Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101
— Колесниковой? — угадал участковый.
— Колесниковой. Вы ее соседей опрашивали? Кто-то видел, как девочка выходила после занятий?
— Опрашивал. И не только соседей. У меня вот список домов есть, — Колычев раскрыл записную книжку, одна из страниц которой была почти полностью заполнена цифрами, почти треть из которых была перечеркнута, — в субботу ходил, воскресенье, ну и сегодня до обеда прошелся. Но пока без толку.
— Сколько всего народа живет в поселке?
— Почти пять тысяч. Всех за день не обойдешь. Хотя, конечно, и так все знают, что случилось. Думаю, если бы кто что видел стоящее, сам пришел бы.
— Может, и так, — согласился Лунин, — но надо еще походить. Вернее будет.
— Похожу, — кивнул Колычев, — чего ж не походить-то. А если что иное потребуется, так вы говорите, я все сделаю.
— Непременно. — Илья хотел было уже отпустить участкового, но в последний момент вспомнил об еще одном интересовавшем его обстоятельстве. — Скажите, год назад, когда пропала другая девочка, вы здесь были?
— А где ж еще? Я тут уже лет двадцать как в участковых. Пять начальников колонии при мне сменилось. Вру, шесть! Двое на повышение ушли, трое на пенсию, а одного посадили. Но это еще давно, годов пятнадцать назад было.
— И что, тогда тоже никто ничего не видел, не слышал?
— Никто, — подтвердил участковый, — но тогда и уехать из поселка проще было. Про карантины никто и слыхом не слыхивал, автобус до города каждый день бегал. Да и, если честно, Ритку и не искали почти. Ей тогда шестнадцать только исполнилось, но уж больно девка резвая была, все во взрослую жизнь торопилась. Я вот подумал, вдруг вы ею интересоваться будете, захватил фотографию. — Колычев достал снимок, лежавший промеж страниц записной книжки. — Красивая деваха, глазища-то вон какие, утонуть можно. Но я вам так скажу, там, и кроме глаз, было на что посмотреть.
— Григорич, да ты ценитель юного тела, — усмехнулся Зубарев, — а с виду приличный человек, с усами.
Колычев вопросительно взглянул на Лунина.
— А что, кроме этого балабола, других оперов в области не нашлось? Или начальство не знало, как от него избавиться, сюда ткнуло?
— Сказали, что лучший сотрудник. — Бросив оценивающий взгляд на Вадима, Илья с сомнением покачал головой. — Думаете, обманули?
— Раскудахтались, — беззлобно погрозил им кулаком Зубарев, — ты давай, Григорич, лучше дальше рассказывай, где там еще у этой девицы тонуть можно было.
— Я сам-то не плавал, — губы участкового растянулись в добродушной улыбке, — врать не буду, но пацаны с ее класса за ней через одного бегали. Да только Ритке с ними, говорят, не интересно было. Ей вообще в поселке не шибко интересно казалось. Как говорится, огни большого города, они ведь манят. Вот и ее манили. Так что сто процентов дать, конечно, нельзя, но, скорее всего, она и впрямь в город укатила, а уж чего там с ней приключилось, никому не ведомо, может, и ничего хорошего, раз за год ни одной весточки не прислала.
— Она училась вместе с Алиной? — Илья делал быстрые пометки в своем блокноте.
— Да, в одном классе, — подтвердил участковый.
— Я вот думаю, — неуверенно вступил в разговор Макаров, — если эти дела и впрямь как-то связаны и девушек действительно убил один человек…
— То он больной на всю голову, — фыркнул Вадим. — Или оборотень. В полнолуние превращается в волка и съедает молодую девицу. Это мы и без тебя знаем. Только пока фактов, что убийца один и тот же, у нас нет. Мы даже не знаем, было ли убийство. Хоть одно! Эту вашу полную луну к делу не подошьешь, хотя, — он ехидно взглянул на Лунина, — с такой фамилией следователя можно и попытаться.
