Встав, чтобы убрать со стола, я поинтересовался:
— Итак, с чем тебе заказать пиццу?
— С грибами и луком, если можно, — одарив меня ослепительной улыбкой, ответила она.
Кивнув, я направился к телефону, но она схватила меня за руку и притянула к себе.
— Я очень тебя люблю, — прошептала Белла мне на ухо. — И мне очень понравился твой сюрприз. Большое спасибо!
Я постарался скрыть улыбку, уткнувшись носом ей в плечо. Первая часть моего плана удалась; любопытство жены, стремившейся понять, что я задумал, было удовлетворено. И теперь я мог действительно удивить ее впервые в жизни. Я изо всех сил сдерживался, чтобы не засмеяться от радости.
* * *
Я полюбил Беллу с первого взгляда, и она знала об этом. Но жизнь — работа, ребенок, необходимость оплачивать счета и тысячи иных обязанностей — вносила свои коррективы, расставляя приоритеты и требуя нашего внимания. Мы старались, чтобы наши чувства друг к другу не угасли, понимая, что делаем для этого слишком мало.
Я решил, что она ждала достаточно долго, чтобы заслужить ухаживания за собой по всем правилам. Настало время расцветить те немногие и оттого особенно ценные дни, что нам осталось провести вместе, вернувшись туда, откуда все началось. Пока Мэдисон и Пончик помогали мне, делая вид, что трудятся над головоломкой, я строил планы и наслаждался от души.
* * *
Как-то вечером в понедельник я встретился с Виком с ресторане «Сагрес». До запланированного мною грандиозного события оставалась ровно неделя. «Сагрес» располагался на том самом месте, где у нас с Беллой состоялось первое свидание, где сорок один год назад я сделал ей предложение.
— Самое главное — согласованность действий, — заявил я Вику.
Мой друг подмигнул.
— Не волнуйся, все пройдет как по маслу.
Во вторник утром я принялся обзванивать тех, кто умеет играть на акустической гитаре. Мне пришлось перебрать дюжину кандидатов, прежде чем я нашел того, кто умел еще и петь.
— Играть на протяжении трех часов, без перерыва? — уточнил музыкант.
— Или пока она не выбежит вся в слезах.
Парень рассмеялся и сказал, что будет на месте вовремя в ожидании нашего появления.
В тот же день, но уже после обеда, мы с Райли вошли в ювелирный магазин на Вашингтон-стрит в Бостоне.
— Что именно мы ищем? — с важным видом осведомился продавец.
— Обручальное кольцо с бриллиантом, — ответил я. — С огранкой «принцесса»… где-нибудь в районе карата.
Взмахом руки он предложил нам проследовать в отдельную комнату, где высыпал из бархатного мешочка на стол россыпь сверкающих камней и прочел краткую лекцию на тему, которую предпочитают любители бриллиантов: огранка, цвет, чистота и караты. Когда он прикоснулся к третьему камню, я понял, что нашел то, что нужно.
— Она будет в восторге! — воскликнул я и протянул ему кредитную карточку.
В среду я заглянул в любимый цветочный магазин Беллы и заказал дюжину роз на длинных стеблях с гипсофилой и прочей зеленью, распорядившись упаковать их в коробку и доставить в ресторан Вика к вечеру в понедельник.
Четверг вновь застал меня на телефоне. Я подтвердил аренду белого лимузина на вечер понедельника, а еще заказал в магазине кондитерских деликатесов полдюжины конфет «клубника в шоколаде», которые обожала Белла.
— Три бакса за штучку, — сообщил я Райли, — и пусть только она попробует сказать, что они ей не нравятся!
Пятница у меня ушла на то, чтобы закончить поэму «Мгновения судьбы», на сочинение которой я убил несколько недель. Все должно было быть по высшему разряду.
Но самыми трудными и тягостными стали суббота и воскресенье. Мне казалось, что я сойду с ума от нетерпения. Но вместо этого я постарался обуздать распирающую меня энергию и вел себя как ни в чем не бывало. Я ел здоровую пищу, тщательно ее пережевывал, много отдыхал и подолгу гулял по вечерам.
В понедельник я помчался в ресторан «Сагрес», держа под мышкой клубнику в шоколаде и скатанный в трубочку лист коричневого пергамента, перевязанный алой лентой.
— Цветы будут здесь через час или около того, — сообщил я Вику, — а гитарист обещал появиться около шести.
Еще раз заверив, что все пройдет как по нотам, и похлопав меня по спине, Вик посоветовал мне ни о чем не беспокоиться и заниматься своими делами.
— Это будет незабываемый вечер, — сказал он.
Уже сидя в машине, я достал сотовый и позвонил Белле.
— Алло? — ответила она.
— Привет, это я. Будь готова к семи, хорошо?
— Хорошо, — пообещала она. — Намечается нечто необычное?
— Угу. Я уже умираю с голоду.
* * *
Хотя в передней части ресторана были свободные столики, Вик провел нас в комнату, где царил полумрак и, похоже, больше никого не было. Наш столик стоял прямо посредине и был чудесно сервирован. По лицу Беллы я понял, что она заинтригована. Когда мы уселись, Вик зажег свечу.
— Я сейчас вернусь, — сказал он.
Белла забросала меня вопросами, но я отмахнулся и с самым невинным видом предположил:
— Наверное, столики впереди зарезервированы.
Она кивнула и тут заметила, что через несколько столиков от нас сидит какой-то мужчина. Он держал в руках гитару и, прищурившись, вглядывался в нотные записи.
Почувствовав на себе ее взгляд, он поднял голову и улыбнулся.
— Надеюсь, вы, ребята, не возражаете… Меня пригласили выступить здесь на выходных, и сейчас я репетирую.
— Нисколько. Это просто здорово, — сказала Белла, даже не догадываясь, что Гэри уже получил работу.
— Нет проблем, — добавил я, сделав вид, будто вижу его впервые в жизни. Кстати, акустические баллады о любви, которыми принялся услаждать наш слух Гэри, были столь же убедительны.
Белла, разумеется, и не подозревала, что все было тщательно спланировано — сначала белое вино «Пино гриджо» для нее и пиво для меня, — и действо начинается. Вик вернулся с напитками на маленьком круглом подносе.
— Как насчет легкой острой закуски перед едой? — поинтересовался он.
Я улыбнулся.
— Почему бы нам не начать с маленьких моллюсков в чесноке и масле?
Вик коротко кивнул и направился в кухню, а Гэри негромко запел:
— Лучше всего ты говоришь молча…
Белла подалась ко мне и прошептала на ухо:
— Откуда он узнал, что я люблю белое вино?
Мне пришлось уже второй раз пожать плечами, когда Вик вернулся к нашему столику с роскошным букетом алых роз на длинных стеблях. Не говоря ни слова, он поставил их перед Беллой и повернул вазу так, чтобы она заметила поздравительную открытку.
