— Представляю себе. Но у Ватсонов наверняка найдется пара сапог моего размера.
— Да я не об этом. Придется сойти с натоптанных тропинок. Вам известно, что здешние леса — это по большей части «осторожно, частная собственность»?
— О да, мне говорили.
— Ну так когда Тетушка Адель ходила по грибы, она всеми этими табличками не больно-то смущалась.
18
Аделина Пероль была очень рада рецепту мароново-каштанового супа-пюре, который передала ей Лора. Никаких непреодолимых технических сложностей в его приготовлении не было, зато он обещал быть особенно вкусным. Поблагодарив журналистку, она одолжила ей для предстоящего похода грибную корзинку своей тети. Ее дно было все еще выстлано сухими папоротниками, чтобы невзначай не повредить грибы. Что касается маленького прочного ножика, то он был воткнут между ивовых прутьев.
Пако и Лора следовали в своем «Фиате 500» за белой «Лагуной» Роже Галюжака примерно четверть часа. Его машина довольно быстро катила по департаментской дороге, такой извилистой, что слегка подташнивало. Прежде чем добраться до настоящего темного леса, они сначала миновали густые тенистые рощицы, потом холмистые луга.
— Видишь ли, Пако, — сказала Лора, — я охотно признаю, что жизнь в деревне предоставляет некоторые преимущества, но тут есть один недостаток, который портит все остальное.
— Воздух слишком чистый? — съязвил фотограф.
— Насчет этого никаких проблем. Достаточно пожить рядом с полем каких-нибудь злаков, и ты сполна получишь свою дозу химической гадости! Нет, серьезно, моя настоящая проблема — это машина… В Париже я всюду добираюсь пешком или на общественном транспорте. А здесь, чтобы попасть на работу, нужна машина. Чтобы сходить в ресторан, нужна машина, чтобы отвести детей в школу… тоже нужна машина. И даже чтобы хлеба себе купить…
— Да, нужна машина, понял. Но видишь ли, в день твоих похорон даже в Париже тебе понадобится автомобиль! Этот… как его… ¿Como se dice?[20]
— Катафалк… Ладно, соглашусь с тобой, кроме того что я буду уже мертва, и это единственный случай, когда оказаться запертой в железяке с колесами будет терпимо. Большая разница! Но пока-то я жива… Внимание, похоже, Роже останавливается.
Бывший почтарь включил сигнал поворота, замедлил ход и наконец затормозил на обочине. Потом высунул руку в окошко и показал Пако рукой, чтобы тот остановился прямо перед ним.
Гордо неся корзинку Тетушки Адель, Лора начала свою грибную охоту. За ней следом шел Пако, приготовив широкоугольный объектив, чтобы работать при неверном лесном освещении.
Роже Галюжак углублялся в дубово-каштановый лес как опытный проводник, упругим шагом, удивительным при такой внушительной комплекции. Остальные двигались за ним молчаливой процессией. Слышно было только похрустывание сухих веточек и опавших листьев под их шагами. Да еще хлопали крыльями птицы, улетавшие при их приближении.
— Здесь частное владение, — серьезно уточнил Галюжак. — Грибы запрещено собирать. Не хотелось бы ни нарваться на неприятности, ни штраф платить.
— Большой? — полюбопытствовала журналистка.
— Полторы сотни, если вы мелкий игрок, и семьсот пятьдесят, если набрали больше пяти кило.
Пако, который двигался, задрав нос кверху и высматривая просветы среди ветвей, удивленно присвистнул.
— Ишь ты, да тут в самом деле не шутят!
— Знаете, говорят, что белые грибы не поддаются разведению, они всегда дикие. Это правда, кроме того разве, что за лесом ухаживать надо. Нельзя надеяться добыть 50–80 кило белых грибов с гектара, просто пощелкивая пальцами.
Лора сделала быстрый подсчет, держа в уме цену, которую отметила еще на рынке в Вильфранш-дю-Перигоре. Прибыль, колебавшаяся от 250 до 1200 евро с гектара, и в самом деле оправдывала немного упражнений на свежем воздухе.
— Ежели хотите найти белые грибы, ищите вблизи деревьев, — посоветовал Галюжак. — Грибы их любят.
Они шли уже минут десять, когда Лора вдруг почувствовала, что ее накрывает приступ тревоги. Она огляделась, но увидела кругом только деревья, взгляду было совершенно не за что ухватиться. До нее дошло, что, если что-нибудь случится с Пако или Роже Галюжаком, она будет совершенно не способна отыскать обратную дорогу к машине. Повинуясь инстинкту самосохранения, она достала мобильный телефон из сумочки и растерянно обнаружила, что сигнал отсутствует. Она положила его обратно и последовала за своим проводником, который только что сделал открытие:
— Вы только посмотрите, какой красавец!
«Бордоский» белый гриб[21] с бурой шляпкой сантиметров двадцати в диаметре вырос у корней каштана. Длинный лист с зазубренным краем приклеился из-за влажности к его макушке. Рядом с ним красовались на коренастых ножках два гриба помельче.
— Вам повезло, в это время таких обычно уже не находят. Грибы растут ночью, так что грибники собирают их поутру. Дайте-ка мне ваш ножик, я покажу, как их срезать надо.
Лора заколебалась.
— Это совсем не обязательно… Вы же сами сказали, что мы рискуем штрафом…
— Только не здесь, — засмеялся Галюжак. — Этот угол леса принадлежит Адель… в общем, теперь Аделине. Вы что же думаете? Что все участки аккуратненько разделены оградками прямо в чаще леса?
Пако опустился на колени рядом с грибом, потом оперся локтем о землю, чтобы поймать гриб в объектив с низкой точки. Роже Галюжак наблюдал за его маневрами с ножом в руке.
— Смотрите хорошенько, прикладываем лезвие вот так, перпендикулярно ножке, и чисто срезаем на уровне земли. Так мы не повреждаем грибницу, его корневую систему, если угодно, и гриб снова вырастет. Никогда не следует вырывать гриб из земли, никогда. Понятно?
Оба горожанина послушно кивнули.
— А теперь я положу его шляпкой вниз, чтобы он не сломался. И не надо корзину крутить, как центрифугу в сушилке для белья.
Пако поменял объектив и стал снимать укрупненным планом кору дерева, чьи трещины обещали прекрасные графические образы.
— Оно и впрямь великолепно, — прокомментировал Галюжак. — И давно тут растет!
— А сколько каштаны живут?
— От пятисот лет и до тысячи. На первый взгляд я бы сказал, что этот увидел свет незадолго до Революции, еще Людовика XVI помнит!
— А тот бело-зеленый гриб, вон там? — спросил Пако. — У которого еще шляпка немного приплюснута, это что такое?
