Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 34
Вообразите себя лисом. Лисом на охоте. У этих животных отличный нюх, и они всё время принюхиваются. Каждую секунду проверяют мир вокруг себя: а не появилось ли то, что можно счесть вкусненьким? Так и вы: принюхивайтесь, прислушивайтесь и приглядывайтесь без конца. Посмотрите в окно. Есть там пара деревьев, заслуживающих того, чтобы попасть хотя бы в тренировочную зарисовку? Нет. А если почувствовать себя лисом в кустах и принюхаться? Хватайте скорее! А то убегут в чью-то чужую рукопись!
Как описывать то, Что описывать страшно?
В каждой повести бывают подводные камни – описания, конфликты, подробности, которых страшно касаться. Страхи обычно такие: «Я не смогу описать это явление точно как в жизни»; «Читатели узнают мои мысли, заглянут в мой внутренний мир, всё про меня поймут, и я стану посмешищем. На меня будут показывать пальцем и шептаться: „А ты читала в его новой книге о… Говорят, он и сам того… Да-да, посмотри на него! Не мог же он всё это придумать?!“»
По поводу первого страха могу сказать кратко. Так и есть. Мы никогда не опишем ни одно явление прекраснее, чем его создала жизнь. Она всегда будет впереди, манить, дразнить и издеваться (как нам кажется), демонстрируя свою глубину и красоту.
Успокоимся и выдохнем. Нет никакого смысла соревноваться с природой-творцом. Что ухватили – то ухватили. Да, вялый отблеск гениального замысла, бушующего внутри. Да, слабый слепок. Да. Но зато – слепок. Зато – отблеск. Уловить отблеск – это наша задача. Те, кто пытается перещеголять жизнь, теряют время зря, а нам стоит им дорожить, чтобы найти другие отблески и создать другие слепки, возможно, лучше и красивее первых.
По поводу второго страха. Мне, наверное, легко говорить. Я пишу нараспашку. Все мои герои – это разные части меня. Я вывожу их в световое пятно и внимательно наблюдаю за ними. Однако они не были бы моими героями, если бы к ним щедрой рукой я не добавила разные черты разных людей: мысли, переживания, внешность, одежду, поступки, достижения, манеру говорить, манеру спать и много всего другого. Так вот, с уверенностью могу сказать, что именно эти «части реальных людей» становятся некоторой страховкой, прививкой, если хотите, от страха быть раскрытым и узнанным. Ваши герои – вы сами? Да, конечно. Но разве они только вы? Нет, это вряд ли возможно. Даже в автобиографических произведениях писателю приходится дистанцироваться от самого себя, чтобы посмотреть на своё «я» со стороны и сделаться героем. Вы скажете, он пишет всё, что помнит. Но человеческая память – это уже писатель сам по себе. Она выбирает только то, что стóит запоминания, и плетёт из этого свои истории на протяжении всей жизни. Досконально все факты о нас не перечислены даже в медицинских документах. Не говоря уже о художественных произведениях.
Мы никогда не опишем ни одно явление прекраснее, чем его создала жизнь.
Так что этот страх нужно гнать метлой! По той причине, что свободное творчество и любой страх несовместимы. Вы никогда не сможете петь во всё горло, если чего-то боитесь. Так что забудьте обо всём и обо всех – о читателях, издателях (о них особенно) – и творите в полную мощь и в радость.
Хотя… немного страха можно оставить. Во-первых, его можно поймать за хвост и описать в каком-то тексте. А во-вторых, ещё котёнок Гав бегал на чердак бояться грозы. Найдите того, кто тоже боится текста, и дрожите вместе. Только не увлекайтесь! Пары часов будет вполне достаточно.
ЗАДАНИЕ 18
Хвалите себя за то, что вы пишете. Не презирайте, но и не ставьте на пьедестал. Просто подбодрите себя, когда удалось поймать что-то действительно стоящее, и наградите мандарином или яблоком – по сезону. Это поможет избавиться от зажимов и страхов. Чтобы писать, нужны не только ручка и бумага. Нужна смелость. Но Волшебник Изумрудного города уже не разливает её по мисочкам. Придётся справляться своими силами.
Жизнь – базис
Возьмите любую историю.
В калифорнийском музее современного искусства парень положил на пол очки. Ему не понравилась выставка, и он решил добавить к бессмысленным экспонатам ещё один. Добавил. И вокруг «экспоната» собралась толпа посетителей. Люди фотографировали очки на полу и обсуждали художественную ценность «экспоната».
Можно ли придумать такую историю? Сомневаюсь. Её необходимо подслушать, записать и художественно переработать. Тогда в тексте появится внутренняя сила. Жизненные наблюдения – самый мощный базис, который можно подарить тексту.
Недавно я полюбила ездить «на пленэр». Меня интересовали портреты людей. Точнее, реальные диалоги, из которых при минимальном вмешательстве писателя складываются «полнокровные» портреты.
Вот так я придумала себе поездку на Савёловский вокзал. Летом, в самый пик дачного сезона. Купила билет до ближайшей станции (без него невозможно было бы попасть на перрон). Прошла через турникеты, облюбовала скамейку и… застряла там больше чем на два часа.
Конечно, я не первый раз была на вокзале. Но обычно рядом семья, и, даже если ты услышал какой-то интересный диалог, только мощная сила воли может заставить тебя записать его хоть куда-то. Ещё один виток силы воли должен проконтролировать, чтобы этот листок с нацарапанным диалогом не потерялся или чтобы дети не сложили из него самолётик и не пустили в окошко. А где взять столько сил, если каждую секунду слышишь: «Мам, а я хочу пить! А я есть! А мы уже приехали? Нет? А сейчас?»
Открыть электронный блокнот больше, чем на пару секунд, тоже не всегда получается. «Мам, а почему ты в телефон играешь? Тебе можно, а нам нельзя?» Попробуй объяснить, что это работа. Ага!
Так вот, этот опыт «пленэра» на Савёловском вокзале оказался упоительным. Во-первых, люди, когда к ним внимательно приглядываешься и даже осторожно следишь за их перемещениями по перрону, полностью раскрываются. Они ссорятся, мирятся, снова выясняют отношения, радуются. Даже если просто сделать стенограмму происходящего, получится очень увлекательно. А если смотреть через свою призму…
Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 34
