе меня дед. — Всё со мной будет хорошо! А к врачу я обязательно схожу, раз ты так переживаешь.
— Правда? — хлюпала я носом.
— Да. Обещаю.
— Тогда я завтра забегу и запишу тебя к терапевту?
— Ну, запиши.
— А где твой паспорт?
— Как и всегда — в серванте.
— Кстати, о серванте, — села я прямо. Сейчас начну каяться, что сунула свою лапку в шкатулку с сокровищами деда. — Я взяла из твоих запасов три тысячи. Полторы на лекарства — я занимала деньги и отдала их. А еще полторы тысячи я оставила себе — мало ли что. Вот так опять понадобятся таблетки тебе, а у меня денег никогда нет с собой. Хочу, чтобы ты знал. Ладно?
— Конечно, умница ты моя, — ответил дедушка. — Правильно всё.
Фух. Камень с плеч. Боялась, что ругаться будет за самовольство. Я привыкла всё решать только вместе с дедом, и сегодня, когда брала деньги сама, чувствовала себя странно.
— Кто же тебе занял? — спросил он.
— Да так, — отмахнулась я. — Одноклассник. Так совпало, что он был рядом.
— Значит, ты уже подружилась с кем-то в классе? С мальчиком? — удивился дед.
Подружилась… То, что происходит между мной и Даней даже с натяжкой сложно назвать дружбой, но деда расстраивать не хотелось.
— Да нет, — покачала я головой. — Просто он слышал, как я говорю по телефону, и смог занять мне нужную сумму на лекарства.
— Мне бы хотелось, чтобы у тебя в школе появились друзья и ты перестала чувствовать себя там лишней.
Дед так просто и искренне это сказал, что мне снова захотелось плакать.
Как я бы этого желала — не передать словами.
Но пока мы имеем то, что имеем…
— Всё будет хорошо, — повторила я его слова, которые он говорил мне пять минут назад. — Ты, главное, к врачу сходи.
— Обязательно, — кивнул он. — Я же обещал. А твой дед слово своё держит всегда.
— Знаю, — улыбнулась я ему. — Хочешь есть? Я подогрею.
— Можно и поесть, — ответил дед. — Только сначала… Я тебе подарок же приготовил.
— Мне? — подняла я брови. — Зачем?
— Просто так. Ну-ка, открой секретер, там блокнот зелёный.
Я прошла к секретеру и открыла его. Там в самом деле обнаружился красивый и мягкий на ощупь блокнот. Дорогущий, наверное, но глаз у меня загорелся — такой классный!
— Ух ты, — восхитилась я и подошла с ним к дедушке. — Такой красивый…
— Тебе, милый мой Огонёк, — сказал дед. Так он звал меня наедине — производное от имени Агния. — Ты совсем забросила свою терапию. Пора бы возобновить эту практику.
Да, есть такая терапия — ведения дневника от руки. И раньше я их писала. После смерти отца начала. Письмо в самом деле помогало психике разгружаться, я словно поговорила с каким-то другом.
Может, дед и прав, и стоит снова попробовать вести дневник, хотя я уже от этого отвыкла. Но раз он хочет, чтобы я это делала, и потратился на такой замечательный блокнот для меня, я не вправе отказываться. Тем более, что мне в самом деле это нравилось раньше…
— Спасибо, — прижала я к груди новенький блокнот. — Мне он очень понравился.
— Твой любимый цвет, — подмигнул мне дед.
— Ага, точно, — улыбнулась я. — Сейчас уроки сделаю, а потом что-нибудь обязательно напишу в своём новом блокноте.
— А ужин? — спросил он.
— Да, сначала давай поужинаем, — согласилась я с ним и бережно убрала блокнот к остальным тетрадям и учебникам. Он немного подождёт…
19.
ДАНИИЛ.
Интересно, ей в самом деле нравится брат?
Иногда она смотрит на меня так, словно ей нравлюсь я. Но говорит совершенно другое.
Впрочем, я не понимаю, какого фига меня вообще колышет, кто нравится маленькой Бэмби?
Это не моё дело.
Я лежал на кровати на спине, раскинув руки и думал.
Пытался переварить всё то, что сегодня произошло.
Единственное, что я осознал, что мне почему-то не всё равно на эту девчонку.
Я постоянно стал думать о ней. Каждую свободную минуту перед глазами она: улыбается и смотрит на меня своими открытыми синими глазами.
Когда мы вместе боялись за её деда, я реально переживал, чтобы с ним ничего не случилось. И не просто потому что мне её жаль было по-человечески, но и потому что ЕЙ было плохо.
Хорошо, что всё обошлось благополучно.
Только выходит, я думаю
