– Трулл! Атакуй или мы все погибнем! Мать, отец, Майен, ее ребенок! Все дети эдур!
Трулл заглянул Фиру в глаза и не понял их выражения. Брат подтолкнул его к стене, навстречу жару бьющей в Ханнана Мосага магии, за полурассыпавшуюся колонну из некогда твердого мрамора.
Как прохладно в тени! Невероятно прохладно. Трулл, едва не упав от толчка брата, успел схватиться за покореженную, покрытую рубцами поверхность стены и с этого места хорошо разглядел седу. Меньше семи шагов. Наклонив голову, чародей наблюдал, как колдун-король медленно выдыхается под его натиском.
Слезы застили глаза Трулла. Ему не хотелось идти на такой поступок. Но тогда они убьют нас. Всех до единого. В живых не останется ни одного тисте эдур. И я это знаю. Чую сердцем. Они заберут себе наши земли, наши богатства. Засыпят солью могилы наших героев. Выметут нас на свалку истории забытых миров. Я знаю…
Он взвесил копье в правой руке. Замер на мгновение, задержал дыхание и, сделав два шага, выбросил руку, послав снаряд точно в цель.
Вес копья и ускорение, приданное мощным броском, вогнали наконечник глубоко в левый бок седы, прямо под ребра.
Удар развернул старика на месте, левая нога подкосилась, и он упал с раскрашенной плитки.
Та вдруг сама собой разлетелась на куски.
Белый огонь погас, со всех сторон хлынула тьма.
Оглушенный Брис сделал шаг вперед.
Турудал Бризад задержал его.
– Нет, поборник, он мертв.
Седа. Куру Кван. Друг…
Кубышка, сидя на грязном берегу, смотрела мужчине в лицо. Оно казалось добрым, особенно с закрытыми, как во сне, глазами. Шрамы, покрывавшие худое загорелое тело, рассасывались. Ее кровь спасла незнакомца. Когда-то она сама была мертвой, а теперь вот дарит жизнь.
– Ты странная, – прошелестел призрак, сидя на корточках у воды.
– Меня зовут Кубышка.
Фыркающий смех.
– И что в тебе спрятано?
– А ведь ты не просто призрак.
– Ты права. Я – Сушеный. Хорошее имечко, правда? Давным-давно я был тисте анди. Меня, как и весь мой род, убили. Или, по крайней мере, тех, кто выжил в битве.
– Что ты здесь делаешь, Сушеный?
– Жду появления хозяина, Кубышка. – Призрак неожиданно поднялся. Девочка не ожидала, что тот окажется таким рослым. – А вот и он идет…
Мутная вода заволновалась, и из нее возникла поджарая фигура с белой кожей, как у трупа, из которого вытекла вся кровь. Длинные светлые волосы облепили худое лицо. Кашляя, выдирая ноги из топкого дна, существо выползло на берег.
– Мечи! – выдохнуло оно.
Кубышка подскочила и вложила оружие в ладони с длинными пальцами. Существо оперлось клинками о землю как костылями. Девочка невольно отступила назад – пришелец был даже выше призрака. Холодные, ледяные малиново-красные глаза.
– Вы обещали, что поможете нам, – сказала она, втягивая голову в плечи под враждебным взглядом.
– Помогу?
Призрак встал на колени перед господином.
– Силкас Руин, меня при жизни звали Киллантир, я был третьим верховным магом Шестой когорты…
– Я тебя помню, Киллантир.
– Повелитель, у меня теперь новое имя – Сушеный.
– Как угодно.
Призрак осмотрелся.
– А где вивал?
– Вряд ли он выживет, однако задержать ее он сумел. Славный зверь.
– Ну пожалуйста, – захныкала Кубышка, – они уже на свободе и хотят убить меня. Вы обещали…
– Мой повелитель, – вступился Сушеный, – я готов помочь вивалу. Сообща мы могли бы загнать ее обратно в глубину. И даже еще раз сковать ее магией. Если позволите…
Силкас Руин немного помолчал, глядя на коленопреклоненного призрака.
– Как пожелаешь, – бросил он наконец.
Сушеный склонил голову и повернулся к Кубышке.
– Летерийцем я займусь сам. Он еще не скоро очнется. – С этими словами призрак скользнул в неспокойную воду.
Силкас Руин сделал глубокий вдох и впервые посмотрел на мечи в своих руках.
– Какие-то странные. Но я вижу – смертный не ошибся в выборе. Девочка, держись за мной. Настало время выполнить обещание.
Корло понятия не имел, чем все кончится. Даже Поклявшегося можно убить, если нанести ему слишком много ран. Все зависит от силы воли. Он давно был знаком со Стальными Прутьями, хотя знал его меньше других Поклявшихся. Но когда дело требовало элементарной упертости, тут гвардейцу не было равных.
Верховный маг крайне устал и растратил все силы. У него уже не получалось ловко водить за нос четверых богов сразу, хотя один из них попал в переплет без участия мага – на него наседал озверевший тартенал. Казалось, еще немного, и произойдет невероятное – бог испустит дух. Вот это упертость так упертость.
На тартенала сыпались удары, но он вцепился во врага мертвой хваткой. Стальные Прутья отменно сражался, то и дело отвлекая на себя остальных трех, что позволяло тартеналу оставаться в живых, однако силы Поклявшегося тоже были на исходе. Корло прежде не доводилось наблюдать схватки, ожесточенность которой потребовала бы от его спутника проявить воинский талант в полной мере. Гвардейцы говорили, что Стальные Прутья не уступал самому Живодеру. Корло им не верил…
Маг вздрогнул от неожиданности, когда мимо него по направлению к воротам прошагали двое неживых.
Гости задержались у входа во двор. Женщина, виртуозно выругавшись, заявила:
– Ублала, дубина безмозглая, чем мы тут можем помочь?
Ее спутник ответил:
– Шурк Элаль, нельзя уклоняться от схватки. У меня, знаешь ли, есть клыки и когти.
– Вот ты и иди.
Шурк Элаль? Капитан корабля, на который мы записались? Наша нанимательница?
Корло, морщась от боли, высвободил ноги из позы «лотоса» и с трудом поднялся.
– Эй, вы!
Оставшись одна, Шурк Элаль медленно обернулась.
– Ты мне?
Корло, ковыляя, приблизился.
– Меня зовут Корло, мадам. Из Багровой гвардии. Мы записались к вам…
– Ты не один?
– Нет. Вон тот, что выручает сейчас вашего дуралея, – Стальные Прутья, мой командир.
– Вам же сказали – ждать на борту!
Маг заморгал.
Женщина скривила лицо.
– Командира твоего сейчас укокошат.
– Я знаю. Погодите… – Корло шагнул на дорогу. – Кто-то еще идет. Быстрее!
Маг побежал во двор. Шурк Элаль поспешила за ним.
Тоблакай в объятиях тартенала обмяк. Стальные Прутья услышал хруст ребер. В этот момент один из богов проскочил мимо Поклявшегося и шарахнул плоской частью деревянного меча по голове тартенала. Великан опрокинулся, увлекая за собой мертвого бога.
