Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 149
— Пришли, мистер.
Мы оказались в очередном безликом зале: с грубо отесанными стенами, наполненным сумраком, что родился в результате смешения тусклого света и густых теней. Тут имелись шкафы — бесконечные вереницы стальных стеллажей, убегающих во мрак, забитые корешками пухлых томов. Столов мало, четыре штуки. И понятно отчего, разрешение на доступ к данной секции имели немногие. Здесь хранились копии редких книг, а также относительно свежие оригиналы.
— Вот картотека. Выбирайте, я принесу, — вновь подал голос парень.
С сомнением посмотрев на стул, густо припорошенный пылью, я приблизился к громадному бюро с сотнями ящичков, помеченных буквами и цифрами. Открыл один, пролистал бумажки, читая названия. Потом второй, третий.
Пока я возился, студент потрудился подготовить для меня рабочее место: протер столешницу и стул, включил лампу, достал откуда-то стопку чистых листов и парочку ручек, карандаш. Взял у меня пяток карточек и вскоре стал приносить книги — по одной, максимум по две. Причем на специальном подносе, наверное, чтобы лишний раз не подвергать деформациям.
Я не протестовал, ведь пока парень как тень метался по залу, успевал просмотреть содержимое томов. Отложить ненужное, поставить в специальную полочку на столешнице для дальнейшего изучения заинтересовавшее. Вновь обращался к каталогу, листал и листал, тасовал карточки.
К концу второго часа студент совершенно взмок и выбился из сил. У меня тоже плыло перед глазами от шрифтов и названий. Поколебавшись, кивком позволил парню присесть, а сам занялся исследованием добытого богатства.
Что ж, я и не надеялся на моментальный успех. Обычно такие изыскания занимают дни, порой недели. Но все равно испытал разочарование, материалов по теме оказалось до боли мало. Людская память коротка и ненадежна. Книги ее продлевают, но и сами теряются, стареют, умирают. А если учесть, что после проникновения Вестников в Тару, современникам было не до ведения летописей, оставалось лишь издать тяжелый вздох.
Три столетия прошло со времен тех событий, и почти ничего не осталось. Что говорить о ранних эпохах. Об Исходе помним очень мало, о Пришествии того меньше. И больше придумываем, сочиняем сказки.
Самые ценные источники наверняка припрятала Церковь, частные коллекционеры. Здесь же хранились жалкие остатки.
Один из выбранных томов оказался описанием событий о Прорыве, но создавался пятью десятилетиями позже и скорее напоминал ночные страшилки. В пафосном стиле, характерным церковным слогом. И недвусмысленными выводами — из разряда грешники пали, праведники спаслись, молитесь и попадете в Рай.
Церковь я не люблю, но вполне уважаю. Однако такие вот недалекие пропагандисты в рясах дико раздражали.
Наскоро пролистав книгу, я потерял к ней интерес и отложил. Чепуха.
Второй том включал короткие очерки современников. Рассказчики скорее описывали свой ужас, а не выдавали факты. Заболела сестра, металась в лихорадке, потом накинулась на кого-то из родственников. Сошел с ума друг, зарезал жену, а сосед сожрал живьем своего ребенка. Все бежали, умирали, снова бежали. Встретили каких-то солдат, те поливали морской водой и пропускали в нижние тоннели. А затем началась битва, но ничего не видели, стены дрожали и грохотало.
Несколько книг я отложил едва взглянув. Также создавались гораздо позже, полнились домыслами и фантазиями. И лишь в следующем томе, оказавшимся дневником некоего монаха Аерина, нашлось нечто любопытное.
«…Третьего месяца после того, как моряки рассказали о леднике над вершиной Барьера, к нам в обитель долетела весть о болезни лорда Грэди МакДанн. Захворал и сам лорд, и жена, и дочь. По слухам их вены начали темнеть, а сами болезные жутко кашляли кровью. Гварды оцепили имение, установили карантин и вызвали врачей. От нас пошел отец Двэйн, известный в округе врачеватель. От гильдии докторов — некий Имон О`Келли, талантливый хирург. И только Анклав проигнорировал крик о помощи, шлюз в твердыню теургов остался заперт.
Двэйн вернулся спустя полдня, бледный, с дрожащими руками. Я знал отца как человека твердой воли и очень удивился. Но когда услышал рассказ, душу мою поразило предчувствие беды. Оказывается, жена лорда умерла до того, как ей успели помочь. Как и сам властитель. Оба отошли в жутких мучениях, лихорадке, с криками и хрипами. И когда отмучились, из ртов начала капать черная слизь.
Дочь лорда еще боролась, и хирург решил, что девочку душит нечто, забившее горло. Имон предложил сделать надрез и засунуть в трахею трубку, чтобы помочь несчастной дышать. И недолго думая, так и сделал. Но когда скальпель проткнул кожу, из раны выскользнули черные нити, стали шарить вокруг. Девочка зарычала, ее глаза покраснели. И в тот же миг несчастный О`Келли схватился за горло в приступе удушья, стал рвать на себе одежду, а затем и кожу».
Поколебавшись, я перевернул страницу. Описания симптомов одержимости читывал не раз, и примерно знал, как будет развиваться повествование. Но затем взгляд зацепило очередное предложение, и я увлекся.
«…Какая беда нас постигла, мы уяснили слишком поздно. Два дня спустя заболел каждый десятый, через три дня адские отродья овладели каждым пятым. Мы заперли верхние этажи, построили баррикады. Пили морскую воду и молились, а гварды стояли наготове с баллонами горючей смеси и сжигали каждого одержимого.
Но те прорывались.
Воинам приходилось отступать, а нам заново строить баррикады. И очень скоро стало трудно дышать, так как на верхних уровнях сгорел почти весь кислород. Вестникам это не мешало, зато люди падали в обморок, слабые умирали. Их тоже сжигали, либо выбрасывали в шлюзы, чтобы тела не достались Вестникам. Без жалости, будь то мужчины, женщины или дети. Прах к праху. Вода к воде.
Я молился каждый день, каждую минуту. И надеялся лишь на отца Комхгола, ученого, спешно готовившего в нижней обители новых воинов Господа. Лишь бы успел…»
Воинов Господа?..
Оторвавшись от чтения, я кивнул сам себе. Верно, в те времена не существовало Тамплиеров. Прославятся лет через семьдесят, когда Тара восстановится, построят первые реакторы и светила из соларита, а Папа Урбан Второй на пике могущества Олдуотера и Ньювотера объявит святой солнечный поход против Туата де Дананн. Вот тогда и возникнут ордена. Те же Тамплиеры и Госпитальеры, Иезуиты, Лазари, Доминиканцы. Но задолго до той эпохи святоши начали экспериментировать, по капле создавать концепцию паладина, карающего меча Веры, бесстрашного и неуязвимого.
«…Полторы недели спустя после прихода Тьмы наступило затишье. Нам удалось задержать Вестников на верхних уровнях, затопив несколько коридоров. Демоны продолжают атаковать через вентиляционные шахты и два слишком широких тоннеля, но мы пока держимся. Отец Комхгол прислал трех воинов. Они поистине страшны в бою, не боятся ни пламени, ни воды, ни боли. Каждый стоит сотни обычных гвардов и именно благодаря им мы живы.
Тем временем жители под руководством инженеров строят новую линию укреплений, роют сеть тоннелей и ставят плотины, отсекают воздуховоды. Техники планируют затопить сразу пять-шесть этажей, но не позволить воде пойти ниже, в неоскверненные жилые гроты.
Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 149
