Он такой… Офигенный.
Не модельной внешности. Не с идеальным лицом или даже волосами. Нет — его мягкие волны уже с легкой сединой, а брови чуть шире, чем могли бы быть в каком-нибудь девчачьем романе.
Но он именно такой, как хотелось мне.
Высокий, настолько, что я точно рядом с ним почувствую себя крохой. Хорошо сложенный, без атлетических кубиков и прочей дряни — обычный мужчина, следящий за весом, но не пытающийся быть худее своей задуманной комплекции. Кажется ему вообще плевать немного на свою внешность — гораздо сильнее чувствуется исходящая от него энергетика, которую я ощущаю через всю кухню, и которая как магнитом тянет меня к нему, и не дает даже открыть собственный рот.
— Я… Разбила кружку, вот…
Боже, ну почему именно сейчас мои ноги приросли к полу, а язык к небу! К счастью, Максим не страдает теми же проблемами — в секунду оторвавшись от входа, он делает два больших шага — и оказывается рядом, погружая меня в свой бесконечно-теплый, немного уличный аромат тела.
Я тяжело сглатываю, когда его руки тянутся — и касаются моих плеч в одежде так, будто боятся повредить. У него действительно потрясающие ладони — кажется, будто этот мужчина обхватил меня всю, и я совсем не думаю, когда «падаю» в его руки, утыкаясь носом в вкусно-пахнущую грудь.
Да-да-да.
Пожалуйста, пусть так будет вечно.
Максим глубоко вдыхает, как будто тоже втягивает носом запах моих волос, и слегка отстраняется, чтобы нависнуть и заглянуть в мои без вина пьяные глаза.
— Поцелуй номер раз, малышка.
Я задираю голову, потому что с его ростом по-другому никак, и привстаю на цыпочки, сама подтягиваясь к нему. Его рот — тонкий, с чуть искривленными уголками, словно он вот-вот съязвит какую нибудь колкость — самое сексуальное, что вообще могло быть в эту секунду для меня.
И этот рот — мой на ближайшие сорок восемь часов…
Максим не медлит — твёрдо вжимая меня одной рукой в своё тело, другой погружается в волосы, и придвигает ближе к себе. Черты лица, которое я еще не рассмотрела как следует, расплываются, и в следующий момент я и вовсе закрываю глаза — чтобы острее прочувствовать наше первое касание кожа к коже.
Д-а-а-а-а-а-а.
Это не так, как всегда и раньше.
Не похоже ни на один поцелуй в моей жизни.
И уж точно никакой первый поцелуй до этого не был настолько наполнен сексом и желанием, как этот…
Глава 17
Максим
Когда я оформляю доставку еды, то специально нажимаю кнопку «самовывоз», чтоб был повод пройтись куда-то по улице.
Не то, чтоб я любитель шляться по незнакомому холодному городу в одиночестве.
Просто с каждым часом я все чаще вываливаюсь на балкон курить, а часы тикают, сообщая, сколько прошло времени. Четыре часа, с каждым из которых я все больше прислушиваюсь — не ворочается ли ключ в замке?
Блять, это невыносимо. Я знаю, что мужики стойкие и все такое — но это ожидание сводило с ума. Я хотел уже ясности, четкости, а эта неопределенность под тиканье секундной стрелки — просто пиздец для моего уставшего после перелета мозга!
Поэтому, как только доставка сообщает, что мой заказ готов — я сваливаю, предварительно проверяя, сможет ли Настена в случае чего сама отпереть дверь.
Я даже не осознаю, отчего так завелся, ведь сам же решил, что ей не нужно отзваниваться перед прибытием. Просто, блядь, представлял ее — одну на трассе, в темноте, и как-то совсем неуютно сжималось сердце.
А ну как заснет, и ее занесет в какой-то овраг? Или, что вероятнее — заснет кто-нибудь из встречных водителей, и его фура (обязательно, блять, это будет она!) понесется прямо в лобовое Насте…
Я мотаю головой, отгоняя весь этот бред из башки, и уже подхожу обратно к дому. Идти недалеко, но чтоб растянуть прогулку — достаю сигарету и чиркаю зажигалкой. Первый вдох дыма в легкие заставляет немного расслабиться, и сознание начинает работать яснее, мягче.
Она обещала, что будет ехать медленно и осторожно. И не говорить за рулем. Именно этим объясняется ее долгое отсутствие — девушка просто выполняет договоренность, и потому задерживается в дороге.
Хотя я уже погуглил, сколько тут ехать, и она вполне могла сейчас ждать меня дома…
Ждать дома…
Я усмехаюсь, выкидывая окурок, и направляясь к двери. Дожил до тридцати четырех, и до сих пор не знаю, как это — чтоб тебя кто-то там ждал, и не просто любой человек на общей территории — а именно ждал, и именно меня, скучая и поглядывая все время на часы.
Мда, многого захотел к старости. Ну что ж, иногда и на такого пессимиста, как я, накатывает сентиментальность…
Я тихо-тихо открываю дверь, и натыкаюсь на простые кроссовки темно-серого цвета, аккуратно поставленных в уголок. Маленькие, размера тридцать седьмого, они смотрятся тут так… Мило, что я и дальше крадусь на цыпочках, боясь спугнуть прокравшуюся кроху в доме.
Какая она?
Осторожно ставлю бумажный пакет с едой у входа, стягиваю ботинки, и иду дальше. Кто-то шебуршит на кухне — именно так, шебуршит, словно нашкодившая мышь, нечаянно уронившая хозяйские вещи. Может, Настя решила приготовить ужин? Или же…
Картина, открывшаяся перед глазами, не дает и шанса сразу подать сигнал, что я тут. Худенькая темноволосая девушка, стоя на коленях, в теплых гетрах, умопомрачительной толстовке и полуголыми бедрами натирает тряпкой пол.
Бляяяять.
А можно я уже выжму свои яйца, потому что они стали подпирать мне тесную ширинку?!
Я с трудом беру себя в руки, отлепляя взгляд от молочных бедер, и даже говорю какую-то подкалывающую дребедень, от которой малышка мигом вскакивает, и оборачивается, утыкаясь в меня взглядом.
Бляяяять. Дважды.
Это вообще вот все… Откуда?
Я видел ее не единожды. И в том числе нюдс, без приукрас и фильтров. Я знал, чего ждать, и стопроцентно понимал, как же повезло с типажом и фигуркой брюнетки.
Но вот чего я не мог предугадать — это вот этих заливающихся краской щек, словно с каждой секундой ей становится все более стыдно за свое поведение или мысли. Темно-карих глаз, которые уставились на меня с такой мольбой и желанием, словно я — единственное ебаное спасение от всех ее внутренних демонов. Мне реально страшно оттого, насколько она в самом деле кроха — даже не по росту, а по выражению лица, большим глазам, слегка детскому наряду, который охуенно ей шел, и сводил мой и без того дымящийся член с ума.
Хочу ее прямо сейчас.
И похуй, если мы не дойдем до душа.
Я как на автопилоте делаю пару шагов навстречу — и тяну ее к себе, кайфуя оттого, как она проваливается в мои объятия. Вот так хорошо — как доверительно и без страха она склоняет голову, и я сам не понимаю, что тяну носом ее запах. Тонкий, едва уловимый аромат тропических фруктов — кажется, малышка даже успела принять душ.