— У меня немного другая мысль, — лейтенант наконец решился продолжить, — если их убивает один человек, и этот человек, скажем так, не совсем здоров, возникает вопрос: откуда он взялся? До этого же в поселке ничего подобного не происходило. Может быть, надо отследить тех, кто переехал сюда последние три-четыре года?
— А может быть, это подрос кто-то из одноклассников этих девиц, — подхватил Зубарев, — а может быть, этот маньяк сорок лет терпел, а на сорок первом не выдержал. Может быть что угодно. И кто угодно. Вон, смотри, наш участковый как притих. А что, если это он порешил обеих? А теперь сидит, слушает, как мы расследование вести будем.
— Нет, я понимаю, у тебя во рту пропеллер, но это уже перебор! — возмутился Колычев.
— Да ладно, Григорич, — хлопнул его по плечу оперативник, — это же я к слову, чтоб молодежь понимала — нельзя на какой-то одной версии замыкаться. Сперва надо во все стороны посмотреть, башкой покрутить.
— Это хорошо, Вадим, что ты это понимаешь, — Лунин вновь, на этот раз более спокойно, поднялся из-за стола, — пока все. Завтра, если будут какие-то новости, сразу звоните, — он положил на стол несколько визиток, — если нет, то собираемся здесь в девять.
Когда оба лейтенанта, а вслед за ними и участковый ушли, Зубарев подошел к окну, за которым сквозь серые вечерние сумерки на землю медленно спускались с неба белые пушистые хлопья.
— А мою версию, насчет Кноля, ты, значит, игнорируешь. — В голосе его звучала обида.
— Это ты как определил? — Илья удивленно взглянул на стоявшего к нему спиной Вадима.
— Что тут определять? — Зубарев наконец отвернулся от окна и недовольно взглянул на Лунина. — Задания господин начальник всем раздал. Что-то фамилии Кноля я там не услышал.
— Фамилию Кноля, — улыбнулся Лунин, — господин начальник оставил самому себе, причем дважды. Хочу с утра побеседовать с Олегом, ну а потом еще раз пообщаюсь с Аркадием Викторовичем. Тебя устраивает?
— А это я тебе скажу по результатам твоего общения, — ухмыльнулся Вадим, — доложишь мне потом, чего интересного тебе поведают.
— Непременно, — пообещал Илья. — Я вот думаю, может быть такой вариант, что исчезновение девочки связано с работой Кноля. Что скажешь?
— Ну а что, идея хорошая, — одобрил Вадим. — Должность у полковника скользкая. Возможностей много, а запретов еще больше, но поскольку мужик он тертый, наверняка в какие-нибудь дебри забраться успел. Но тогда получается, его шантажируют?
— Может быть, — пожал плечам Илья, — а может быть, еще нет. Ждут, когда он дойдет до нужной кондиции. Мне, правда, не очень понятно, чего от него можно такого требовать, чтобы ради этого похищать ребенка. Освободить раньше времени он все равно никого не может. Побег?
— Тоже вряд ли, — Зубарев с сомнением покачал головой, — одному такое не провернуть, даже хозяину. А брать кого-то в долю — гиблое дело. Сдадут. Я вообще не припомню, чтобы что-то подобное у нас было. Если эту тему копать, то надо со стороны денег заходить. Ты поселок видел?
— И что?
— «И что?» — передразнил оперативник. — Ты, как адвокат, вопросом на вопрос отвечаешь. Я тебя тогда по-другому спрошу. Ты еще такие поселки при зонах видел? Лично я — нет. А я поездил, несколько раз допрашивал, так сказать, по вновь открывшимся обстоятельствам. И я скажу тебе, как правило, это такой гадюшник, что не знаешь, по какую сторону забора жить хуже. То, что здесь деньги крутятся, и деньги хорошие, это точно. И, зуб даю, рулит этими деньгами Аркадий Викторович по своему усмотрению. Не всеми, конечно, что-то наверх уходит, что-то в казну перепадает. Вот, может, какой-то охламон тоже решил к этому ручейку присосаться.
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101
