Как я Ингвару буду объяснять, что его сестру у меня под носом забрали? И кем я после этого буду?
— Приказом короля Зальберта я обязан вас арестовать. Волшебные существа не имеют права вести свою деятельность в крупных и мелких городах…
Похоже, что родня Ингвара хорошо скрывалась, но что-то пошло не так.
— Это кто же такую ерунду сказал? — сестра Ингвара даже виду не подала, что что-то не так. — Сколько лет лавка здесь работает, сколько лет мы свежий хлеб печём!
— Проверить это легко…
Теперь счёт пошёл на секунды. Либо мы устраиваем большой бадабум или… Или всем крышка, медная и большая, как начищенный бабушкин таз.
Я с трудом стянула руку Луи со своего лица, посмотрела на мужчину и покраснела. Мы едва одним целым не стали, а ещё и губы вурдалака так близко. Луи так и в ухмылке расплылся, потом и нервно облизнулся.
— Переходим от плана «А» к плану «Ж», — смутилась и яростно выдохнула.
— К плану «Ж»? — Луи склонил ко мне свою голову и едва коснулся губами моей щеки.
— Да! Живьём не сдаёмся! — зашептала в ответ, хотя имела в виду кое-что другое. — Выкидываем эту шваль на улицу, баррикадируем дверь и зовём метлу родимую! И будем надеяться, что Боливар всех увезёт.
— Боливар? Ты что, имя метле дала?
— Это крылатое выражение, забудь! — я фыркнула и неожиданно для себя крепко поцеловала Луи. Такая мысль мне показалась очень нужной и весёлой. — На удачу и для храбрости!
Луи ошалел. Выпучил глаза и уставился на меня так, будто я ему нос откусила. Ну да, я не куртизанка какая-нибудь. Как умею, так и целуюсь, на помидорах не практиковалась.
— На счёт три. Ты разбираешься со стражей, я на подмоге и зову метёлку. Хорошо? — подмигнула вурдалаку. Но тот будто не в этом мире был. Пришлось пощёлкать у него перед носом. — Луи?!
— Да, хорошо.
— Раз, два… Три!
Выскочили мы пыльные и ошалевшие. Луи оттолкнул Мару и ловко перепрыгнул через прилавок, а я пустым мешком последовала следом, сбивая ногами всё, что стояло: банки, посуду, выпечку. Всего в лавке поместились трое. Луи долго не думал. Схватил что-то тяжёлое и принялся выколачивать всю дурь теперь уже из не менее ошалевшей стражи. Такого они не ожидали. Последнего из стражников Луи просто ловко выпнул. Ногой, спокойно и изящно. Будто балет танцевал.
Подвинув какой-то не очень тяжёлый шкаф, мы немного отдышались и я, сунув два пальца в рот, свистнула. Протяжно и очень даже по-бандитски.
— Есть полотно? Что-то вроде крепкой скатерти? Только очень и очень крепкой?
— Зачем? — сестра Ингвара не поняла моего вопроса.
— Ну крыльев у вас нет, как лететь будете? Сколько вас здесь?
— Четверо…
Плохо! Очень плохо! Может метла и не выдержать. Ох, справиться бы ей!
— Тогда две простыни! Или скатерти! Только быстро! Быстро!
На улице начали возмущаться и пытаться выломать двери. Шкаф заходил ходуном, пришлось нам с Луи прижаться к нему и навалиться всем телом.
— Вы что задумали?
— Я сюда за кухаркой… пришла! — ойкнув от сильного удара, поморщилась и переглянулась с Луи. — И от своего точно не отступлю. Так что собирайтесь, времени у вас уже нет.
Когда метла выбила окно, перед нами с Луи уже стояли четверо: знакомая долговязая Мара, хрупкая сестра Ингвара, мальчишка лет десяти и худощавый мужчина, чем-то похожий на ту самую Мару. Две крепких скатерти мы перевязали крест-накрест. Усевшись с Луи на метлу, перекинули те самые скатерти на самом носу.
Вылетели мы через окно всей ватагой, разве что не улюлюкали. Пожелав страже покупаться в сломанном фонтане, я повернула метлу в нужную сторону. На прощание в городке я оставила целый ворох листовок с изображением нашей таверны.
Мы совершили самую громкую пиар-акцию.
Луи держался за меня и посматривал на наших пассажиров.
Горячие губы коснулись моей щеки. Наклонив метлу, я чуть не ушла в штопор. Покраснев, зло посмотрела на Луи и погрозила пальцем свободной руки. Нам приходилось менять ладони, потому что конечности имели свойство затекать.
— Ты что себе позволяешь?
— Это на удачу, — радостно фыркнул вурдалак и показал мне свои клыки.
На удачу, как же! Поджав губы, покраснела. Что-то мой муж стал многое себе позволять.
Я посмотрела вниз на болтающихся под нами несчастных владельцев лавки. Хоть одной проблемой меньше! Кухарка у меня теперь есть. Можно и о глобальных вещах думать.
Например, откуда на объявлениях с розыском взялось имя Луи? Вурдалак же спал пять сотен лет.
"Гематогенка"
Мара внушала всем ужас. Да такой, что частые налёты на кухню и посиделки прекратились. Теперь тут царствовали порядок, чистота и уют. Долговязая и суровая женщина имела зверскую хватку. Я даже не была уверена, что во мне она признала авторитет. Но хотя бы к советам прислушивалась. На третий день под управлением Мары кухня напоминала операционную: посуда намыта, на плите всё бурлит и кипит, жарится. Столы выскоблены. Пол сиял чистотой, даже на окнах появились милые занавески. Это, конечно, ради того, чтобы с улицы любопытные носы не заглядывали.
Я рассчитывала, что Вирка, сестра Ингвара, придёт мне на помощь, а в итоге золовка оказалась круче всех варёных яиц на нашей кухне.
— Госпожа? — Мара отряхивала передник и сурово смотрела на меня.
— Мара, прекрати так меня называть. Я же не на плантации живу. Противно! Я просто Ася. Если хочешь, называй меня по полному имени: Анастасия. Но не надо мне вот этих словечек присваивать. Ни-ни!
— Хорошо, госпожа…
Я всплеснула руками. Ну как тут можно спорить или что-то говорить? Госпожа… Ещё бы хлыст мне в руки. Хм, а это неплохая идея! Может, тогда Луи перестанет на меня посматривать маслянистым взглядом, как кот на сметану. Тот поцелуй под прилавком плохо на него повлиял. Вот так раз дашь слабину и на шею сядут!
— Мара, — я посмотрела на женщину, схватившую большой мясницкий нож, — ты что собралась делать? Мясо резать? О! Я тебе сейчас кое-что другое покажу. Убери своё средневековое орудие пыток.
