Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 45
Тогда я и узнала о Джо Каспере. Его сын Райан умер через три года после постановки диагноза, и Джо буквально захлестнуло «эмоциональное цунами. Если и есть в жизни что-то более тяжкое, я очень надеюсь никогда не узнать об этом», — говорит он. Но Джо решил не дать этому цунами утопить его. Он начал изучать позитивную психологию в Пенсильванском университете, где профессором был Адам. Джо узнал, что посттравматический рост может принимать пять различных форм: обретение личной силы, обретение признательности, формирование более глубоких отношений, открытие нового смысла жизни и видение новых возможностей. Но Джо было мало просто изучать открытия Тедески и Кэлхауна, он хотел жить по ним.
Все знают определение личной силы, данное Ницше: «Что не убивает меня, то делает меня сильнее». Тедески и Кэлхаун предложили более мягкую (можно сказать, менее ницшеанскую) формулировку: «Я уязвимее, чем я думал, но гораздо сильнее, чем мог себе представить». Сталкиваясь с ударами судьбы, мы получаем раны, и шрамы остаются при нас. Но мы можем пойти дальше, обретя большую внутреннюю решимость.
Не могу представить. Люди продолжали говорить мне это, и я с ними соглашалась. Это единственное, что я могла сделать, чтобы пережить самые болезненные моменты. В бездне острого горя я не думала, что смогу стать сильнее. Но страшные дни превращались в недели, затем — в месяцы, и наконец я поняла, что могу себе это представить, потому что до сих пор жива. Я обретала силы, просто выживая. Как говорится в одном старом изречении: «Пусть я упаду, если мне суждено упасть. Тот, кем я стану, подхватит меня».
Медленно, очень медленно в мою повседневную жизнь проникало новое ощущение перспективы. Раньше, если у моих детей были какие-то проблемы, я начинала нервничать, а Дэйв успокаивал меня. Теперь я должна была сама сохранять спокойствие. Раньше, если дочь приходила домой расстроенная из-за того, что не попала в футбольную команду со своими подругами, я советовала ей продолжать тренироваться, но в душе переживала, что она разочарована. Теперь я стала думать: «Прекрасно! Нормальная детская проблема! Какое облегчение — оказаться в зоне нормальных проблем». Примечание для себя: главное — не говорить этого вслух.
Моя подруга детства Брук Пэллот прошла через очень трудный процесс усыновления, сопряженный с огромными разочарованиями, которые сразу рассеялись, как только у нее наконец появился малыш. В следующие счастливые месяцы Брук познакомилась с Мередит, другой молодой мамой. Мередит долго не могла забеременеть, и теперь двух женщин связали их чудесным образом обретенные дети. И малыши тоже подружились, превратившись, по словам Брук, в «двух маленьких сорванцов». Но однажды Мередит обнаружила у себя под мышкой небольшое уплотнение. Ей было всего тридцать четыре, и она чувствовала себя абсолютно здоровой, но все равно пошла к врачу. При сканировании обнаружился рак груди в четвертой стадии. Брук не только предложила Мередит всю возможную поддержку, но почувствовала, что тоже должна провериться. Когда она попыталась записаться на маммографию, в клинике ей посоветовали подождать полгода, пока ей не исполнится сорок, потому что тогда стоимость процедуры будет покрываться страховкой. Но Брук настояла на проверке, и сканирование показало, что у нее тоже рак груди в четвертой стадии.
Две подруги вместе прошли курс химиотерапии. Брук лечение помогло, но у Мередит метастазы уже появились в печени. Спустя три года она умерла. «Я всегда говорю ее родителям, ее мужу и ее дочери, что она была моим ангелом, — говорит сейчас Брук. — Меня спасло то, что мой рак был обнаружен прежде, чем достиг жизненно важных органов. И это произошло благодаря Мередит».
