Усевшись поудобнее, разложила карту на коленях и посмотрела на Ольгу. Я молча ждала. Подруга, помедлив, полезла за пазуху и уронила круглый серебряный кулон мне в ладонь. Щёлкнув крышкой, я открыла безделушку и осторожно достала засушенный цветок. Скромная фиалка, хранимая у сердца – что может быть лучше?
Я закрыла глаза.
Холодный, тёмный мир. Клубятся серым, черным и темно-синим полосы теней, от тихого шёпота мурашки по коже… Там… Там холоднее… Там мгла и смерть. Вперёд, с вытянутой рукой, бережно держа цветок, вперёд, разрывая ледяной туман… Цветок пульсирует победно-розовым, тени, поджав хвост, растворяются, исчезают… И… Ничего. Холодный, мёртвый простор, где умирают даже тени… Цветок вспыхнул, стал сухим и безжизненным. Я одна во мраке и холоде…
Я вздрогнула от липкого страха, сжавшего сердце, и очнулась. Объяснять видение Ольге не надо было. И так знает.
– Прости, – выдавила я.
Она молчала, ероша дрожащей рукой волосы. Не выдержав мучительной тишины, я встала размять ноги, осмотрелась. Снег почти сошёл с невидимых стен, окружив нас сугробами высотой по пояс, ничто больше не напоминало о зловещей встрече. Волчонок, жавшийся к ногам матери, поковылял к вампирше, замер у её ног и требовательно тявкнул. Ольга подняла его, держа перед собой, посмотрела в ясные чистые голубые глаза и бледно усмехнулась.
– Ладно. Должны же вы были попробовать. Тоже мне, маги… великие.
Я засопела, Вейр ухмыльнулся.
– У нас есть Север, – Ольга посадила волчонка за пазуху и наклонилась поправить истоптанные, скомканные в пылу войны с ведьмой плащи. – Он найдёт. Сейчас покидать круг смерти подобно, надо ждать до утра.
Север оторвался от важного занятия – вылизывания морды рыжей подружки. Посмотрел на вампиршу и продолжил священнодействие.
Ольгина наигранная бодрость меня не обманула. Легкая, почти незаметная тень страха лежала на тонком прекрасном лице. Страха не за себя. За него. Я терзалась догадками, что же это за мужчина, что из-за него готовы поубивать друг друга две такие женщины. На мои терзания Ольга не отвечала, лишь раз лёгкая печальная улыбка тронула её губы.
Оставшийся кусочек ночи мы провели тихо, мирно и спокойно. Аггелы прогуляли наше сегодняшнее пугание, кто их знает, здесь, в лесу, своя магия и свои силы, может, им тут не климат или вредно для здоровья, но, скорее всего, я сама себя обманываю. Волки тоже нас покинули, наверное, ужас перед Хладой был много сильнее благодарности серому спасителю. В лесу царила замогильная тишина. Казалось, Хладный собирался с силами, готовясь к завтрашнему дню. Каждый из нас поспал пару часов, пока один стоял на страже. Впрочем, караул являлся больше данью традиции, чем необходимостью. Наш покой оберегали Север с волчицей.
Первый солнечный луч защекотал ресницы. Сладко потянувшись, я повернулась на другой бок и обняла Севера. Волк за ночь исхудал и облез. Открыв глаза, я уставилась в светло-серые колдунские глазищи.
– Ты что тут делаешь? Ты же с другого края ложился! – сонно пробормотала я, убирая руку.
– Ты так вопила во сне, что распугала всю нежить, – ухмыльнулся Вейр и сел. Снял бархатную ленточку, пригладил волосы и снова завязал. Я во все глаза смотрела на него. Робкое утреннее солнце смягчило черты лица, заиграло в радужках удивительных светло-серых глаз. Захотелось коснуться изгиба улыбающихся губ, провести кончиками пальцев по лучистым морщинкам… Вспыхнув от нечаянных крамольных мыслей, быстро отвернулась, но по потемневшим глазам поняла, что Вейр прочитал меня, как открытую книгу.
