Книга Провинциальное прованское преступление - Марина Белова

Судя по всему, Степа в отеле еще не появлялась. Не было и Дмитрия с Викторией. В зале ресторана мы застали только Вениамина и Орлова. Они заканчивали ужинать, причем молча и без спиртного. Уж не знаю, что между ними произошло, но вид у обоих был недовольный.

— Нашего полку прибыло?! — воскликнул Валерий. — С возвращением!

Григорий нехотя улыбнулся и сквозь зубы процедил:

— Спасибо.

— А чего без настроения? — поинтересовался Стас.

— А чему радоваться? У вас тут такое… Мне Вениамин рассказал, что всех полиция допрашивала. Не завидую вам. Да и Ольгу жалко. Классная баба была. Помянул бы, но мне врачи запретили пить.

— А нас чего жалеть? — решил уточнить Валерий, растеряв всякое дружелюбие к Орлову.

— Ну как же! Приехал человек из консульства.

«Так быстро?» — подумала я и посмотрела на Куропаткина. Встретившись с моим удивленным взглядом, Веня кивнул.

— Теперь будут всех по новой допрашивать, — закончил свою мысль Орлов. — Я-то был в закрытом учреждении, а вы здесь. Поди знай, кто из вас убийца?

— Кто убийца?! Я? Он? — почти в один голос переспросили Стас и Валерий.

Слова Григория каждого неприятно задели. Валерий рефлекторно сжал кулаки, а Стас оттянул ворот джемпера, как будто ему стало душно.

— А вы думаете, зря из консульства защитника прислали? Снова всех перетрусят. Да это и правильно, — не обращая внимания на реакцию собеседников, продолжил Орлов.

— Чего правильно?! — возмутился Стас. — Дамочку застали над трупом. Между прочим, она с Ольгой больше и дольше других общалась — значит, и повод убить был.

«Ну, сволочь, этот Стас. Чтобы не попасть под подозрение, готов утопить любого!» — рассердилась я на него.

— А адвокат опытный? — мой вопрос был адресован Вене.

— Не знаю, — недовольно пожал он плечами. — По мне мажористый какой-то. Парень лет двадцати пяти. С точки зрения стиля все в порядке: кардиган, брюки, шелковый шейный платок… Прическа, трехдневная щетина — стильно. Но слишком уж все безупречно. Прямо, с обложки журнала. У меня создалось такое впечатление, что он думает исключительно о своем внешнем виде.

— Да? Может, это обманчивое впечатление? А где он остановился?

— В нашем отеле. Его поселили в номере на первом этаже. Он здесь считается самым лучшим.

— Что ж вы хотели? Дипломат, — презрительно констатировал Орлов. — Как пить дать чей-нибудь сынок. Куда ж его еще селить, как не в хозяйские апартаменты?

«А тут без вариантов — все остальные номера заняты. Вот Анри и открыл комнаты хозяев на первом этаже», — мысленно ответила я Орлову.

— А как зовут, знаете?

— Меркурьев Аристарх Бенедиктович. Театр какой-то! Мальчика из простой семьи так не назовут.

— Вас же назвали Григорием Орловым? — из вредности парировала я, про себя отметив, что в клинике Орлов разговаривал не столь вызывающе и резко.

— Гришкой назвали, Гришкой меня и звали. Сомневаюсь, что в кругу, где я вырос, вообще знали, кто такой Григорий Орлов. Городская окраина, рабочий поселок. Там меня с любимцем Екатерины Второй никто не отождествлял. Кто я такой? Сын рабочего и крестьянки! Вот кто!

— И только поэтому вы думаете, что этот Меркурьев никудышный адвокат?

— Я ничего не думаю. Пусть Алина Блинова думает. Устал я что-то, пойду, прилягу. В клинике поспать толком не пришлось. Через каждый час медсестра в комнату заглядывала. Только засну, а она приходит узнать, все ли у меня в порядке. Дура!

Орлов встал из-за стола и, не прощаясь, вышел.

— Н-да, ни «здрасте» тебе, ни «до свидания», — вздохнул Валерий, проводив Орлова взглядом. — Что с него взять? Сын рабочего и крестьянки…

— А он мне никогда не нравился, — признался Стас. — Мутный тип. Чего он на адвоката взъелся?

— На меня он взъелся. Я ему деньги в клинику за лечение привез, — пустился в объяснения Куропаткин. — Расписку попросил. Сумма-то немаленькая. Он обиделся. Мол, доверять людям надо. Как будто я не знаю, что у него билет на послезавтра. Где я его потом искать буду? Вот и попросил паспорт.

— Он уже уезжает? Везет, — позавидовал Валерий. — Ну правильно, его же в момент убийства в отеле не было.

— Я вот что вспомнил! — воскликнул Стас. — Не такой он и простой этот парень, сын рабочего и крестьянки. Я же видел, как он жадным взглядом буквально впивался в картины, когда мы в художественную лавку заходили. Уголочки разглядывал, где обычно художники свои подписи ставят.

— Может, вид делал? — предположил Валерий. — Знаешь, есть категория людей, которые любят из себя знатоков корчить. Сам ни фига не понимает, а туда же — отойдет подальше, глаза сощурит, как будто что-то там разглядывает, а потом охает и ахает, дескать, вот раньше художники были, не чета нынешним.

— Да ну, — отмахнулся Куропаткин. — Нормальный парень. Просто расстроился очень, когда узнал, сколько ему за лечение отвалить надо. И никакой он не знаток. Я ведь был с ним тогда. Открытку он искал для девушки. Это шутка есть такая про новых русских. Они маленькие по размеру картины открытками называют. Денег у него, конечно, немного. Вот он и искал копию, но обязательно, чтобы она была с подписью Ван Гога, поддельной, разумеется. Кстати, я тоже живописи не учился: некоторые картины мне нравятся, а некоторые нет. И что интересно, безошибочно угадываю, известный автор или нет. Бывает же такое?

— Наверное, бывает, — не стала я спорить.

Стас и Валерий тоже промолчали. Веня отставил от себя чашку.

— Пойду я. Устал. Спокойной всем ночи.

— Да-да, — вяло отреагировал Стас.

— Я тоже пойду, — поднялась я, надеясь, что Валерий и Стас не станут долго задерживаться в ресторане.

Вход в хозяйские апартаменты, куда поселили адвоката, при открытой двери хорошо просматривался из ресторана, а мне бы не хотелось, чтобы кто-то видел, как я захожу к Меркурьеву.

— Я, пожалуй, тоже не буду кофе, — мотнул головой Валерий, — выспаться хочу.

Мы вышли вчетвером. Проводив меня до номера, мужчины пошли к себе. Дождавшись, когда в конце коридора раздастся хлопок двери, я выглянула из номера — вроде бы никого. Стараясь не издать ни звука, я на цыпочках побежала к лестнице.