– Федь, там кошка! В нашем дворе!
– И что с того? – лениво спросил мужчина.
– Черная кошка с бельмом на глазу! Я видела ее полгода назад, когда хоронили Михалыча. А теперь вот на новые похороны явилась. Нечистая сила, новую жертву себе высматривает! Федя, гони ее прочь!
Мужчина вздохнул и отложил в сторону только что открытую бутылку с пивом. Набросив плащ поверх семейных трусов, он вышел во двор и увидел, как черная кошка усиленно метит куст смородины, доказывая то, что она – кот.
– Федя! – Дом содрогнулся от истерического выкрика. – Ну что ты там стоишь? Смерти моей хочешь?
Нехотя мужчина поднял с земли камень и запустил в животное. Кот отскочил, поджав лапу, и укоризненно посмотрел на человека. И этот взгляд почему-то разозлил пьяного Федю. Он бросился к будке за верандой, вытащил за шкирку здорового сонного пса, как две капли воды похожего на хозяина, и отстегнул ошейник.
– Полкан, взять его! Фас!
Пес непонимающе заскулил, и хозяин дал ему пинка, указывая направление. Тогда Полкан, наконец, увидел свою цель. С утробным рычанием он устремился за котом. Тот перемахнул через забор, а пес влетел в открытую калитку. Поселок наполнился визгом и лаем; к этим звукам добавились завывания других собак и раздраженные окрики людей.
Кот мчался по улочке, перепрыгивая через лужи, а Полкан гнался следом. Оба с разбегу завернули за угол… и тут дорога оборвалась. Это был тупик, глухая стена. Кот оттолкнулся мягкими лапами от кирпичей и, сделав кувырок в воздухе, припал к земле. А потом спокойно сел в ожидании. Подбежавший пес, который должен был разорвать хвостатого в клочья, вдруг резко затормозил и тоже сел.
Так они сидели и смотрели друг на друга, как два маленьких актера незримого театра. Потом кот как будто кивнул псу, и Полкан, отряхнувшись, медленно побрел домой.
А кот, прищурившись, стал нюхать воздух и навострил уши. Со стороны могло показаться, что он готовится к мышиной охоте – но этого зверя интересовали вовсе не мыши. Он прислушивался, щупал вибриссами темноту и, в конце концов, уловил нужный звук – тоненький, как паутинка, детский плач.
Кот черной молнией метнулся по огородам и вскоре оказался в старом дровяном сарае. Там, в самом дальнем углу, за кучей хлама, сидела девочка и всхлипывала, обхватив руками колени.
– Здравствуй, – сказал ей кот.
Малышка подняла голову и испуганно посмотрела на него.
– Не бойся, я пришел тебе помочь.
– Коты не умеют разговаривать, – недоверчиво протянула девочка, но всхлипывать перестала. – Они знают только «мур» и «мяу».
– На свете есть много миров, – возразил кот. – И мы с тобой как раз в том, где все понимают друг друга.
– Это такая сказка?
– Лучшая из всех, что ты слышала.
– А где моя мама? Почему она делает вид, что не видит меня? Мне совсем не нравится эта игра…
– Мама придет, – пообещал кот. – Когда наступит время, я приведу ее. А теперь ты должна идти за мной. Ну-ка, глянь на меня!
Он подошел к девочке, погладил ее пушистым хвостом и обнюхал лицо. А та, как зачарованная, смотрела в его глаза – вернее, в правый глаз серебристого цвета, который издали можно было принять за бельмо. В глубине зрачка скрывалось то, от чего малышка в удивлении приоткрыла рот, а потом улыбнулась.
– Все так и будет? – восхищенно спросила она.
– Именно так, – подтвердил кот.
– Тогда я готова. Пойдем!
Девочка вышла из сарая вслед за черным зверем. Она ступала босыми ногами по влажной земле, совсем не чувствуя холода. Изредка она с легкой грустью оглядывалась на дома, где все еще горел свет. Но если бы кто-то в этот момент выглянул из окна, то увидел бы только кота, бредущего по дороге.
Когда они дошли до первого перекрестка, зрачки кота сузились, словно он увидел свет. Малышка же радостно вскрикнула, показала кому-то «нос», а потом, протянув руки, сделала шаг и исчезла в темноте.
Кот смежил веки и заурчал; через мгновение его зрачки расширились. Он еще долго сидел на пересечении дорог. Вылизывая саднящую от удара камнем лапу, он думал о том, что Хозяин мог бы дать им, Проводникам, неуязвимое тело. Но беда в том, что Хозяин слишком высокого мнения о людях. Вот только люди вряд ли когда-нибудь это поймут, хоть с третьим глазом, хоть с четвертым.
Затем его уши встали торчком, а ноздри вдохнули легкий порыв ветра. Кот подорвался с места и поспешил в лес, за которым начинался город.
ДОМАШНЯЯ ФЕЯ
Моросил дождь. Автомобиль ехал по узким улочкам, наматывая на колеса сырость мостовых.
– Я этого так не оставлю! – сказал Артур Гейл. Ему было двадцать три года, и юношеский запал бурлил у него внутри – даже шляпа слегка подрагивала, словно крышка на котле. – Не оставлю! – упрямо повторил он и сжал трость.
Шофер безразлично пыхнул трубкой.
– Я сразу понял: что-то здесь не так, – продолжил молодой человек в полной уверенности, что ему внимают. – С той самой минуты, когда Гарольд пригласил меня на званый обед. Он же беден, как церковная мышь, в его ли положении устраивать приемы? Я спросил: «Братишка, что происходит? Ты получил наследство, о котором я не знаю, или постиг тайны карточных игр?»
– У-кхум, – сказал шофер и высморкался в рукав.
– И тогда пошло-поехало: мисс Браун то, мисс Браун это… Ангел, спустившийся с неба, идеальная экономка, которая одновременно и кухарка, и горничная, и няня! Сразу же взяла весь дом в свои цепкие лапки. Уверен, она загнала беднягу Гарри в жуткие долги с этими гостями и вечерами. И самое главное: чудесная мисс Браун не берет денег за свою работу! Говорит, что Гарольд может с ней рассчитаться, когда выйдет в люди.
– У-кхум, – снова сказал шофер.
– Не представляю, что задумала эта мошенница, но я хочу показать ей: у моего мягкотелого братца есть кто-то с мозгами в голове. Я просто посмотрю ангелоподобной мисс Браун прямо в глаза и скажу ей… Знаете, что я ей скажу?
– На выход!
– Да, что-то вроде этого. Но, конечно, не так прямо…
– На выход, мистер, поживее. Мы уже приехали. За гроши я не буду ждать, пока вы там с собой наговоритесь, я же вам не домашний кучер!
– Прошу прощения, – пробормотал Артур и немного неуклюже выбрался из машины. Вечер тут же обдал его своим влажным дыханием. Молодой человек перешел улицу и остановился возле приоткрытой калитки напротив жилища своего брата.
Дом Гарольда Гейла напоминал затонувший корабль, который кто-то по непонятным причинам решил поднять со дна. Его деревянные бока раздулись от старости, дикий виноград свисал наподобие водорослей. Внутри царила сырость, кое-где протекал потолок. Только такое жилище и могла позволить себе их семья после уплаты долгов. А ведь было время… Впрочем, разве время помнит о том, каким оно когда-то было? Артур вздохнул и прошел внутрь.
