Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
Не похоже, что я ее убедил. Но если сегодняшний вечер закончится так, как я надеюсь, то ей придется смириться со службой безопасности. Вызов принят.
* * *
Я привык к любопытным взглядам и шепоткам незнакомых людей на публике. Я – лев в зоопарке, который смирился с раздражающими детьми, стучащими по стеклу, и который ждет дня, когда оно наконец разобьется. Поэтому даже не обращаю никакого внимания, проходя в закрытую кабинку в задней части ресторана. Я их просто не замечаю.
Чего нельзя сказать об Оливии. Она с неодобрением смотрит на гостей ресторана из-за их невоспитанности, пока те не отводят взгляд. Она словно защищает меня. Заступается. Как же это мило!
Слишком дружелюбная хостесс наклоняется надо мной, приглашая меня глазами на рандеву. К такому я тоже привык.
Оливия замечает и это, вот только не знает, как ей реагировать, что весьма интересно. Я ей помогаю, приобняв ее за поясницу и властно направляя в сторону мягких сидений. Заняв свое место, кладу руку на спинку ее стула так близко, что при желании могу провести ладонью по плечу Оливии. Таким образом я демонстрирую, что сегодня заинтересован в единственной женщине, и она рядом со мной.
После того, как сомелье разлил нам вино (Оливия предпочла белое, потому что красное «сбивает ее с ног»), а шеф-повар рассказал о специальном меню, мы наконец остаемся наедине.
– Значит, ты управляешь кофейней с родителями? – спрашиваю я.
Оливия потягивает вино, скользя маленьким розовым язычком по нижней губе.
– Ну, мы с папой. Мама… умерла девять лет назад. На нее напали в метро… это плохо закончилось.
Я слышу знакомое мне эхо боли в ее словах.
– Соболезную.
– Спасибо.
Она на мгновение делает паузу, будто что-то обдумывает, а потом признается:
– Я гуглила тебя.
– И?
– Видела запись с похорон твоих родителей.
Я киваю.
– Похоже, это популярный запрос.
Она слабо и застенчиво улыбается.
– Я не смотрела это во время прямого эфира, но помню, как видео крутили по телевидению целый день. Везде. – Оливия поднимает свои потрясающие, сияющие глаза. – День похорон мамы стал худшим днем в моей жизни. Наверное, это ужасно, когда в твой худший день в жизни окружающие не только на тебя смотрят, но еще снимают и фотографируют.
Большинство о таком не задумываются. Все сосредоточены на деньгах, замках, известности, привилегиях. Не на сложной части драмы. Человеческой части.
– Да, это было ужасно, – тихо говорю я. Затем глубоко вдыхаю, чтобы избавиться от просочившейся в наш разговор грусти, – но… как говорится в бессмертных словах Канье Уэста: «Сейчас это меня не убьет, а сделает сильнее».
Она обворожительно смеется.
– Кто бы мог подумать, что парень вроде тебя такое слушает.
Я подмигиваю.
– Я полон сюрпризов.
* * *
Прежде чем мы приступаем к трапезе, к нашему столику подходят. Я представляю знакомым Оливию и перебрасываюсь с ними парой слов о делах. Когда они уходят, Оливия смотрит на меня опешившими глазами.
– Это был мэр.
– Да.
– И кардинал О’Брайн, архиепископ Нью-Йорка.
– Правильно.
– Это два самых могущественных человека в штате. Нет, в стране!
Мои губы растягиваются в ухмылке. Снова. В такие моменты мне нравится быть собой.
– Дворец работает с ними.
Она теребит булочку на тарелке, кромсая ее на мелкие кусочки.
– Ты можешь спрашивать меня о чем угодно. Оливия, не нужно стесняться.
Я хочу видеть ее смелой, дикой и безрассудной.
Она жует кусочек хлеба, склонив голову и явно обдумывая мои слова. Меня очаровывает то, как она жует. Боже, как странно такое замечать.
Когда она глотает, я нахожу эротичным движение ее бледной гладкой кожи.
– Почему ты не поцеловал его кольцо? – интересуется она.
Я делаю глоток вина.
– Я его превосхожу.
Она ухмыляется.
– Ты выше архиепископа? А Папы Римского? С ним тоже встречался?
– Нет, не с нынешним, лет в восемь в Весско познакомился с другим архиепископом. Он показался мне порядочным человеком… и от него пахло ирисками, потому что с собой он носил конфеты. Он угостил меня одной после того, как благословил.
– А его кольцо целовал?
Теперь, когда она расслабилась, ей легко меня расспрашивать.
– Нет.
– Почему нет?
Я наклоняюсь к ней поближе, опираясь локтями на стол. Бабушка хлопнулась бы в обморок от шока, но невозможно следовать этикету, когда тебя окутывает сладкий запах Оливии. Сегодня от нее пахнет розами с небольшой ноткой жасмина, как в саду весенним днем. Я глубоко вдыхаю, пытаясь не спалиться. Это не так-то просто, учитывая, что я хочу уткнуться носом в ее грудь, прежде чем скользнуть вниз, задрать ее платье и зарыться лицом между этих гладких, нежных бедер. В таком положении я смог бы остаться на всю гребаную ночь.
Ну вот, мой член напрягся в штанах, чувствуя себя узником в клетке.
Что там она спрашивала?
Я делаю еще один глоток и опускаю ладонь на ширинку, чтобы поправить штаны и хоть как-то облегчить неудобство. Без толку.
– Прости, Оливия, о чем мы говорили?
– Почему ты не поцеловал кольцо Папы?
У меня стояк, а мы говорим о Святом Престоле.
Получить билет в ад? Сделано.
– Церковь говорит, что Папа есть посланник Божий. Он ближе к Богу, чем любой человек на Земле. Но короли… в истории значится, что они происходят от Бога, следовательно, я могу поцеловать кольцо только моей бабушки, потому что только она превосходит меня.
Оливия изучает меня, игриво вскинув темную бровь.
– Ты сам-то в это веришь?
– Что я произошел от Всемогущего? – Я дьявольски ухмыляюсь. – Как-то мне сказали, что мой член – творение божье. Тебе стоит это проверить. Во благо религии, понимаешь?
– Умник, – смеется она.
– Шучу. Если быть откровенным, то нет, я в это не верю. – Оливия наблюдает, как я потираю пальцами нижнюю губу и честно отвечаю: – Как по мне, то всю эту историю с королями придумали мужчины, чтобы оправдать свою власть.
Мгновение Оливия над чем-то размышляет, а потом говорит:
– Я видела фотографию твоей бабушки в интернете. Она выглядит миленькой маленькой старушкой.
– Она скорее гром-баба с камнем вместо сердца, – откровенничаю я.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
