Ознакомительная версия. Доступно 6 страниц из 29
Потом, люди вообще так добры, что везде доставляли разные удовольствия именно мухам. Например, Алёнушка утром пила молочко, ела булочку и потом выпрашивала у тёти Оли сахару – всё это она делала только для того, чтобы оставить мухам несколько капелек пролитого молока, а главное – крошки булки и сахара. Ну скажите, пожалуйста, что может быть вкуснее таких крошек, особенно когда летаешь всё утро и проголодаешься?.. Потом, кухарка Паша была ещё добрее Алёнушки. Она каждое утро нарочно для мух ходила на рынок и приносила удивительно вкусные вещи: говядину, иногда рыбу, сливки, масло, – вообще самая добрая женщина во всём доме. Она отлично знала, что нужно мухам, хотя летать тоже не умела, как и садовник. Очень хорошая женщина вообще!
А тётя Оля? О, эта чудная женщина, кажется, специально жила только для мух… Она своими руками открывала все окна каждое утро, чтобы мухам было удобнее летать, а когда шёл дождь или было холодно, закрывала их, чтобы мухи не замочили своих крылышек и не простудились. Потом тётя Оля заметила, что мухи очень любят сахар и ягоды, поэтому она принялась каждый день варить ягоды в сахаре. Мухи сейчас, конечно, догадались, для чего это всё делается, и лезли из чувства благодарности прямо в тазик с вареньем. Алёнушка очень любила варенье, но тётя Оля давала ей всего одну или две ложечки, не желая обижать мух.
Так как мухи за раз не могли съесть всего, то тётя Оля откладывала часть варенья в стеклянные банки (чтобы не съели мыши, которым варенья совсем не полагается) и потом подавала его каждый день мухам, когда пила чай.
– Ах, какие все добрые и хорошие! – восхищалась молодая Мушка, летая из окна в окно. – Может быть, даже хорошо, что люди не умеют летать. Тогда бы они превратились в мух, больших и прожорливых мух, и, наверное, съели бы всё сами… Ах, как хорошо жить на свете!
– Ну, люди уж не совсем такие добряки, как ты думаешь, – заметила старая Муха, любившая поворчать. – Это только так кажется… Ты обратила внимание на человека, которого все называют «папой»?
– О да… Это очень странный господин. Вы совершенно правы, хорошая, добрая старая Муха… Для чего он курит свою трубку, когда отлично знает, что я совсем не выношу табачного дыма? Мне кажется, что это он делает прямо назло мне… Потом, решительно ничего не хочет сделать для мух. Я раз попробовала чернил, которыми он что-то такое вечно пишет, и чуть не умерла… Это наконец возмутительно! Я своими глазами видела, как в его чернильнице тонули две такие хорошенькие, но совершенно неопытные мушки. Это была ужасная картина, когда он пером вытащил одну из них и посадил на бумагу великолепную кляксу… Представьте себе, он в этом обвинял не себя, а нас же! Где справедливость?..
– Я думаю, что этот папа совсем лишён справедливости, хотя у него есть одно достоинство… – ответила старая, опытная Муха. – Он пьёт пиво после обеда. Это совсем недурная привычка! Я, признаться, тоже не прочь выпить пива, хотя у меня и кружится от него голова… Что делать, дурная привычка!
– И я тоже люблю пиво, – призналась молоденькая Мушка и даже немного покраснела. – Мне делается от него так весело, так весело, хотя на другой день немного и болит голова. Но папа, может быть, оттого ничего не делает для мух, что сам не ест варенья, а сахар опускает только в стакан чаю. По-моему, нельзя ждать ничего хорошего от человека, который не ест варенья… Ему остаётся только курить свою трубку.
Мухи вообще отлично знали всех людей, хотя и ценили их по-своему.
II
Лето стояло жаркое, и с каждым днём мух являлось всё больше и больше. Они падали в молоко, лезли в суп, в чернильницу, жужжали, вертелись и приставали ко всем. Но наша маленькая Мушка успела сделаться уже настоящей большой мухой и несколько раз чуть не погибла. В первый раз она увязла ножками в варенье, так что едва выползла; в другой раз спросонья налетела на зажжённую лампу и чуть не спалила себе крылышек; в третий раз чуть не попала между оконных створок – вообще приключений было достаточно.
