А к вечеру заморосил противный дождь.
Дорога свернула в лес и превратилась в узкую тропу. Низкие ветви деревьев преграждали всадникам путь, и потому их приходилось отодвигать рукой от лица, сбивая на себя все капли с листвы.
Эш здорово замерз на ветру, купленный в дорогу плащ намок и от холода не спасал. Но останавливаться на привал прямо здесь было бы безумием.
Скоро совсем стемнело, и путникам пришлось воспользоваться факелами, чтобы освещать дорогу.
— Ничего, скоро доберемся до путевого камня — там можно будет переночевать, — проговорил Ларс спокойным голосом, хотя пальцы с огнивом подрагивали от озноба так же, как и руки Эша.
Откуда-то издалека ветер принес протяжный волчий вой.
— Вот жеж… — пробормотал себе под нос Хэн. — Разорались, сволочи…
— Кушать хотят, — небрежным тоном бросил крыс.
— Да чтоб тебе, говорить такое под руку! — ругнулся кузнец.
— Ты-то чего переживаешь? У нас вон на такие случаи Ларс есть… — хитрым взглядом зыркнул на крыса Эш. — Уж с какими-то волками, поди, справится…
— Да кто я такой, чтобы славу у дингира отбирать? — запротестовал тот. — Я уж подвинусь, ты не сомневайся…
Препираясь и перешучиваясь, они поехали дальше по страшной тропе. В свете факелов на траве толпились угрожающие силуэты, волки продолжали выть, поэтому разговоры стали громче, смех от несмешных шуток — резче.
А потом лес закончился, и Эш увидел большую поляну, посреди которой ярко пылал чей-то костер.
Ветер внезапно стих. Вернее, здесь, на поляне, его просто не было, хотя за спиной все так же продолжали гнуться ветви и шелестеть листва. Волки тоже перестали выть.
— Вот и путевой камень, — сказал Ларс, и в его интонации так и слышался облегченный вздох.
Эш нахмурился и поплотнее закутался в плащ.
— Вот уж не знаю, стоит ли радоваться, — отозвался он. — место ведь уже занято.
— На камне место есть всем, — уверенно заявил крыс, ударяя коня пятками под бока.
Следом за ним порысили и остальные.
При виде путников люди у костра зашевелись. Двое из них выдвинулись навстречу.
Это были могучие стигматики в форменной кожаной одежде и с мечами у пояса.
— Пусть будет огонь ваш ярким, а ночь спокойной, добрые люди! — громко сказал крыс, придерживая своего скакуна.
— И вам того же! — отозвались воины.
И тут один из них, прищурившись, воскликнул:
— Ба, кого я вижу! Ларс из Сандоса собственной персоной!
— Рам?.. Рам из Варса? — удивился тот. — Мать честная, да тебя с бородой не узнать!..
Крыс спешился, и они обнялись, как старые приятели.
— И кому ты на этот раз продал свою совесть? — со смехом спросил воин.
— Да кому б не продал, жалованьем не поделюсь, не проси, — с улыбкой отозвался Ларс. — А вы-то откуда здесь? Заставных стигматиков в глубине края нечасто встретишь.
— Да мы одного своего ищем, — ответил стигматик. — Должен был новых «мотыльков» привезти, и пропал. Никкаль из Сорса. Может, знаешь такого?..
— Нет, — покачал головой Ларс. — Не доводилось встречаться…
— Так у нас, верно, Эш его знает! — воскликнул бесхитростный Хэн. — Он тоже из Сорса! Так ведь?..
Внимательные глаза воинов вперились Эшу в лицо.
— Как, говоришь?.. Эш? Эш из Сорса?.. — переспросил второй, прищурившись. — Странно… С этого распределительного узла всех отправляют прямиком на передний край. Так что же он делает здесь, да еще в сопровождении наемника?..
Глава 9
Лицо Эша застыло, как каменная маска.
Он еще не придумал, что сказать, но понимал, что в любом случае этот разговор ничем хорошим не закончится.
И в этот момент вперед вышел крыс, ощерив зубы. Он шагнул почти вплотную к стигматику и прошипел:
— Он не ответит тебе ни на один твой сраный вопрос. Ясно? Здесь тебе не застава. И назваться он может как угодно, хоть твоей матушкой. А сейчас ты отойдешь в сторону, а мы сядем к вашему костру, потому что таков закон камня.
У воина хищно дернулись уголки губ.
— Ты говори, да не заговаривайся, — угрожающе проговорил он, делая еще один шаг вперед и упираясь в Ларса плечом. — Место свое знай, наемник!..
Крыс улыбнулся еще шире и еще злей.
— А то что? Может, подраться хочешь? Ну так давай. Давай! И пусть все силки стянутся сюда и порвут нас нахрен.
— Да успокойтесь вы!.. — вмешался в накалившийся до предела спор приятель Ларса. — Нашли место!..
— А место я могу выбрать и другое, — не сводя недобрых глаз с крыса, проговорил раззадоренный стигматик. — Не так много дорог ведет отсюда.
— Я аж возбудился, — процедил Ларс. — Не подкачай, приятель. При встрече уж напрягись как-нибудь, чтоб хоть слегка доставить мне удовольствие.
— А я при встрече не с тобой, а с твоей принцессой говорить буду!..
— О, а вот этого я бы тебе не советовал, — рассмеялся в лицо стигматику Ларс. — Я хоть убиваю быстро и бесхитростно. Впрочем, тебе повезло — я не позволю тебе даже приблизиться к нему, поскольку его здоровье и душевное равновесие напрямую связано с моей репутацией. А я своей репутацией дорожу куда больше, чем ты — своей башкой. Теперь подвинься — мы замерзли и торопимся к огню.
Двинув плечом едва не заскрежетавшего зубами стигматика, крыс пошел вперед, к очагу, потянув коня за поводья. Следом поехали Эш с растерянным Хэном.
Лошадей привязали к импровизированной коновязи чуть поодаль — на сегодня все они остались без пастбища. Двое воинов у костра неприязненно изучали вновь прибывших.
— А я тебе говорил, — вполголоса сказал Эшу крыс, вытаскивая из сумок припасы, которые можно было съесть почти без готовки. — Завел себе кобылу трехногую… Хоть бы язык ему сначала подрезал, что ли…
Эш не ответил. Он забрал у Ларса из рук овощи с сыром и кивнул на свои сумки.
— Мяса побольше возьми. Не наедимся — не согреемся.
— Согласен, — кивнул тот.
— А здесь и правда нельзя сражаться?.. — почти шепотом спросил Эш.
— Ну если очень сдохнуть хочешь — то можно. Правда, эта дурость может привести к тому, что путевой камень разрушится. И единственный безопасный участок на двухдневном переходе исчезнет. Ладно, пошли…
Устроившись у костра, все трое с наслаждением вытянули ноги к теплу и принялись в мрачной тишине жарить жирное соленое мясо. Вкусный запах поплыл над поляной. Стигматики заерзали, зашептались, поглядывая на дымящееся золотистые кусочки, от которых так аппетитно пахло. В конце концов, один из воинов сказал:
