– Ну и что?! Не волнуйся – никакой ревности давно нет в помине. Наоборот. Берегу её как родную сестру. Младшую сестру. Как-то поздно вечером черт её дернул идти в супермаркет. Кофе на утро кончился! И, как водится, в твоем любимом городе на Неве – на обратном пути к ней пристали двое хулиганов. К счастью, она так сильно подумала о тебе – и я услышала её. Пришлось вселиться в того, что покрепче, и врезать второму по лбу. Пока они дрались, Наташа благополучно убежала…
– Я могу сделать так, что Наташа вообще ничего помнить не будет. Но я сама этого не хочу. Особенно, когда мы занимаемся любовью. Представь, что было бы, когда она, проснувшись, ничего не будет помнить о ночи, проведенной с тобой. Совсем ничего.
– Я тут вдруг подумал про Майкла, – перебил свою фею Рощин. – Давай, я попробую рассказать ему про камни. Если он воспримет это адекватно – прекрасно, а, если нет…
– Всё забудет, – закончила за Влада Светла. – Хорошо. Один-два раза проходят совсем безобидно для здоровья. Но только эти опыты проведем после того, как вы вместе с ним заработаете на картинах. И не скупись, предложи вырученные за изумруды деньги поделить пополам.
– Так точно, мой генерал! – художник отдал честь левой рукой. – А легенда для Наташи?..
Семнадцатая глава
У меня сумочка уже разбухла от визиток! – громко прошептала Наташа в ухо Рощину. – Успех! Фантастический! Ты – гений!
На вернисаже, действительно, было не протолкнуться. Несколько статей в популярных желтых газетах сотворили чудо. В них вовсю муссировались слухи о будущем приобретении картин «русского Леонардо» королевской семьёй. Один материал журналисты подкрепили парой снимков «из кустов», на которых некто чрезвычайно похожий на принца Филиппа беседовал с Рощиным в саду Букингемского дворца. Какие еще нужны доказательства?! Убедительные фотодокументы появились благодаря Майклу. Он попросил папу-лорда устроить другу-художнику и его супруге экскурсию в самое охраняемое место Британии. Дорсет-старший передал сыну три пропуска на предъявителя и попросил его самостоятельно «выгуливать» своих гостей по королевской траве, не отвлекая его от важных дел. Собственно, этого и хотел Дорсет-младший.
Друзья поодиночке прошли за ворота с гвардейцами и затем встретились в условленном месте – у фонтана с тремя грациями. Майкл снабдил Наташу фотоаппаратом, а сам, нацепив прекрасно сделанную улыбающуюся маску супруга английской королевы, встал напротив Влада. Девушке лишь оставалось запечатлеть все его жестикуляции, вплоть до похлопывания знатной особой художника по плечу и пожимания руки. Если добавить, что Дорсет заранее облачился в костюм любимого покроя и расцветки старенького принца, а на заднем плане снимков высилась громада, почитаемого всеми британцами реального дворца, то эти фото выдержали бы любую, самую придирчивую экспертизу. Майкл постарался подготовить всё на совесть и оказался прав. Несмотря на солидные деньги, полученные от графа, репортеры перед публикацией всё же проверили эти изображения на предмет монтажа.
Поистине «королевский» пиар Дорсета сработал. Уже через пару часов после открытия выставки Рощина попеременно обхаживали несколько десятков агентов от живописи и торговцев картинами. Ему сулили сказочные гонорары и мировую славу, буквально, через неделю-две. Влад читал шапку на визитках и, видя, что очередной «фантаст» не имеет отношения к аукционному дому «Бонэмс», совал картонку в карман и обещал на днях перезвонить. Тонкие психологи, чувствуя безразличие автора, переключались на даму художника, которая мирно стояла в сторонке с непригубленным, даже на грамм, бокалом шампанского. Путь к сердцу творца через слабый пол казался им короче и проще. Знали бы они, что в этом привлекательном теле находятся сразу две любящие женщины! Одна из них – Светла, очень нетерпимо относилась к попыткам обмана и пресекала их на корню. Особенно настырного деятеля, который настолько обнаглел, что попытался её, чуть ли не прилюдно соблазнить – фее пришлось вывести на улицу. А уже там, в сторонке – дабы не портить праздник Владу – обольститель, сам того не желая, затеял драку с полисменом, после чего в наручниках был препровожден в участок. Только тогда Светла успокоилась и выпорхнула из его потрепанной фигуры.
«Нужный человек все равно явится, – убеждал себя Рощин. – Явится именно сегодня. Он же не может слепо надеяться на мою рассудительность. От предложений этих мастеров у любого голова закружится – тут и подпись под каким-нибудь контрактом подмахнешь ненароком».
И он явился. Невысокий господин подошел тихо и мягко как кот:
– Наконец-то вокруг вас перестала вертеться эта карусель, – произнес он, протягивая черную визитку.
Влад лишь мельком взглянул на карточку. Он сразу узнал долгожданного гостя – сказалось предварительное изучение сайта «Бонэмс» – им оказался младший партнер этой компании Хаим фон Рамштайн.
– У вас неплохие работы, – скромно похвалил выставку аукционщик. – Мы могли бы предложить вам нечто интересное.
– Спасибо, – как можно равнодушнее процедил художник. – А ЧТО именно?
– Мы можем обсудить детали в спокойной обстановке? Где-нибудь за чашечкой…
– Да я не о деталях, – задорно прервал фирмача Рощин. – Что именно в моих картинах вам понравилось?
– Об этом мы тоже поговорим, – по-философски безмятежно ответил фон Рамштайн.
Смутить детским вопросом этого дельца? Седого Хаима? Да это нереально!
– Хорошо. Шесть процентов! – Влад без предисловий и всяких «чашечек кофе» начал торг. – Больше не дам.
Рамштайн вытаращил на него глаза:
– Вам всё же удалось меня удивить, господин Рощин! Даже спорить не стану. Согласен на шесть. Мы можем сегодня ночью прислать сюда фотографа, чтобы сделать снимки для буклета? Не беспокойтесь – наш контракт у меня в кейсе. Подписи, печати с нашей стороны – всё на месте. А проценты я впишу своей рукой.
– Не надо никого присылать, – Влад достал из кармана флэш-карту и показал Хаиму. – Всё, что вам нужно уже здесь.
– С вами приятно иметь дело… – заулыбался Рамштайн.
– На аукцион пойдут лишь петербургские сюжеты, а те три богини займут место… – Рощин вытянул губы дудочкой. – Ну, вы понимаете.
– Конечно. На богинь я и не рассчитывал. В документе уже есть список ваших полотен для нас, – младший партнер слегка постучал пальцем по своему чемоданчику. – Да, еще я хочу попросить вас – от себя сообщить прессе про предстоящий аукцион. Это и в ваших интересах…
Художник кивнул:
– Официально сообщу дня через два, а неофициально… Вы заполните нужную графу и оставьте контракт в кабинете владельца этой галереи. Он человек любопытный и, похоже, болтливый…
– Гениальный ход! – восхитился Хаим. – А еще говорят, что русские живописцы ничего не понимают в рекламе! Приятно пожать руку талантливого делового человека.