– Что это такое: житья от этих мух не стало!.. – жаловалась кухарка. – Точно сумасшедшие, так и лезут везде… Нужно их изводить.
Даже наша Муха начала находить, что мух развелось слишком много, особенно в кухне. По вечерам потолок покрывался точно живой, двигавшейся сеткой. А когда приносили провизию, мухи бросались на неё живой кучей, толкали друг друга и страшно ссорились. Лучшие куски доставались только самым бойким и сильным, а остальным доставались объедки. Паша была права.
Но тут случилось нечто ужасное. Раз утром Паша вместе с провизией принесла пачку очень вкусных бумажек – то есть они сделались вкусными, когда их разложили на тарелочки, обсыпали мелким сахаром и облили тёплой водой.
– Вот отличное угощенье мухам! – говорила кухарка Паша, расставляя тарелочки на самых видных местах.
Мухи и без Паши догадались, что это делается для них, и весёлой гурьбой накинулись на новое кушанье. Наша Муха тоже бросилась к одной тарелочке, но её оттолкнули довольно грубо.
– Что вы толкаетесь, господа? – обиделась она. – А впрочем, я уж не такая жадная, чтобы отнимать что-нибудь у других. Это, наконец, невежливо…
Дальше произошло что-то невозможное. Самые жадные мухи поплатились первыми… Они сначала бродили, как пьяные, а потом и совсем свалились. Наутро Паша намела целую большую тарелку мёртвых мух. Остались живыми только самые благоразумные, а в том числе и наша Муха.
– Не хотим бумажек! – пищали все. – Не хотим…
Но на следующий день повторилось то же самое. Из благоразумных мух остались целыми только самые благоразумные. Но Паша находила, что слишком много и таких, самых благоразумных.
– Житья от них нет… – жаловалась она.
Тогда господин, которого звали папой, принёс три стеклянных, очень красивых колпака, налил в них пива и поставил на тарелочки… Тут попались и самые благоразумные мухи. Оказалось, что эти колпаки просто мухоловки. Мухи летели на запах пива, попадали в колпак и там погибали, потому что не умели найти выхода.
– Вот теперь отлично!.. – одобряла Паша; она оказалась совершенно бессердечной женщиной и радовалась чужой беде.
Что же тут отличного, посудите сами. Если бы у людей были такие же крылья, как у мух, и если бы поставить мухоловки величиной с дом, то они попадались бы точно так же… Наша Муха, наученная горьким опытом даже самых благоразумных мух, перестала совсем верить людям. Они только кажутся добрыми, эти люди, а в сущности только тем и занимаются, что всю жизнь обманывают доверчивых бедных мух. О, это самое хитрое и злое животное, если говорить правду!..
Мух сильно поубавилось от всех этих неприятностей, а тут новая беда. Оказалось, что лето прошло, начались дожди, подул холодный ветер, и вообще наступила неприятная погода.
– Неужели лето прошло? – удивлялись оставшиеся в живых мухи. – Позвольте, когда же оно успело пройти? Это, наконец, несправедливо… Не успели оглянуться, а тут осень.
Это было похуже отравленных бумажек и стеклянных мухоловок. От наступавшей скверной погоды можно было искать защиты только у своего злейшего врага, то есть господина человека. Увы! Теперь уже окна не отворялись по целым дням, а только изредка – форточки. Даже само солнце и то светило точно для того только, чтобы обманывать доверчивых комнатных мух. Как вам понравится, например, такая картина? Утро. Солнце так весело заглядывает во все окна, точно приглашает всех мух в сад. Можно подумать, что возвращается опять лето… И что же – доверчивые мухи вылетают в форточку, но солнце только светит, а не греет. Они летят назад – форточка закрыта. Много мух погибло таким образом в холодные осенние ночи только благодаря своей доверчивости.
Ознакомительная версия. Доступно 6 страниц из 29
