— Почему бы и нет, раз мы с тобой случайно столкнулись, спустя столько лет?
— Дааа, — задумчиво тянет он, трогаясь с места. — Я до сих пор не верю в это.
— Почему же? На самом деле Москва очень тесный город. Я довольно часто случайно встречаю знакомых на улице. Ты нет?
— За те несколько лет, что я снова живу в Москве, ты первая из всех моих знакомых, кого я встретил случайно.
Мы стоим на светофоре, поэтому Илья поворачивает ко мне голову и слегка улыбается. Я возвращаю ему улыбку.
— Куда мы едем? — Спрашиваю его через несколько минут тишины.
— В одно красивое место. Я там ни разу не был, но слышал много восторженных отзывов. Правда, туда все советовали идти летом, потому что у них красивая веранда. Но зимой вроде бы виды тоже не плохие.
— Как называется?
— Ресторан «О2 Lounge». Была там?
Была несколько раз с клиентами. Очень дорогое и пафосное место на Тверской с видом на Красную площадь. Ресторан на 12 этаже гостиницы Ritz-Carlton. И там действительно подают отменные морепродукты. Особенно камчатского краба.
— Нет, не была. Но, кажется, слышала это название.
Дальше мы едем молча под тихую музыку. Спустя 12 лет, общих тем для разговоров особо нет. Но видно, что Илье некомфортно. Ощущение, будто он много что хочет сказать и спросить, но не знает, как это сделать. Пока Ток сосредоточен на дороге, я незаметно достаю из клатча маленький жучок и цепляю его под низ своего сиденья. Так я теперь смогу прослушивать все его разговоры из машины. У меня жучок очень мощный, его частоты дотянутся до моей квартиры, где бы в Москве Илья ни находился.
Ток еще долго петляет по Тверской и улочкам в окрестностях в поисках места для парковки. Когда, наконец, это удается, он оплачивает парковку, и мы идем в Ritz-Carlton. Интересно, он забронировал тут же и номер в гостинице, чтобы продолжить сразу после ресторана? Мои предыдущие клиенты именно так и делали.
В ресторане нас ждет столик у панорамного окна с видом на Красную площадь. Я заказываю себе свой любимый салат с камчатским крабом и лингвини с креветками. Илья берет салат из говядины, а из горячего каре ягненка. Понятно. Не любит морепродукты.
— Будешь вино или что-нибудь алкогольное? — Спрашивает меня. — Я за рулем, но ты на меня не смотри.
— Нет, я буду просто сок.
Не люблю пить алкоголь, когда мужчина его не пьет.
— Расскажи о себе, Ксюш, — просит с грустной улыбкой, когда официант удаляется.
Я делаю, как можно более безразличное лицо.
— Да я же уже рассказывала тебе. Обычно живу, как все. Отучилась в лингвистическом на переводчика и работаю по специальности.
— Какие у тебя языки?
— Английский, немецкий, испанский и итальянский.
Он округляет глаза в удивлении.
— Ого! Да ты полиглот.
— Ну, испанский и итальянский очень между собой похожи, это почти один язык. А английский я еще в школе хорошо знала. Так что с нуля учить пришлось только немецкий и испанский.
— Да, я помню, что в школе на уроках английского ты была лучшей.
Я не могу удержаться от легкого смешка.
— Нет, Ток, лучшим был все-таки ты.
— Это только потому что у меня были крутые репетиторы, и я каждое лето ездил в языковые школы в Америку или Англию. Но если бы не все это, то у меня бы и близко не было твоего уровня английского. — Он медлит мгновение. — Я еще помню, что ты химию хорошо понимала.
— Ага. И делала для нас с тобой домашнее задание. А потом еще и на контрольных твой вариант решала.
Он выставил руку вперед.
— Но это было не безвозмездно! Я делал тебе геометрию и физику.
— А я тебе еще историю.
Мы оба засмеялись.
— У нас был честный бартер, Ксюша.
— Да. Что правда, то правда. Расскажи, как там наши одноклассники? Кто был на встрече выпускников?
Илья задумался.
— Ну, мало кто был на самом деле. Я говорил тебе, что только человек 10–12. Каких-то бомбических новостей ни о ком нет. Почти все уже женаты, у кого-то и дети есть. Отучились в каких-то институтах, работают. На самом деле скучновато было на той встрече выпускников. Еще мы сходили в школу, поболтали с нашей классухой, подарили ей цветы. На том и все. А ты почему не пришла? — И он внимательно на меня посмотрел.
— Я помню то приглашение в почтовом ящике. Не смогла, к сожалению. Была командировка.
— А если бы не командировка, то пришла бы? — Тихо спрашивает и снова внимательно смотрит.
Понятно, к чему клонит. К тому что я никогда с ними никуда не ходила.
Я пожимаю плечами.
— Не знаю. Если бы совсем свободный вечер был, то, может быть, пришла бы.
В этот момент появляется официант с едой. Когда он уходит, Ток прочищает горло и задает вопрос, который я знала, что он спросит.
— Почему в школе ты никогда с нами никуда не ходила?
— Меня родители не отпускали.
— Почему?
— Не знаю. Они очень строго меня воспитывали. Никуда не пускали, ничего не разрешали. А я была слишком послушной дочерью, чтобы обманывать их. Да и так ли мне надо было куда-то с вами ходить? — Я отправляю в рот кусочек краба и смотрю на Илью.
— А почему нет?
— А я многое упустила из-за этого?
— Да нет. Просто в какой-то момент нам всем стало казаться, что ты считаешь нас ниже своего достоинства.
А вот это уже очень смешно. Я начинаю громко смеяться, едва успев проглотить еду.
— Я? Выше вашего достоинства? Ток, прости, но это очень смешно.
— Почему? Ты намеренно с нами никуда не ходила, куда бы мы тебя ни звали. Ни на дни рождения ни к кому не приходила, ни в кино с нами после уроков, ни на школьные дискотеки. Что мы должны были еще думать?
— А зачем вы вообще об этом думали? У вас не было других забот, кроме как гадать, почему Ксюша Малахова никуда с вами не ходит?
Он замялся.
— Ну, мы не то чтобы прямо все время думали об этом. Но периодически вопрос этот возникал.
— Так я же говорила вам всегда, что меня родители не пускают.
— Да, но мы не верили в это. Мы думали, что это бред, чтобы родители настолько ограничивали передвижения своего ребенка. Особенно, когда он уже старшеклассник.
Я тяжело вздохнула.
— К сожалению, это была правда. Меня действительно родители никуда не пускали. Вообще никогда.
— И как они тебе это аргументировали?
— Да никак. Сказано нельзя, значит, нельзя. А я их всегда слушала.
