– Ну придумай же хоть что-нибудь раз в жизни! – требовала Лидия у Орестеса. – Мы же не можем допустить, чтобы наша Сандра умерла!
– Да что ты такое говоришь?! – перепугался Орестес.
Ничего другого, как позвонить Милене и все ей рассказать, он придумать не мог. Но как оказалось, он выбрал действенного помощника.
Милена тут же приехала навестить больную. Было уже довольно поздно, так что ничего, кроме коробки конфет, Милена не могла купить дорогой малышке. Когда она посмотрела на осунувшееся личико девочки, у нее защемило сердце.
– Знаешь, мне никто ничего не рассказывает, но мне кажется, что Нанду тяжело заболел, – доверила свою тревогу девочка Милене, которая осталась с ней посидеть и старалась как-то развлечь ее. – И как только я об этом думаю, у меня начинает болеть голова.
– А я уверена, что он здоров, только очень много летает, – принялась успокаивать ее Милена.
– Нет, когда он много летал, он звонил нам каждый день. Ты хорошая, Милена, но я тебе не верю.
– Неужели я стала бы тебя обманывать? – обиженно спросила Милена. Уж в чем в чем, а в том, что Нанду, слава Богу, здоров, она могла поручиться.
– А если он не болен, привези его! – потребовала Сандра, и глаза у нее засветились радостью. Она даже привстала, но тут же опять откинулась на подушки.
– Хорошо, я тебе его привезу! – решительно пообещала Милена. – Сандра! Я тебе клянусь, скоро ты увидишь своего брата!
Она наскоро расцеловала девочку и вышла. Простилась с Лидией, с Орестесом и пообещала вскоре еще зайти и навестить больную.
– Если получится, привезу ей лекарство, – сказала она с усмешкой.
Милена ехала быстро, все время прибавляя скорость, а в голове ее была одна неотвязная мысль: они должны его отпустить на день рождения! Он приедет на свой день рождения домой, даже если для этого мне придется поднять вооруженное восстание в тюрьме и перебить всех охранников!
Она вспомнила, что и у Леу в детстве поднималась температура, стоило ему понервничать – и у него была такая же тонкая нервная организация, как у Сандры.
Для начала она позвонила Альсиу.
– Первый раз о таком слышу, – сказал он. – Но тем не менее я подам просьбу в комиссариат. Посмотрим, что они нам ответят.
– Только имейте в виду, что осталось всего-навсего три дня, а девочка очень и очень больна!
– Я могу действовать только путями, предусмотренными законами, дорогая Милена. Я сделаю все, что в моих силах, в этом вы можете не сомневаться!
Милена и не сомневалась. И обратилась к Арналду, который мог действовать и в обход закона. Арналду не особенно обнадежил дочку, не так велики были его связи, чтобы он без труда мог устроить такой подарок ее волосатику. И не такой это был великий повод, чтобы пускать в ход связи крупные.
– Постарайся что-нибудь придумать! – настаивала Милена. – Сандра может умереть!
– Не преувеличивай, – отозвался Арналду. – Потерпи сутки, и что-нибудь придумается.
Два дня прошли в хлопотах, настал день рождения Нанду, а решение все еще не было принято.
Арналду, Альсиу, Милена ждали в приемной решения судьи.
– В моей практике не было такого, чтобы арестованного отпустили, – заговорил адвокат, желая подготовить Милену к наиболее естественному ходу событий.
«Я их всех тут взорву!» – нервно думала Милена, и Арналду держал ее за руку, желая успокоить.
Но вот – чудо из чудес! – судья разрешил отвезти Нанду домой! На радостях Милена расцеловала и отца, и адвоката и полетела с разрешением в тюрьму.
Когда Нанду вошел в столовую, вся семья сидела за столом. Лидия с Орестесом утешали Сандру.
– Мы будем думать, что Фернанду с нами, – твердили они ей.
Они специально пригласили Сесили с Катей, чтобы девочке было повеселее, и вот в тот миг, когда они поставили на стол пирог со свечками, вошел Нанду.
Что сделалось с Сандрой! Щеки вспыхнули, глаза засияли.
– Я знала, что ты придешь! Знала! – закричала она, бросаясь брату на шею. – Ангел не мог меня обмануть!
Утром ко мне пришел сверкающий ангел и сказал, что ты придешь!
Обнимать сына бросилась и Лидия. У всех глаза были на мокром месте.
Милена пока стояла в сторонке, но чувствовала себя счастливее всех.
Нанду везли под конвоем два полицейских, Милена ехала на своей машине, поэтому пока не сумела ему сказать, что Леу сам полетит в Пантанал и проверит, вернулся ли Фаусту оттуда или еще там. Если он еще там, то Леу приложит все усилия, чтобы привезти его к судебному заседанию в Рио. Им еще есть на что надеяться.
Как же счастлив был Фернанду, видя вокруг родные любимые лица! Как ему хотелось, чтобы так было всегда!
– Ну-ка давайте делить мой деньрожденный пирог! – весело воскликнул он и решительно взялся за нож. Ну и кусище он отрезал! Он с трудом удерживал его. – Как вы думаете, кому я его отдам?
– Мне! – радостно выкрикнула Сандра.
– И откуда ты все знаешь, бандитка? – рассмеялся Нанду и положил кусок на тарелку. – А следующий я положу доне Лидии, которая почему-то у нас грустит.
– Нет, нет, я совсем не грущу! – ответила Лидия, вытирая слезы, которые все набегали и набегали ей на глаза.
– Ну а третий – моей дорогой и любимой Милене! Получили свои куски и Орестес, и Леу, но что удивительного, если взрослым кусок не шел в горло. И все же все они были так рады возможности посидеть рядом, в тесном семейном кругу.
– Ты теперь останешься с нами, Нанду? – спросила Сандра перед тем, как отправиться спать.
– Нет, я скоро поеду. Понимаешь, я – пилот, поэтому я то в Сан-Паулу, то в Бразилиа, то в Байе…
– А ты поженишься с Миленой? – Сандра прижалась головой к плечу Милены, а та крепко обняла ее.
– Непременно! Только чуть попозже, потому что я – там, она – здесь. И пока она будет ждать меня точно так же, как ты, и, пожалуйста, ходите почаще вместе на пляж или в кино, ладно?
– Ладно, – согласилась Милена. – Пойдем, Сандра, я уложу тебя. Мы с тобой не будем выходить на улицу, а то Нанду будет тяжело прощаться.
Нанду поцеловал обеих и вышел. Провожать его пошла Лидия – хоть минутку она хотела побыть с сыном наедине. Она знала, что за углом его ждет машина с двумя полицейскими.
– Ты самая лучшая мама на свете! – Фернанду обнял мать на их крылечке.
– Что мне для тебя сделать, Нанду?
– Жди моего возвращения так же, как жду его я! – ответил Нанду.
– Иногда мне кажется, что это страшный сон и надо только проснуться, – целуя сына, сказала Лидия.