У Брук прошло уже семь лет ремиссии, и, кроме физических сил, она обрела новые эмоциональные силы. «Я перенесла химиотерапию и похоронила молодую подругу. Это заставляет на многое взглянуть по-другому, хотите вы того или нет. Мелочи теперь совершенно меня не трогают. Я стала значительно сильнее, сосредоточеннее и разумнее. То, что раньше выводило меня из себя, я теперь сопоставляю с тем, что могло бы быть, и говорю себе: "А, это ерунда. Я жива"».
Это вторая возможность посттравматического роста, выявленная Тедески и Кэлхауном: обретение признательности. Не прошло еще и месяца после смерти Дэйва, как мне позвонил с очень теплыми словами поддержки Кевин Крим. Мы с Кевином встречались лишь мельком, но у нас были общие близкие друзья, и я знала, что он пережил страшную трагедию. В 2012 году жена Кевина Марина, вернувшись в их нью-йоркскую квартиру после урока плавания с трехлетней дочерью Несси, обнаружила, что няня зарезала двоих других их детей — шестилетнюю дочь Лулу и двухлетнего сына Лео.
Когда я увидела Кевина уже много месяцев спустя после этого, то едва могла вымолвить слово, совершенно не представляя, что сказать человеку в такой ситуации и нужно ли вообще что-то говорить. А теперь он звонил, чтобы утешить меня. Я спросила Кевина, как ему вообще удалось это пережить?! Он сказал мне, что в своей траурной речи объяснил это так: «Боюсь, что перед лицом такой всепоглощающей тьмы у нас могло бы возникнуть искушение тоже покинуть этот мир, но… Я слышал одно выражение, которое, думаю, особенно уместно сейчас. "Тот, у кого есть зачем жить, может вынести почти любое как". Марина и Несси, вы мое ЗАЧЕМ». Кевин рассказал мне, насколько он благодарен судьбе за то, что его дочь жива, а его брак крепок. Они с Мариной решили, что у них будут еще дети, и считают, что им повезло: это оказалось возможным. Так как Лулу и Лео любили творчество, Кевин и Марина запустили ChooseCreativity.org — некоммерческий проект по обучению различным видам искусства детей из неблагополучных семей. Кевин и Марина обрели посттравматический рост, принеся в мир больше любви и красоты… что само по себе является актом любви и красоты.
Самая большая ирония заключается в том, что мы можем пережить трагедию и выйти из нее более благодарными. С тех пор как я потеряла Дэйва, я постоянно ощущала всепоглощающую глубокую печаль. Это ощущение стало частью моей жизни. Но наряду с этой печалью возникла огромная признательность за то, что раньше я принимала как должное: за семью, друзей и просто за то, что я жива. Моя мама подала мне полезный пример для сравнения. За шестьдесят шесть лет своей жизни она никогда не отказывалась пойти куда-то пешком, но с возрастом стала испытывать проблемы с тазобедренным суставом, и ходьба начала причинять боль. После операции, перенесенной четыре года назад, она чувствует благодарность за каждый сделанный без боли шаг. То, что она ощущает на физическом уровне, я ощущаю на эмоциональном. В дни, когда чувствую себя хорошо, я признательна за то, что двигаюсь без боли.
Были моменты, когда я и раньше испытывала эту признательность. После окончания колледжа я работала в группе Всемирного банка, занимавшейся борьбой с проказой в Индии. Я посещала лечебно-исследовательские центры и больницы по всей стране и встречалась с сотнями пациентов. Многие из них были изгнаны из своих селений и жили в изоляции и ужасающей бедности. Моя первая поездка длилась месяц. Каждый день я старалась действовать как настоящий профессионал, а вечерами плакала, пока не засыпала. Это заставило меня иначе взглянуть на собственные проблемы. Я помню, как думала тогда, что больше никогда в жизни не стану ни на что жаловаться — а буду благословлять судьбу за то, что родилась в обществе, обладающем достаточными ресурсами для инвестиций в здравоохранение. Но с годами воспоминания потускнели, и жизнь вернулась в обычное русло.
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 45
