Она все еще молчала, и Маркус продолжал:
— Я очень богатый человек, Джемма. Я могу предложить тебе все, что ты захочешь. Мы сделаем это ради блага Лайама. Но если ты не будешь счастлива в Италии, то по истечении контракта с «Элан» я позволю тебе уйти. Со значительной суммой в счет компенсации за развод. Без обид.
— Мы будем жить в разных концах виллы? Брак только на словах?
Маркус улыбнулся.
— Я этого не говорил. — Он провел рукой по ее лицу, и ее сердце забилось быстрее. — Я сказал, что мы должны дать друг другу шанс.
— Ты имеешь в виду, что мы будем спать вместе? — Ее сердце билось в груди, как пойманная птичка.
— А что тут такого? Мы ведь спали вместе раньше. И это было неплохо, насколько я помню.
— Твоя самоуверенность не устает поражать меня, — покачала головой молодая женщина.
— А то, как ты умеешь лгать себе, не перестает поражать меня, — ответил Маркус. — У нас был потрясающий секс. И ты это знаешь.
— Ничего я не знаю, — вздернула подбородок Джемма. Их глаза встретились — Честно говоря, я вообще не помню, как это у нас было, — солгала она, намереваясь прекратить этот разговор. — Значит, не было ничего особенного. И я не разрешила бы тебе дотронуться до меня, будь ты последним мужчиной на земле.
— Неужели?
— Да.
— Может, тебе нужно напомнить, Джемма. Напомнить, как это было? — Он сделал шаг ближе, и все ее тело напряглось.
— Маркус, я…
Но тут его губы прижались к её губам, и Джемма забыла, что хотела сказать. Она попыталась отшатнуться, но он обхватил рукой ее талию и крепко прижал к себе, не давая вырваться. Его поцелуй вызвал бурю у нее в душе. Какое-то время она боролась с собой, не желая отвечать на поцелуй. Сжав руки в кулаки, она приказала себе оставаться неподвижной.
Его щетина царапала нежную кожу, но почему-то эта боль только усиливала возбуждение, которое она испытывала. Ей так хотелось ответить на поцелуй. Хотелось с такой силой, что все внутри у нее разрывалось от этого желания.
Маркус Россини умел целоваться. Он точно знал, как нужно целовать ее, чтобы довести до безумия. Сначала его поцелуй был нежным, потом все более жарким и настойчивым, пока она не забыла обо всем на свете и не приподнялась на цыпочки, чтобы ответить на поцелуй.
Он прижал ее еще крепче к себе и прервал поцелуй только для того, чтобы проложить жаркую дорожку из поцелуев на ее шее.
— Видишь, Джемма, — прошептал он ей на ухо, — ты всегда принадлежала мне.
Эти самонадеянные слова должны были вернуть ее к реальности, заставить оттолкнуть его от себя, но вместо этого она позволила его пальцам скользнуть под полотенце. Ее кожа жаждала его прикосновений.
Маркус ласкал ее обнаженную грудь, и соски затвердели под подушечками его пальцев.
— Скажи, что хочешь меня, — хрипло прошептал он ей на ухо.
Джемма почувствовала, как полотенце сползает на пол, ощутила прикосновение ткани его костюма к своей обнаженной коже, поняла, как он возбужден.
Ее тело задрожало, когда рука Маркуса скользнула сначала на талию, потом еще ниже и оказалась у нее между ног. Джемма ловила ртом воздух, извиваясь под его умелыми ласками. Он поцеловал ее в затылок.
— Скажи это, — настаивал Маркус. — Признайся, что я тебя возбуждаю, что ты меня хочешь.
Джемма дрожала от страсти. Ее желание по силе могло сравниться с мощным торнадо. Она забыла, что способна на такие сильные эмоции.
— Я хочу тебя, Маркус. — Слова словно сами собой слетели с языка.
Маркус снова приник к ее губам. Он взял ее лицо в свои ладони и терзал губы поцелуями, словно не мог насытиться их сладостью.
Только когда она уже испугалась, что сойдет с ума от желания, он оторвался от ее губ.
Ослепленная страстью, она успела подхватить полотенце за секунду до того, как оно коснулось пола. Дрожащими руками она держала его перед собой, не в силах даже прикрыться.
— Теперь вспоминаешь? — спросил он тихо.
Она молчала, все еще не осознавая, что он остановился, что он не будет продолжать.
— Видишь, Джемма. Я думаю, что с сексом у нас все будет в порядке. Подумай об этом. Я жду твоего ответа к концу недели.
Потом он повернулся и вышел из комнаты, оставив ее дрожать от неутоленного желания, причинявшего мучительную боль.
Глава седьмая
Лайам постепенно шел на поправку. Джемме сообщили, что доктор осмотрит его после обеда, когда будет совершать обход больных.
— Слава богу! — сказала мама Джеммы, улыбнувшись Лайаму. — Если повезет, сегодня ты уже будешь дома.
— Я поеду к тебе или к папе? — спросил Лайам, глядя на мать.
— Конечно, ко мне, — нахмурилась Джемма. — Почему ты спрашиваешь?
— Потому что сегодня суббота, а по субботам я обычно остаюсь у папы.
— Но не в эту субботу, — мягко ответила Джемма, не желая разочаровывать Лайама. Неужели ему больше нравится у отца? Эта мысль причиняла ей боль.
— Где Маркус? — спросила Джоан.
— Он ушел утром. Сказал, что вернется к одиннадцати.
Джемма была не в состоянии думать о Маркусе. То, что случилось в ее спальне, обострило их отношения до предела. Она была в ярости на саму себя за то, что позволила ему довести ее до безумия. Она хотела его так сильно, что забыла о гордости. Черт, почему он обладает такой властью над ее телом?
Когда они снова дежурили у кровати Лайама вчера, она была так расстроена, что не могла даже смотреть в его сторону. Но Маркус вел себя так, словно ничего не произошло. Он болтал с медсестрами, рассказывал Лайаму смешные истории словом, выглядел таким беззаботным, что Джемме все случившееся начало казаться кошмарным сном. Но ее тело напоминало ей, что это произошло в реальности. Ее кожа все еще горела от его прикосновений, а губы хранили отпечаток его губ. Стоило ей только подумать об этом страстном поцелуе в спальне, как внутри нее вспыхивал костер желания, который, как она ни старалась, не удавалось погасить.
— Как у вас дела с Маркусом? — внезапно спросила мама.
Джемма покраснела.
— Все в порядке…
— Я просто хотела узнать… вы так много времени провели вместе…
Медсестра вошла в палату, чему Джемма очень обрадовалась.
— Знаешь, я, пожалуй, пойду позвоню Ричарду, — сказала она. — Он говорил, что хочет навестить Лайама, и я должна сообщить, что его выписывают.
Выйдя из палаты, Джемма облегченно вздохнула. Иногда мама бывает слишком назойливой. Но она прошла только несколько шагов, когда Джоан нагнала ее.
— Что происходит? — спросила мама.
