– Ты ненавидишь меня, Сония? В самом деле ненавидишь?
Я не нашлась, что ответить. Моя душа была устроена неправильным, необыкновенным образом: те события и поступки, которые должны были разжигать внутри меня злобу, гнев или ненависть, лишь оставляли во мне странные, болезненно тянущие дыры. Предательство сестры Клары и исключение из приюта, поступок Рамины, и вот теперь – выходка Лейса – всё это должно было сделать из меня какого-то другого человека. Существо, которое будет способно возненавидеть своих обидчиков и отомстить. Но мой дар только заполнял собой пустоты, оставленные всеми этими событиями, чтобы не было слишком больно, а больше ничего и не происходило. Видно, я действительно была глупа, и жизнь никак не могла научить меня кусаться в ответ на причинённое мне зло.
Некромант вернулся и теперь стоял по другую сторону костра, глядя на нас сквозь волнующееся пламя. Его чёрный силуэт на фоне безмолвных болот и ночного неба должен был, вероятно, предвещать мою скорую гибель, но я видела другое. Эльф пребывал в глубокой задумчивости. Наконец, он прошёлся вокруг огня и остановился возле меня, склонив голову:
– Тебе… шестнадцать? Семнадцать?
– На днях исполнится семнадцать, – тихо ответила я. – Ну, если исполнится, конечно…
– Ты знаешь, кто я? – спросил он безо всякого выражения. Лейс услужливо переводил.
– Знаю, – я нервно дёрнула плечами, не понимая, к чему всё идёт.
То, что этот разодетый в меха тощий колдун был эльфийским некромантом, не вызывало никаких сомнений. Да и Лейс давно прожужжал мне все уши по поводу своего жестокого и могущественного повелителя.
– Думаю, мой никчёмный ассистент тебя дезинформировал, – чуть улыбнувшись, сказал Гаэлас и присел передо мной на корточки. – У него есть досадная привычка постоянно лгать и изворачиваться. Я учёный. Некоторое время назад я был магистром в Гильдии призывателей теней. К сожалению, война с людьми отразилась на нашей организации не лучшим образом, а ваш новый церковный Орден сделал всё, чтобы стереть нас с лица земли. Конечно, он не принял во внимание то, что половина призывателей были людьми. Ведь у них была так называемая проклятая кровь.
Некромант остановился, дождавшись, пока Лейс тщательно переведёт всё сказанное, а затем заговорил снова:
– Мы нашли способ укрываться от преследования, отступили ещё глубже в сумрачный мир. Но Гильдия ещё существует, и наша научная работа продолжается.
Я осмелилась заглянуть в его глаза, и теперь они не казались мне абсолютно чёрными. Они были цвета тёмной стали, лишь по самому краю обведённые чёрным ободком. И в них не было ни злобы, ни жестокости, о которой всё время твердил Лейс.
– Кто все эти люди… то есть эльфы? – робко спросила я, кивнув головой в сторону лагеря.
– А, они – Хранители. Пограничники, как и ваши Солнечные стражи. Верховный жрец попросил меня сопровождать отряд, чтобы выяснить причину, по которой беспризорные мертвецы бродят по лесу и нападают на всех без разбору.
Я кивнула и в двух словах поведала Гаэласу о нашей схватке с беспокойными скелетами. Он слушал внимательно, чуть хмурил брови и местами уточнял у Лейса некоторые моменты, которые тот переводил слишком поспешно.
– Нужно будет осмотреть то место, – заметил он, после чего вновь вернулся к своему рассказу. – Собственно, я вынужден был прервать мои изыскания в замке, но по возможности во время похода найти хороший материал для дальнейших исследований. Тела, как ты понимаешь. Желательно, ещё живые.
– Для чего тебе живые тела, если ты можешь вытащить из могилы мертвецов? – спросила я, на всякий случай отодвинувшись подальше от его пристального взгляда. Казалось, он высматривает внутри меня что-то такое, о чём я и сама не подозреваю.
– Моя научная работа, – пояснил Гаэлас, – требует, чтобы подопытный ещё дышал при совершении ритуала. Таким образом я надеюсь изучить превращение духа, который не успеет покинуть тела, прежде чем оно перейдёт в стадию посмертного существования. Видишь ли, когда эльф или человек умирает быстро, то его сознание мгновенно угасает. Такие тела, несмотря на свою свежесть и память мышц, хуже поддаются обучению. Ты и сама убедилась в неуклюжести тех древних мумий и скелетов, что напали на вас. Они были тупы и действовали не слаженно. Иначе мы бы сейчас не разговаривали с тобой.
Меня поразило его спокойствие и то, как легко он рассуждал о превращениях живого организма в ходячего мертвеца, не принимая во внимание никаких сопровождавших этот ритуал мучений. Что если с такой же небрежной лёгкостью учёного-экспериментатора он сегодня же раскроит мне голову или живот, а затем примется надиктовывать помощнику наблюдения, запивая свою речь бокалом эльфийского вина? Глядя на его невозмутимое лицо, мне казалось, что именно так оно и будет. И, как ни смешно, это не была жестокость – он говорил с выражением опытного целителя, столкнувшегося с забавной болячкой. И в следующей же фразе некроманта я поняла, что я – та самая неизвестная его науке причуда природы.
– Теперь мы подошли к тому, почему Лейс ошибся в выборе материала, – усмехнулся Гаэлас, коснувшись моей головы. – Ты молода и неопытна, но главная загвоздка состоит не в этом. В тебе – белый огонь. Пожалуй, ты самое светлое существо, которое встречалось на моём пути. Слишком чистые души, полагаю, не годятся для моих экспериментов.
Я не могла понять, что это означает, и он уловил это безо всяких слов.
– Чтобы дух было удобнее, скажем так, подцепить при помощи колдовства и привязать к умирающему телу, необходимо несовершенство. Кривизна. Порча. Прогнившая при жизни душа куда как лучше держится в разлагающемся теле, нежели непорочная. К примеру, Лейс представляет собой гораздо более удобный экземпляр для подобных опытов.
Говоря эти слова, переводчик выдал голосом свой извечный страх перед Гаэласом. Тот снисходительно улыбнулся и что-то сказал ему едва слышно, отчего Лейс немного успокоился и даже осмелился добавить от себя:
– Он сказал, что я пока полезен… и пригожусь ему в опытах. Может быть, мне даже поручат сделать с тобой что-нибудь гадкое, чтобы притушить в тебе этот поганый огонь!
– У тебя красивое тело, – бесстрастно сказал некромант. – Мне попадались в лесу гораздо более, кхм, несовершенные экземпляры человеческих женщин. Упругие мышцы, лёгкие узкие кости, приятное лицо. Есть множество способов повлиять на состояние человеческой души. Подвергнуть тело пыткам, поработить при помощи магии, наконец – подселить внутрь организма одного из обитателей междумирья.
– И долго ты будешь выбирать, каким способом замучить меня? – поинтересовалась я.
В эти минуты страх покинул меня, уступив место какой-то тихой, спокойной обречённости. Я согрелась теплом костра и, глядя в рыжий огонь, думала о том, что совсем ничего не знаю о моих бедных родителях. Не знаю даже, как они погибли. Может быть их сразила вражеская стрела или острая эльфийская сабля, а может и они тоже попали в плен и стали объектами каких-нибудь нечеловеческих экспериментов Гильдии призывателей теней. И до сих пор их неприкаянные духи бродят где-нибудь по лесу, связанные злой магией со сгнившими останками.
