— Спасибо, — сказала Рейн. Перед ней стоял ее исполнительный продюсер и босс, Джоэл.
— Не стоит благодарностей, ты в порядке?
— Да, все хорошо. Я кое-что вспомнила и вернулась, чтобы поговорить с тобой. — Ей хотелось перевести разговор в деловое русло и не касаться личной жизни.
— Можем поговорить в монтажной, — ответил Джоэл.
Они прошли через короткий коридорчик в комнату, оборудованную под монтажную. Здесь они обсудили предстоящую свадьбу Лори и решили, что не будут принимать в этом участия, чтобы их не обвинили потом в особом расположении к одному из участников шоу.
— Мы можем сделать несколько кадров и выпустить их в эфир, но только если она победит и в самом конце программы, — сказал Джоэл.
Каждому игроку давалось время выступить перед камерой и сказать, почему, по его мнению, он проиграл.
— Если она проиграет, — продолжил Джоэл, — то мы можем обыграть это. Дескать, не повезло человеку в карты, зато повезло в любви, ну и всякая такая чепуха.
— Звучит красиво, но ты ведь не вынесешь «всей этой чепухи».
— Я знаю, что очень скучный.
— Я этого не говорила.
— В лицо — нет.
Рейн рассмеялась. Джоэл очень отличался от Скотта, и Рейн задумалась, как эти двое познакомились и стали друзьями.
Джоэл взял ее за локоть, отвел немного в сторону и огляделся вокруг. Выражение его лица стало серьезным, и у Рейн сжался желудок.
— Что-то еще, Джоэл? — произнесла она.
— Да, Рейн. Один из моих знакомых корреспондентов в «Инкваэрэр» сказал, что в доме Скотта на Лейк-Хендерсон была сфотографирована женщина.
Рейн побледнела.
— Я хотел предупредить тебя об этом, пока фотографии не опубликованы.
Знает ли он, что эта женщина — она?
— Я знаю, Джоэл.
— Эта женщина — ты. — В его голосе даже не прозвучало вопросительной интонации.
— Да, Джоэл.
— Черт возьми!
— Ты хочешь, чтобы я оставила работу?
— Давай подождем публикации и посмотрим, можно ли тебя узнать на этих снимках.
— Зачем все это?
— Потому что ты мне нравишься, ты справляешься с работой. И я думаю, возможно, вы со Скоттом подходите друг другу. Если честно, я никогда раньше не видел, чтобы он так вел себя с женщиной.
Рейн едва не спросила, а знает ли он, что Скотт поставил на женщину пятьдесят тысяч долларов? Но промолчала. Они расстались, и Джоэл отправился к друзьям в казино. Рейн не знала, чем себя запять. Ей не хотелось возвращаться к себе в номер и, закрыв глаза, мечтать о Скотте. Она даже не знала, какому Скотту верить: тому, что крепко прижимал ее обнаженное тело, или тому, кто тихо шептался со Стиви.
Рейн вышла из отеля и отправилась бродить по одной из многочисленных садовых дорожек вокруг бассейна.
— Это уединенная прогулка или я могу присоединиться?
Скотт. Он тихо стоял в тени за ее спиной. Она не видела его самого, только обтянутые джинсами ноги. Рейн не знала, готова ли она к разговору с ним.
Ей давно надо было сказать ему про пари, а не играть с ним в игры. Но теперь назад уже ничего не вернуть и прошлое не изменить…
— Мне кажется, что идея не очень удачная, — начала Рейн. — Ты говорил с Джоэлом?
— Нет, а в чем дело?
— Он слышал, что «Инкваэрэр» собирается напечатать фотографию, на которой запечатлен ты с незнакомой женщиной в твоем доме на Лейк-Хендерсон.
— Черт! Прости, Рейн. Я никогда не предполагал, что такое может случиться. Я позвоню своим юристам, и мы посмотрим, можно ли изъять фотографии.
— Ты можешь сделать это для меня?
— Я приложу все силы.
Все аллеи были практически пустыми; серьезные игроки уже сидели в казино, а туристы спали, поскольку все ночные шоу закончились. Рейн казалось, что они со Скоттом здесь одни. Хотя она и на озере так думала, и, как оказалось, зря. Уйти с шоу самой? Уже слишком поздно, ее карьера и так пострадала. Если кто-нибудь узнает ее на фото, она будет уволена.
Рейн вдруг вспомнила, что недавно Скотт о чем-то разговаривал со Стиви, и в ней снова проснулась та маленькая девочка, которая научилась вести игру с шулерами. Теперь она знала, что ей нужно делать: спрятать свою боль и вести Скотта по пути наслаждений к его собственному уничтожению.
— Ты веришь мне? — мягко спросил Скотт.
Рейн знала, что он сделает все возможное, чтобы только фото не попало в прессу. Но какое-то внутреннее чутье подсказывало ей, что уже слишком поздно.
— Теперь и не знаю, чему верить.
— Я бы хотел, чтобы мы все еще были на озере.
— Я тоже, — тихо ответила Рейн.
Скотт обнял ее и прижал к себе. Рейн закрыла глаза и представила себе на мгновение, что ничего не произошло, что она не совершила чудовищной ошибки, оказавшись в его доме. Потому что она не из тех, кто занимается сексом только ради секса. Скотт значил для нее гораздо больше, чем просто любовник.
Внезапно в голове все прояснилось. То, что Скотт разговаривал со Стиви, только подтвердило правильность ее позиции. Скотту нельзя доверять. Нельзя доверять игрокам! Она не может доверять Скотту Риверсу.
Но почему же тогда у нее такое чувство, словно Скотт — ее вторая половинка? Почему в его объятиях она чувствует себя уютно, как дома? Дома, которого у нее никогда не было и который она всегда искала… Почему тогда она, поставив себе цель быть всегда честной и настоящей с самой собой, хочет притвориться, что никогда не слышала о пари?
Скотт держал ее в своих объятиях и понимал, что ситуация выходит из-под контроля. Он сказал Стиви, что Рейн победила его в споре и Стиви выиграл пари. Стиви подразнил его немного насчет проигрыша, но сказал, что Рейн и ему дала отпор.
Когда фотографии попадут в газету, карьере Рейн будет положен конец. И тогда. Скотт знал, она не захочет больше видеть его. Он надеялся, что однажды она встретит надежного человека, который сможет дать ей все, что нужно. Скотт знал, что это будет не он. И все же он должен попытаться стать для нее этим человеком.
Там, на озере, они весь день занимались любовью, и он возненавидел необходимость возвращаться в Лас-Вегас и приступать к работе. Скотт не хотел возвращаться к людям, ему хотелось остаться с Рейн в доме на озере на недели, даже на месяцы. Он был готов дни и ночи просто разговаривать с ней, поддразнивать ее и заниматься любовью… Он уже позвонил своему бухгалтеру и сделал распоряжение о переводе денег в банк Стиви. Эта финансовая потеря совсем не волновала его. Сейчас ему необходимо позвонить юристам, но он чувствовал, что если позволит Рейн сейчас уйти, то вернуть ее будет очень трудно. Оставалось надеяться, что она ничего не знает о пари и он успеет во всем ей признаться, пока ситуация совсем не вышла из-под контроля.
