— Ладно-ладно, только я ничего, кроме имени, не знаю.
— Напиши хоть что-то, — уже устало выдохнул Макс, смотря на меня уже без злобы. — Я все равно его найду.
Я подошла к столу. Дрожащими пальцами взялась за ручку и написала имя с фамилией и место, где он учился. А вот домашнего адреса и работы у меня не было. Мне не было интересно о нем абсолютно ничего. Потому я и не знала подробностей.
— Макс, пожалуйста… — я отложила ручку и обернулась к Оболонскому, на лице которого неожиданно для меня в эту секунду читалась боль. — Не делай глупостей. Я знаю, что ты все равно расскажешь Никите и вы накажите Дилана. Только прошу, не бери грех на душу.
Макс подошел ко мне и пальцами заправил выбившиеся волосы за уши. Ладонями погладил мое лицо, спустился на плечи, прошелся по рукам и замер…
Такого Кукурузника я никогда не видела. Он смотрел на меня с… как это называется? Заботой? Волнением?
— Никогда не скрывай от меня ничего. Никогда. — он опустился передо мной на колени, распахнул остатки туники и руками бережно коснулся моего тела.
Он принялся целовать ушибленные места и нежно ласкать их пальцами. Каждому синячку и ранке уделил особое внимание, взывая в моем теле дрожь. Я искренне не понимала, что происходит. Я не знала такого Макса и просто была шокирована его поведением.
— Никто и никогда не смеет бить тебя. Только полное ничтожество в силах поднять руку на женщину. И он ответит за это. Я проучу его. Больше никто и никогда….
Глава 10 (Макс)
Целуя каждый синяк, каждый отек на ее теле, я понимал, что не оставлю безнаказанным этого подонка. Моя Лина, моя миниатюрная девочка была избита козлом, которому она отказала. Как такое вообще было возможно? Как этот урод посмел ее тронуть? Избить! Да к ней и так страшно прикасаться, потому что Лина по структуре своего тела была маленькой, кажется, пальцем толкни — уже упадет.
Я глубоко вдохнул при очередном поцелуе, стараясь держать себя в руках. Во мне сейчас бушевала и злость, и страсть, и я пока не мог понять, что перевешивает чашу весов. Дико хотелось раздробить челюсть этому недоумку, посмевшему тронуть мое. И необузданно хотелось завладеть желанным телом.
Черт! Мелкая второй день здесь, а я готов на стену лезть, чтобы доказать и ей, и парням, что она только моя. Понимаю, она сейчас может мне не поверить, но я докажу ей это… докажу, что хочу быть рядом с ней.
— Ты из-за этого не хотела на пляж, да? — хрипло прошептал ей в пупок, продолжая осыпать поцелуями нежное тело.
Сука, внутри все горело огнем.
— Конечно, из-за этого. Я не хотела, чтобы ты знал.
— Глупая, я должен знать. Отныне ты под моей защитой.
— Макс, я же знаю ваши с Никитой методы…
— Наши методы не хуже, чем у этого козла, — прорычал я и поднялся на ноги, тут же прижимая малышку к себе. Близко, но так, чтобы ей не было больно.
— Откуда ты узнал? — тихо спросила Лина, не смотря мне в глаза, чего-то стесняясь.
— Как ты красиво губу прикусила. Посмотри на меня.
— Макс, ты не ответил.
— Отвечу, только посмотри.
И она сдалась, несмело подняла на меня взгляд, по-прежнему кусая губу. Ее руки легли мне на грудь, и она могла почувствовать, как сильно стучит мое сердце.
— Ты красивая, очень…
- А ты лгун, — призналась она, отчего я удивленно приподнял брови вверх. — Ты будешь говорить или нет?
— Вот пристала. Ладно. Вот видишь кровь у меня на лице.
— Да, откуда она? — в голосе волнение, или мне показалось?
— Жека мне зарядил по морде. А хочешь знать почему?
— Ага, — энергично закивала она и пальчиками сжала футболку на моей груди.
— Этот баран подумал, что я тебя избиваю.
— Что? То есть, это как? Нет, я понимаю, что именно он подумал. Откуда он узнал про синяки? — удивленно спросила Виталина, хлопая своими длинными ресницами.
— Как? Хм, хороший вопрос. Напомни мне, чтобы за подглядывания я ему морду начистил.
— О Боже, он видел меня голой? Час от часу не легче.
— Я проучу его за это, веришь?
— Не надо никому ничего делать. Просто давай забудем обо всем этом.
Я понимал ее, но и Жеке не собирался спускать это дело с рук. Хотя… стоит ему еще спасибо сказать, так бы Лина мне нихрена не поведала об этом происшествии. А я не могу оставить этого англичанина без наказания. Пусть отвечает за свои поступки.
— Очень болит? — шепотом спросил я, намекая на ссадины на ребрах.
— Наклоняться и поворачиваться больно. Но я справлюсь.
— Справишься, с моей помощью так тем более.
— Макс…
— Лина, у тебя точно никого нет? И тогда, по вайберу, с сестрой ты говорила обо мне? — с какой-то дурацкой надеждой спросил я, желая, чтобы я все же оказался ей не безразличен.
Может, я и эгоист, но внутри меня словно что-то оживало.
— Тебе есть до этого дело? Зачем?
— Скажи правду. Я прав? Хотя бы где-то там на окраине твоего сердца я все еще есть?
— Кукурузник, что за сопливые расспросы. Зачем тебе это?
— Не знаю. Мне почему-то хочется это услышать. Может быть, я на тебя другими глазами сейчас смотрю. Не просто похотливыми, полными желания тебя трахнуть.
— Ты не исправим.
— Уверена?
— Нет, — скромно произнесла она, и я заметил, как ее щечки покраснели от стеснения.
Я застыл. Она смотрела на меня с болью в глазах, и я не мог понять, с чем это было связано.
— На какой вопрос прозвучало твое «нет»?
— Я не уверена, что ты неисправим, но…
— Что?
— Ты прав, — сказала она, слегка улыбнувшись и снова потупив взгляд.
Я понял, в чем именно я прав, и это понимание словно окрылило меня в эту же секунду и мгновенно подняло настроение. Я все еще ей не безразличен!
— Теперь все будет по-другому. Обещаю.
— Да ну тебя в баню. Не умеешь ты по-другому.
— Хочу, чтобы ты рассказала мне о своих мечтах, о желаниях и любимых занятиях.
— У меня всегда была одна мечта…
— Вы тут друг друга не поубивали? Тишина такая!
— Вон пошел! — прорычали в один голос с Виталинкой на заглянувшего к нам без стука Женю.
Он тут же захлопнул дверь с той стороны, а мы с малышкой весело расхохотались, смотря друг на друга с радостью в глазах.
От этих засранцев просто нигде не спрячешься, и я уже начинаю подумывать о том, чтобы вернуться в город. Чтобы ни мужиков там не было, и кого-либо еще, кто мог бы нам с Линой помешать. Забрать бы ее в свою пещеру и не выпускать долгие несколько недель. А можно и дольше, чтобы поняла, насколько серьезно я настроен. Не так чтобы жениться, конечно… Но построить отношения можно попробовать.
