Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
— А вдруг это Алик Ашимов? По моей информации, он молоденьких люто ненавидит. Местные девчонки на него не раз жаловались, говорили, что может подойти и ни с того ни с сего оскорбить. Причем делает это с такой злостью, что им страшно становится. За девочек пытались вступаться, но он мгновенно доставал нож. А когда я с папой его пытался побеседовать, он даже слушать меня не стал. Но Алик после этого поутих немного. А вскоре сам Рустам Фарухович заскочил ко мне в опорный пункт и подарил трехлитровую бутылку виски. Но это еще в прошлом году было. Так что виски кончилось… Или кончился — не знаю, как правильно говорить, меня в детстве не приучали его пить.
— Может, конечно, и Алик, но вряд ли. По сотовому биллингу можно проверить, где он находился в момент совершения обоих убийств. Да и то если он пользовался телефоном непосредственно до или после. Но думаю, что это ничего не даст. Однако все равно проверим. Как проверим и всех остальных, что попали в поле нашего внимания. Завтра, пока я буду отсутствовать, посети-ка квартиру Карины, осмотри там все: может, что-то и покажется тебе интересным.
— Прихвати Алену с Аркашей, у них ключи есть. К тому же они очень хотят туда перебраться.
— Сам не знаю. Если бы речь шла о предпринимателе, искал бы ежедневник, где указаны встречи, звонки, планируемые дела. Какие-нибудь записи, связанные с Аликом, который, судя по всему, собирался Карину шантажировать, а может быть, уже приступил к этому в силу своего нетерпения.
За окном зашумела листва, капли дождя ударили в стекла.
— А вот и дождь, — произнес Францев.
Ливень усилился, загрохотало небо.
— А теперь еще и гроза, — вздохнул участковый. — Если в том лесочке и оставались какие-то следы, то теперь все смоет.
Глава одиннадцатая
Совещание в огромном служебном кабинете дяди было назначено на двенадцать. Павел выступал первым, подробно рассказал о проделанной им работе, сообщил, что по убийству Карины Сорокиной дело не возбуждено, но сейчас необходимо объединять оба происшествия в одно делопроизводство. Высказал свои предположения, и возражений не было. То есть почти не было. Свои сомнения высказал только дядя:
— Тебе не кажется, Паша, что, исходя из того, что обе девушки были убиты после того, как воспользовались услугами железнодорожного транспорта, убийца находился все время где-то рядом с ними — в вагоне электрички? Ехал, высматривал подходящую под его стандарт молодую и симпатичную, потом шел на некотором расстоянии следом и, улучив момент, нападал.
Генерал-майор обратился к нему так запросто, потому что все и так знали, чей племянник Павел Кудеяров.
— Все может быть, — ответил Павел. — Не возражаю, если будет усиление на вокзалах, на станциях и в электричках. Правопорядок от этого только выиграет. Но во втором случае преступник был на автомобиле, иначе он не смог бы так легко исчезнуть. Через лес он убежать не успел бы, а в дачном поселке не был замечен посторонний мужчина.
— А если это был местный?
— Тогда зачем он убивал в Ветрогорске, а только потом совершил убийство возле своего дома?
— Логику преступника порой трудно понять, — произнес кто-то из собравшихся.
— Согласен. Но в данном случае нам противостоит человек не просто хладнокровный, спокойный, но и опытный, возможно, знакомый с методами расследования подобных преступлений.
— Это уже ни в какие ворота, — возмутились все. — Вы что, хотите сказать, что кто-то из правоохранительных органов убивает женщин?
— А разве подобного не было прежде? — Все замолчали, и Павел продолжил: — Возможно, этот человек знаком со специальной литературой, увлекается детективными романами и, зачитываясь ими, сочувствует не следователю, а как раз главному злодею. Ставит себя на место преступника, пытается представить, как поступил бы сам, окажись в таком положении, планирует, как запутать следствие, подставить невиновного… Вполне может быть, что тот, кого мы ищем, — человек законопослушный, успешный и даже уважаемый в обществе. В своей жизни он ограничен законами, моральными нормами, но его притягивает и манит безнаказанность и упоение властью над жертвой… Оба эти убийства, вероятно, первые на его счету, потому что сходных преступлений за последние годы не было. Но, как мне кажется, он будет убивать еще… Сейчас убийства произошли с разницей в один день, и пока он утолил свою жажду, однако, мне кажется, скоро начнет снова, только теперь где-нибудь в другом, но также в хорошо изученном им месте. А по этим эпизодам могу высказать предположение, что преступник живет рядом, возможно, даже в Ветрогорске. С местным участковым мы отработали несколько вариантов, подозреваемые есть, некоторых мы проверили — отпали. Будем работать дальше… Улик пока никаких, но они будут…
Совещание длилось долго. Перед тем как закончить, генерал-майор попросил Павла задержаться. Когда помещение опустело, дядя произнес уже совсем неделовым тоном:
— Небезызвестный тебе Трескунов вернулся. Не могу до сих пор выяснить: кто его вытащил, кто обеспечил ему такой мягкий срок, кто его выпустил в Испанию, где он год наслаждался свободой… Но я тебе, Паша, обещаю… Клянусь тебе, что он за Верочку ответит по полной!
— И что? Подбросите ему наркоту? Но он — калач тертый, к тому же связан с кем-то, кто и вам не по зубам.
— Это мы еще посмотрим, кто кому по зубам! Тогда я был полковник, каких хоть пруд пруди. Теперь генерал. Скажу по секрету, мне сегодня поступило весьма заманчивое предложение…
— Об этом предложении я услышал еще вчера от авторитетного бизнесмена из затрапезного городка Ветрогорск, — усмехнулся Павел.
— Быть такого не может!
— И тем не менее.
— Дашь мне потом все данные на этого бизнесмена. Разберемся с ним. Но это все мелочи. Ты скажи мне по-родственному: до сих пор один?
Павел кивнул.
— Ты это… — произнес генерал-майор Кудеяров. — Смотри, а то ведь без семьи нельзя. Тыл у каждого мужика должен быть. Тем более у опера. На службе сам понимаешь как… А домой возвращаешься — и тут тебе и ужин, и жена теплая… Душа отдыхает. Если надумаешь, то на примете есть девушка хорошая.
— Я как-нибудь сам.
— Ты дослушай сначала. Девушка, сразу скажу, несовременная, эдакая тургеневская девушка. Симпатичная — лично наблюдал. Дедушка — ректор. Папа — доктор юридических наук, член общественного совета при ГУВД. Люди проверенные…
— Спасибо, дядя, приму к сведению.
Кудеяров возвращался в Ветрогорск и, подъезжая к Обочинке, невольно посмотрел направо, на ствол сосны с отбитой корой — место, где он потерял навсегда Веру вместе с неродившимся ребенком. Отец с матерью каждый год в день ее гибели приезжали сюда и оставляли букеты роз. Он не приезжал, не мог видеть пространство вокруг себя, потому что не было в нем воздуха.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
