Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101
Тибетец поймал его жестко и умело. Ван Цзюнь кусался и отбивался, но тибетец был быстр и прижал Ван Цзюня к мокрому бетону так, что ему стали видны лишь две пары ботинок: тибетца и его спутника. Он попытался вырваться, а потом повис тряпкой, поняв бесполезность сопротивления.
– Значит, ты боец, – сказал тибетец, подержав его еще секунду, чтобы урок был совершенно ясен. Потом вздернул Ван Цзюня в вертикальное положение. Рука больно впивалась в загривок. – Ни ши шэй ?
Ван Цзюнь прохныкал, дрожа:
– Никто. Нищий. Никто.
Тибетец присмотрелся внимательней и улыбнулся.
– Мерзкий мальчишка с пустыми карманами. Все‑таки захотел тигриную лапу?
– Ничего не хочу.
– Ничего и не получишь, – сказал спутник тибетца, и тибетец осклабился. По акценту Ван Цзюнь решил, что этот человек из Хунаня.
– Как тебя зовут? – спросил хунанец.
– Ван Цзюнь.
– «Цзюнь» – который?
Ван Цзюнь пожал плечами:
– Не знаю.
Хунанец покачал головой и улыбнулся:
– Деревенщина. Что выращивал? Капусту? Рис? Сычуаньцы все как один невежды. Надо бы знать, как твое имя пишется. Я считаю, что твое «Цзюнь» означает «солдат». Ты солдат?
Ван Цзюнь покачал головой.
– Я нищий.
– Солдат Ван, нищий? Нет, не пойдет. Просто солдат Ван. Вот теперь и скажи мне, Солдат Ван, что ты делаешь под дождем в этом опасном темном переулке?
Ван Цзюнь проглотил слюну.
– Хотел темные очки этого иностранца.
– Правда?
Ван Цзюнь кивнул.
Хунанец посмотрел внимательно в глаза Ван Цзюня, потом тоже кивнул, соглашаясь.
– Ладно, малыш Ван. Солдат Ван. Можешь их получить. Иди вон туда. Возьми их, если не боишься.
Хватка тибетца разжалась, выпуская Ван Цзюня.
Он посмотрел, увидел иностранца, лежащего в луже лицом вниз. Хунанец кивнул. Ван Цзюнь осторожно подобрался к неподвижному телу, встал над ним, наклонился и поднял голову этого человека за волосы. Лицо поднялось из лужи, с него капала вода. И дорогие очки – вот они. Ван Цзюнь стянул их с лица трупа и осторожно опустил его голову в ту же стоячую воду. Стряхнул капли с очков, и хунанец с тибетцем улыбнулись.
Хунанец поманил согнутым пальцем.
– А теперь, Солдат Ван, у меня есть для тебя задание. Очки будут твоей платой. Положи их в карман. Возьми вот это, – в руке появился синий датакуб, – и отнеси к мосту Жэньминь Лу через Бин Цзян. Отдашь человеку в белых перчатках. Он тоже кое‑что даст тебе – чтобы твои карманы не пустовали. – Он заговорщицки наклонился, обхватив Ван Цзюня за шею, держа так, что прижались носы, и Ван Цзюня обдавало вонючим дыханием. – А не доставишь – мой друг тебя найдет и обеспечит твою смерть.
Тибетец улыбнулся.
Ван Цзюнь сглотнул слюну и кивнул, зажав куб в ладошке.
– Ну иди, Солдат Ван. Выполняй свой долг.
Хунанец выпустил шею Ван Цзюня, и тот бросился к освещенным улицам, зажимая в руке датакуб.
Двое смотрели ему вслед.
– Думаешь, он выживет? – спросил хунанец.
Тибетец пожал плечами:
– Остается надеяться, что Палден Льямо защитит его и направит.
– А если нет?
– Его нам послала сама судьба. Кто может знать, что судьба пошлет ему? Вероятно, никто не будет искать нищего мальчишку. Скорее всего мы оба будем живы и узнаем завтра.
– Или при следующем повороте колеса.
Тибетец кивнул.
– А если он прочтет данные?
Тибетец вздохнул и отвернулся:
– И это тоже судьба. Уходим, по нашему следу наверняка уже идут.
Бин Цзян текла под мостом масляным потоком, черная, вязкая. Ван Цзюнь взгромоздился на перила моста, на закопченный камень, изрезанный изображениями драконов и фениксов, резвящихся в облаках. Ван Цзюнь смотрел в воду и провожал глазами обрывки пенопластовых контейнеров, лениво плывущих по густой воде. Набрал слюны и сплюнул, стараясь попасть в картонную коробку. Промахнулся, слизистый комочек влился в речной поток. Мальчик снова посмотрел на кубик. Повертел в руках, как уже делал несколько раз до того, поджидая человека в белых перчатках. Куб был синий, очень гладкий, как и положено высокотехнологичному пластику. На ощупь напоминал пластиковый стульчик, которым Ван Цзюнь когда‑то владел. Тот был ярко‑красный, но такой же гладкий. На этом стульчике Ван Цзюнь сидел, выпрашивая милостыню, пока его не отобрал мальчишка посильнее.
Сейчас он вертел в руках кубик, поглаживая поверхность, задумчиво тыкая пальцем в черное гнездо передачи данных. Интересно, не ценнее ли он, чем те очки, что на нем сейчас. Слишком большие для такой маленькой головы, они то и дело съезжали с переносицы, но все равно он их не снимал, восхищенный новизной дневного зрения в темноте. Надвинув очки обратно на переносицу, он снова стал играть кубиком.
Высматривал человека в белых перчатках, но не видел, и вертел кубик в ладонях. Гадая, что же в нем прячется такое, если за него убили иностранца.
Человека в белых перчатках все не было.
Ван Цзюнь кашлянул и снова сплюнул. Если этот человек не придет еще десять больших кусков пенопласта, кубик надо будет оставить себе и продать.
Двадцать кусков пенопласта спустя человек в белых перчатках все еще не появился, а небо начало светлеть. Ван Цзюнь глядел на кубик и подумывал, не бросить ли его в воду. Ждал, а тем временем нунмини просачивались через мост со своими нагруженными тележками. Крестьяне из деревень ползли в город со своих мокрых полей, с налипшей между пальцами грязью, с мешками овощей на спинах. Наступал рассвет. Хуоцзяньчжу блестел, сиял, огромный и живой на фоне светлеющего неба. Ван Цзюнь кашлянул, снова сплюнул и спрыгнул с перил моста. Бросил кубик в рваный карман. Все равно тибетец его не найдет.
Сквозь городскую дымку пробивалось солнце, Чэнду поглощал тепло. Из воздуха выступала влага – резкая перемена температуры, последняя волна жары перед приходом зимы. Ван Цзюнь обливался потом. Трехпалого Гао он нашел в игровом зале. На самом деле у Гао было не три пальца, а десять, и он ловко управлялся ими с трехмерным солдатом, воюющим с повстанцами в высоких горах Тибета. Среди триад Чэнду его знали как человека, который заставил главного представителя «ТексТел» платить за защиту по десять тысяч юаней каждый месяц, пока его не вернули обратно в Сингапур. И заставил как раз‑таки тремя пальцами.
Ван Цзюнь дернул Трехпалого за полу кожаного пиджака. Трехпалый отвлекся и погиб под атакой монаха с посохом.
– Чего тебе? – спросил он, недобро глядя на Ван Цзюня.
– Есть что продать.
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101
