Вокруг Азраила всколыхнулась ряса, он ощутил касание ткани — странно нежное посреди свирепой схватки — и тут же с разбега врезался в каменную стену. Отлетев назад, он развернулся, наугад вскинул меч и поймал на него крестовину опускающегося клинка.
Скрестив клинки с потусторонним созданием, космодесантник посмотрел прямо в бездонный мрак под капюшоном, выискивая хоть какой-нибудь свет — любую подсказку о том, что перед ним.
— Темным Ангелам. — Толкнув изо всех сил, он расцепил Меч Тайн и нематериальное оружие. — Я служу Темным Ангелам.
Фантомы отступили к знаменам так же проворно, как сошли с них. За считанные секунды все четверо вернулись на гобелены. Тяжело дыша, Азраил осторожно наблюдал за ними и шевелил пальцами, к которым вернулась чувствительность. Боль в плече поутихла, бешено колотившиеся сердца забились медленнее.
Нечто изменилось, и воин не сразу понял, в чем дело. Потом он вспомнил, что раньше создания на стягах держали клинки остриями вниз. Теперь мечи были направлены вверх.
Ангелы Смерти приветствовали его.
12
Индекс даты: неизвестно
Дверь находилась между двух гобеленов, и Азраил удивился, как не заметил ее раньше. Впрочем, это была не совсем дверь, а лишь ее силуэт, очерченный тонкой линией тени. Надавив на него, великий магистр ощутил слабое сопротивление. Он толкнул сильнее, и камни под штукатуркой подались. За сдвинувшимся участком кладки возник просвет, как раз подходящий для воина по ширине и высоте. Через пару метров нишу замыкала другая стена.
Переступив порог, Азраил осмотрел комнатку, но ее целиком покрывала гладкая гипсовая замазка.
— Тебе сюда.
Услышав незнакомый голос, он крутнулся на месте и занес меч. Космодесантник считал, что проверка Хранителей-во-Тьме наконец закончилась, но сейчас, увидев копию себя, убедился в обратном.
Оглядев призрака-двойника, Азраил не нашел ни единого отличия. Дубленую кожу фантома покрывали все шрамы и рубцы, вплоть до самого крошечного, заработанные великим магистром за столетия войн. Глаза, даже морщинки у висков и в уголках рта — все было воспроизведено с идеальной точностью.
— Я — проекция, — сообщил дубль. — Просто изображение. Неважно, как я выгляжу.
— Разумеется, — ответил великий магистр, чувствуя себя неловко. Убирая Меч Тайн в ножны, он заметил, что двойник не вооружен. — Против меня уже обращали мои сомнения, испытывали мою верность. Что ты такое?
— Удивительно: я хотел задать тебе тот же самый вопрос. Что такое верховный магистр?
Азраил вернулся в большую комнату. Тут все осталось прежним — штандарты на некрашеных стенах, Ангелы с воздетыми клинками. Он обошел двойника по кругу; тот не поворачивал голову вслед за воином, глядя куда-то вперед, как гололитический аватар.
— Почему ты игнорируешь мой вопрос?
— Потому что, кажется, в действительности это мой вопрос, однако мне неясно, в чем его смысл. Хранители-во-Тьме устроили испытания, чтобы я сам проверил себя, но что именно я хочу узнать сейчас?
— Тогда отвечай: что такое верховный магистр Темных Ангелов?
— Он владыка Башни Ангелов, повелитель Непрощенных. Командир тысячи космодесантников и духовный лидер еще многих тысяч Астартес.
— Ты станешь направлять их своими приказами, определять судьбу бессчетных душ. Возможно, однажды от твоих решений будет зависеть участь ордена и всего Империума. Как ты распорядишься подобной властью?
— Я буду оборонять владения Императора, защищать человечество, карать чужаков и нечестивцев.
— Банальная чушь, Азраил! Ты хочешь стать верховным магистром, а не послушником-префектус. Отвечай по делу: в чем твоя главнейшая сила?
— В способности уничтожать миры. Одна эта крепость-монастырь может очищать от жизни целые звездные системы.
— Недальновидно и недостойно того, кто готовится овладеть столь грандиозной мощью. Чего ты надеешься достичь?
Над этим вопросом Азраил раздумывал гораздо дольше — собственные ответы не устраивали его так же, как и двойника. Невозможно обмануть или запутать оппонента, когда споришь с самим собой.
— Меня избрали на этот пост другие члены Внутреннего Круга. Я не ищу чести для себя — мне предстоит нести бремя.
— Уже лучше.
— Бремя Охоты, важнейшей миссии Темных Ангелов. Пока она не закончена, пока Падшие остаются на свободе, в теле ордена зияет кровоточащая рана, что отвлекает нас от истинного призвания. — Космодесантник глубоко вздохнул. — Моя главнейшая сила — способность объединить Непрощенных, собрать всех нас вместе ради одной задачи. Любые наши достижения ничего не значат, если мы не можем очиститься от давнего позора. С другой стороны, в моей власти разрушить до основания весь Империум, просто открыв ему истину. К несчастью, в моем арсенале, кроме болтеров и цепных мечей, хранятся также ложь и тайны.
— И что же ты сделаешь, став верховным магистром?
— Завершу Охоту. Восстановлю нашу честь.
— Завершишь Охоту? Разве это возможно?
— Я должен верить, что да. В ином случае окончательная гибель ордена станет неотвратимой. Мы продержались десять тысяч лет, и я не допущу, чтобы под моим началом братство рухнуло, подточенное изменами прошлого.
Рассуждая вслух, Азраил не обращал внимания на двойника, но резко обернулся к нему, когда фантом начал изменяться. Он превратился в тень, которая разделилась несколько раз, как размножающаяся клетка, и вокруг космодесантника возникла дюжина его неотчетливых копий. Затем они каким-то образом слились с Ангелами на гобеленах.
Великий магистр моргнул, словно пробуждаясь ото сна. Изможденный телом и разумом, он увидел реальный мир.
Азраил стоял в кольце из двенадцати братьев Внутреннего Круга; свои черты они прятали под капюшонами, ладони — в широких рукавах ряс. По табардам воин узнал великих магистров рот, а также глав библиариума и реклюзиама.
Красный и золотой блеск глаз привлек его внимание к полускрытому лицу Иезекииля. Старший библиарий кивнул ему и, склонив голову, опустился на одно колено. От псайкера словно бы побежала волна — другие космодесантники последовали его примеру, выражая покорность новому повелителю.
— Хвала Азраилу, — нараспев произнесли они, — верховному магистру, владыке Темных Ангелов.
Не вставая, Иезекииль выпрямил спину:
— Мой господин, ты прошел испытания катакомб. Отныне ты верховный магистр, командир Непрощенных. Твое слово — закон для нас. Твои клятвы — наши обеты. Мы — твои слуги, и ты — слуга ордена. Что изволишь приказать?
Азраил задумчиво потер подборок, сознавая, что теперь каждая его фраза обладает невообразимой важностью. Поспешность могла привести к катастрофе.
