Ознакомительная версия. Доступно 45 страниц из 224
теперь снова зачирикали медоуказчики. За одним из них шла Тунува Мелим.
Она много лет не бывала на этой поляне. Мужчины решили похоронить Мерена здесь, в любимом им месте, куда в тот роковой день привел его медоуказчик. Тунува не смогла взглянуть на тело – ей хватило одного раза, – но Эсбар потом рассказала, что птицы оплакивали его, выпевая сладкие трели над могилой.
За краем Пущи стояла тишина. Не выли в ночи змеи. Не слышалось воплей.
Стоило ступить на поляну, память обрушилась на нее ударом боевого молота. Запах крови над медовой сладостью. Вкус страха в зобу. Ее крики. Вот на этом дереве гудели пчелы во вскрытом топором дупле, и мед еще блестел на коре.
«Меда гниль не берет, – рассказывал ей Мерен. – Его и через тысячу лет можно есть».
Мужчины засадили поляну солнцедухами. Мерен любил эти летние цветы, яркие, как его улыбка. Тунува встала на колени, коснулась ладонью места, где было тогда его лицо.
– Мерен пытался его защитить.
В ее неподвижности было что-то первобытное. Тунува острее прежнего ощущала ее неземную магию.
– Может, тебя утешит то, что я все сделала быстро, – говорила Канта. – Вулф смотрел на пчел: Мерен приучал его не бояться. Мертвым он его не увидел.
Тунува не двигалась с места. Почему-то она не удивилась при виде живой Канты.
– Ты так и не ответила почему, – сказала она. – Почему убила Мерена. Почему отняла у меня сына.
– Мир сломался, Тунува. Теперь это понятно всем вам, – ответила Канта. – Давным-давно нарушилось равновесие двух видов магии – равновесие, поддерживавшее гармонию нашего мира. Все эти страдания и смерти идут от того сдвига.
Она вышла на поляну. Тунува не могла на нее смотреть, но кожей чувствовала каждый шаг.
– Однажды я попыталась научить мужчину любить мое дерево наравне со мной, – сказала Канта. – Я попыталась, а тот мужчина от него отвернулся. И от меня тоже. Лишившись дочери, я мечтала о ребенке с магией в крови, чтобы его можно было учить с колыбели – и вырастить наследника, который помог бы мне исцелить землю. И беречь лес, если бы со мной что случилось. Я пришла в обитель.
– Как ты о ней узнала?
– Ее основали на моей памяти. Увидев Вулфа, я поняла: это он. Что ни говори, сестрам не положено слишком привязываться к своей плоти, – добавила она. – Я думала, о мальчике не станут слишком грустить.
– А грустили. Каждый день, каждый миг, – тихо ответила Тунува. – Да ты теперь знаешь.
– Знаю.
Тунува не поднималась с земли. Дыхание теснилось в груди, как птенец в яйце, и яйцо готово было треснуть.
– Скажи, ты с такими трудами выкрала Вулфа, так почему же после уступила его инисскому барону?
– Меня выследили враги. Я понимала, что его убьют, а мне тогда недоставало сил его уберечь. Я отдала ребенка в надежные руки, но не теряла надежды однажды вернуть.
– Почему же не вернула?
– Потому что увидела, как он счастлив.
– Он был бы счастлив со мной, как вначале. – Тунува наконец встала, медленно повернулась к женщине, которую прежде звала подругой. – Зачем ты здесь?
Канта была одета в рыбачью сеть, связанную узлом на плече. Мокрые волосы падали ей до пояса.
– Ты знаешь зачем, – сказала она.
– Ты больше никогда не войдешь в обитель.
– Косматая звезда многое дарует знающим ее тайны. Мой стеррен обновлен, я могу принимать любой облик, какой пожелаю. Ты бы и не узнала меня.
– Ты обернулась Сагул, чтобы обмануть Хидат. Сменила облик, обернулась ею.
– Нет, тогда это было мне не по силам, я просто навела морок. Хидат смотрела на меня, а видела и слышала Сагул Йеданью. Наваждение, а не превращение. Но да, это была я. Я понимала, что Сию уйдет от вас, понимала, что это встанет между тобой и Эсбар.
– Ты не только лишила меня сына, но и разделила с двумя самыми любимыми на свете людьми.
– Я не жду от тебя прощения, Тунува. Заранее знала, что просить его бесполезно.
Воздух застыл, густой, как мед.
– Ты пришла за плодом? – Каждое слово давалось Тунуве новой болью – Или за жемчужиной?
– За ней. – Канта обратила взгляд на юго-запад. – Я знаю, она там.
– Ключа больше нет. Я отослала его далеко отсюда.
– Тунува, я давно живу, но терпение у меня не безгранично – когда речь идет о таком ужасе.
– Что же тебя так пугает?
– Я избавлю тебя от ноши этого знания. Исправить дело – мой долг, как бы низко ни пришлось ради него пасть. – Канта сделала еще шаг, ее босые ноги ступали бесшумно. – Говори, где ключ! Я могу и силой узнать.
– Не можешь, потому что я сама не знаю. И я не боюсь тебя, Канта.
– Почему?
– Ты могла бы выкрасть у меня ключ во сне. Могла бы взять у мертвой, – сказала Тунува. – А ты втиралась ко мне в доверие.
– Мне нужно было твое доверие. Без него мой ослабевший стеррен не мог надежно овладеть твоим разумом.
– Не только поэтому. Ты провела здесь два года, потому что мечтала принадлежать к нашей семье. Ты была осторожна. Ты с риском для себя свела нас с Вулфом. – Тунува взглянула ей в глаза. – Ты говорила, что потеряла ребенка.
– Это так.
– Почему помогала мне искать моего?
Пропел медоуказчик.
– Я думаю, – сказала Тунува, – потому, что ты меня любишь.
Канта потупила взгляд.
– Поняв, что могилу охраняет та самая женщина, у которой я отняла сына, я усомнилась, решусь ли вторично причинить тебе такую боль. Что ни говори, я тоже мать, хотя моя дочь давно умерла, – сказала она. – Ты была со мной добра и ласкова, и от этого стало еще хуже. Я много о чем сожалею, Тунува Мелим, но больше всего – что забрала у тебя дитя. Это стоило мне места в вашей семье; я бы предложила заплатить тебе своей жизнью, но ты не сумеешь меня убить. Боюсь, это вообще невозможно.
– Мне довольно того, что ты осталась одна.
Канта закрыла глаза. Тунува следила, как она достает из рукава стеклянный сосуд длиной в большой палец.
– Прими каплю, если станешь слабеть, – сказала Канта, протянув ей склянку. – Он не даст камню слишком быстро тянуть из тебя силу.
– Зачем бы я стала принимать зелье из твоих рук?
– Этот камень вечно голоден, Тува. Ты не долго будешь хранить в себе пламя. Напряжение может тебя убить, – сказала Канта. – Прошу тебя. Твоя сила еще долго будет нужна семье.
Тунува в каменном молчании приняла сосуд, постаравшись не коснуться ее пальцев.
– Если ты и вправду меня любишь, – выдавила она сквозь ком в горле, – ты не вернешься сюда, ни в каком обличье, пока я жива. Мне слишком больно было бы знать, что ты рядом. Вкус меда, гудение пчел всегда напомнят мне о твоем предательстве. И, увидев цветы на его могиле, вспомню.
Канта смотрела на нее. В бездонных колодцах ее глаз блеснуло отчаяние.
А
Ознакомительная версия. Доступно 45 страниц из 224