* * *
В кустики, вернее, в лес, мы прогулялись с Ольгой, а Вейру компанию составили Север с волчицей. Волчонок всю ночь проблаженствовал у Ольги за пазухой, а сейчас серым клубком путался меж длинных стройных ног вампирши, волчица настороженно держалась поодаль, но не вмешивалась, видимо, решив про себя, что Ольге доверять можно.
– Оль, ты что, хочешь взять его себе? – поинтересовалась я, глядя, как она тискает повизгивающего от удовольствия малыша.
– Конечно. Ему же тысячи лет! Он уникален! Бесценен! Где я ещё такого найду… Папа позеленеет от зависти… – почёсывая волчий животик, Ольга повернулась ко мне.
Увидав искорки смеха в разноцветных глазах, я закрыла рот и тоже улыбнулась. Тирада о двинутых на всю голову древностями и редкостями вампирами так и осталась непроизнесённой. Ольга уже не походила на ходячего мертвеца, что меня не могло не радовать. Смотреть, как страдает друг, и знать, что ничем не можешь помочь, было невыносимо.
Собрав скромные пожитки, мы объяснили Северу, чего хотим от него и его пушистой подруги. Нежить Хладного нас уже не пугала. По сравнению со своей хозяйкой, ледяные великаны и призраки казались не страшнее стада овец.
Обнюхав кусок ведьминого платья, волки посовещались, только так я и могла назвать их поведение, и бросились вперёд. Волчонок ехал у Ольги за пазухой и с любопытством смотрел на маму с чужим здоровенным серым дядей и рыжей тётей, рыскавших по камням. Мы пошли следом.
Серые тени, низко склонив головы, прочёсывали побережье. Нам оставалось только ждать. И надеяться.
Прошло пару часов. Мы медленно продвигались вперёд. Направление вчера мне всё же удалось выяснить, но ответа на вопрос «где Киннан?» я так и не нашла. Ольга вздрагивала каждый раз, когда Север замирал или ускорял бег, словно почуял след. Невольно задумаешься, как страшно любить… Неправда моя. Не любить, а потерять любимого.
Я остановилась. Ходьба по скользким камням доставляла одни мучения. Чудесные снегоступы пришлось снять – по камням в них не наскачешься, чувствуя себя коровой на льду, я ползла по берегу не быстрее улитки.
– Всё! Привал. Не могу больше, – виновато буркнула я.
Ольга кивнула, ссадила волчонка на землю и закопалась в сумке в поисках походных сухарей. Вейр, приложив руку козырьком, как капитан на мостике корабля, оглядел море и лес.
– Или мне кажется, или впереди что-то есть, – он махнул рукой туда, где за изгибом тонкой береговой линии над полосой леса висело низкое сверкающее облако, сливаясь с макушками ледяных сосен.
– Это должно быть там, я должна была раньше сообразить, – охрипшим голосом прошептала Ольга. – Там морские пещеры в скалах. То, что видела ты… только пещерами и можно объяснить. Земля и лёд – страшная сила, сквозь которую не каждый пробьётся. Там нет солнца. Там её безраздельная власть.
Я сомневалась, что только пещеры являлись причиной неудачи наших с Вейром поисков. Под землёй видение тоже работало, хоть и слабо, но глухую, мёртвую тишину толщей земли не объяснить.
– Тогда вперёд. Лучше уж сразу ведьме в пасть, чем ждать и бояться, – вздохнула я.
Похрустев сухарями и сделав по глотку Ольгиного напитка, мы двинулись дальше. Волки метались по берегу, сужая кольца. Сойдясь вместе, остановились и повернули головы к нам. След был взят.
Последний изгиб берега, поворот, и мы, осторожно пробравшись по огромным скользким камням, будто разбросанными злобным великаном, вышли к пещерам. Провалы мрака рваными ранами зияли в огромной каменной стене.
