Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
Список ее свершений на этом поприще выглядел печально. Последние два года она никак не могла выпутаться из отношений с недоступным для нее человеком; Маура знала, что эта история плохо кончится, но, словно наркоманка, была не в силах устоять. К этому, собственно, и сводится влюбленность — к тому, что мозг подвергается воздействию наркотиков. Адреналина и дофамина, окситоцина и серотонина. Гормональное бешенство, воспетое поэтами.
«Клянусь, на этот раз я буду умнее», — заключила Маура.
Она вернулась к окну, чтобы задвинуть занавески и отрезать лунный свет, еще один известный источник безумия, прославляемый теми же самыми безмозглыми поэтами. Только потянувшись к занавескам, она вспомнила о фигуре, которую приметила раньше. Бросив пристальный взгляд в сад, Маура увидела статуи на фоне серебристого пейзажа, состоявшего из теней и лунного света. Никакого движения там не было.
Девочка исчезла.
«А была ли она там?» — задумалась Маура следующим утром, выглянув в то же самое окно и увидев садовника; он сидел на корточках, сжимая в руке садовые ножницы. Громко и с удовольствием закукарекал петух, провозглашая свои полномочия. Утро казалось совершенно обычным — светило солнце, снова и снова кричал петух. А вчера ночью под лунным светом все казалось совершенно неземным.
Кто-то постучал в дверь. Это была Лили Соул, которая весело приветствовала ее словами:
Доброе утро! Мы собираемся в антикварном зале. Присоединяйтесь, если хотите.
А что это за собрание?
Оно касается ваших тревог по поводу «Вечерни». Энтони сказал, что у вас есть вопросы, и мы готовы ответить на них. — Лили указала в сторону лестничного колодца. — Это внизу, прямо напротив библиотеки. Там нас ожидает кофе.
Зайдя в антикварный зал, Маура поняла, что ее ожидает нечто большее, чем кофе. По стенам были расставлены стеклянные шкафы, наполненные артефактами — резными фигурками и каменными орудиями труда, наконечниками стрел и костями животных. Пожелтевшие таблички говорили о том, что это старинная коллекция; возможно, она принадлежала еще Сирилу Магнусу. В любое другое время она наверняка постояла бы возле этих сокровищ, но сейчас за массивным дубовым столом уже сидели пять человек, требовавших ее внимания.
Поднявшись со своего стула, Сансоне сказал:
Доброе утро, Маура. Вы уже знакомы с нашим директором, Готфридом Баумом. Рядом с ним госпожа Дюплесси, преподаватель литературы. Наш профессор ботаники, Дэвид Паскантонио. А это доктор Анна Уэлливер, психолог нашей школы. — Жестом он указал на улыбающуюся ширококостную женщину, сидевшую справа от него.
Доктор Уэлливер, на вид шестидесяти с небольшим лет, с непослушной гривой седых кудряшек, в старомодном платье с воротничком-стоечкой, походила на стареющую хиппи.
Прошу вас, доктор Айлз, — проговорил Баум, указывая на кофейник и блюдо с круассанами и джемами, — угощайтесь.
Когда Маура заняла место рядом с директором Баумом, Лили поставила перед ней дымящуюся чашку кофе. Маслянистые круассаны выглядели очень соблазнительно, однако Маура, глотнув кофе, сосредоточила внимание на Сансоне, который глядел на нее с противоположного конца стола.
У вас есть вопросы по поводу нашей школы и студентов, — начал он. — Вот люди, которые могут на них ответить. — Кивком он указал на сидевших за столом компаньонов. — Пожалуйста, Маура, скажите, что вас волнует.
Официоз, не характерный для Энтони, а также вся обстановка — шкафы с диковинками по стенам и малознакомые люди — нервировали ее.
Я полагаю, «Вечерня» не подходит для Джулиана, — так же торжественно произнесла Маура.
Директор Баум удивленно приподнял брови.
Разве он сказал вам, что ему здесь плохо, доктор Айлз?
Нет.
Вы считаете, что ему плохо?
Она немного помолчала.
Нет.
Тогда что же вызывает ваши опасения?
Джулиан рассказывал мне о своих соучениках. Сообщил, что очень у многих родственники умерли насильственной смертью. Верно ли это?
Баум кивнул.
Верно, у многих.
У многих? Или у большинства?
Он примирительно пожал плечами.
У большинства.
Значит, это школа для пострадавших.
Бог мой, не для пострадавших, — возразила доктор Уэлливер. — Нам больше нравится считать их уцелевшими. У них особые потребности. И мы прекрасно знаем, как им помочь.
Вы здесь именно поэтому, доктор Уэлливер? Чтобы заниматься их особыми эмоциональными потребностями?
Доктор Уэлливер наградила ее снисходительной улыбкой.
Во многих школах есть психологи-консультанты.
Но они не берут специалистов в штат.
Верно. — Психолог обвела взглядом своих коллег. — Мы с гордостью можем сказать, что в этом смысле мы уникальны.
Уникальны потому, что специализируетесь на травмированных детях. — Маура оглядела стол. — Точнее, вы их набираете.
Маура, — заговорил Сансоне, — организации, занимающиеся защитой детей по всей стране, отправляют детей к нам, поскольку мы можем предложить то, на что не способны другие школы. Чувство защищенности. Осознание порядка.
И осознание призвания? На самом деле вы ведь это пытаетесь им внушить? — Маура бросила взгляд на лица всех шестерых, сидевших за столом. — Вы члены Общества Мефисто. Верно?
Может быть, не станем менять тему? — предложила доктор Уэлливер. — И сосредоточимся на том, что мы делаем здесь, в «Вечерне»?
Я как раз и говорю о «Вечерне». Ведь вы используете ее, чтобы завербовать солдат для параноидальной миссии вашей организации.
Параноидальной? — Доктор Уэлливер изумленно усмехнулась. — Такой диагноз я вряд ли поставила бы кому-нибудь из сидящих в этом зале.
Общество Мефисто считает, будто зло реально. Вы полагаете, что человечество под ударом и ваша задача защитить его.
Неужели вы считаете, что мы здесь занимаемся этим? Готовим охотников на дьявола? — Уэлливер потрясенно покачала головой. — Поверьте, нашу роль вряд ли можно счесть метафизической. Мы помогаем детям оправиться от насилия и трагедии. Мы организуем их жизненный уклад, даем безопасность и великолепное образование. Мы готовим их к университету или к тому, чего они сами хотят достичь. Вчера вы были на занятии у профессора Паскантонио. И видели, как заинтересованы были студенты, даже таким предметом, как ботаника.
Профессор показывал им ядовитые растения.
Именно поэтому они и проявляли любопытство, — заметил Паскантонио.
Потому что подтекст — убийство? Какими растениями можно умертвить.
Это ваше толкование. Другие посчитали бы это занятие уроком безопасности. Как узнать то, что может принести вред, и избежать этого.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
