Тину охватило чувство, что ее совсем не желают здесь видеть, и она отвернулась и пошла обратно к дому садовника. По пути ей встретились две цыганки. Одна из них была пожилая, с волосами, аккуратно заплетенными в косу. Другая была совсем молодая. Она чем-то напоминала дикое животное, живущее в горах. Они ступали босыми ногами по камням, но походка у них была легкая и плавная. Обе цыганки несли по большой корзине, наполненной прищепками.
— Добрый день, — дружелюбно произнесла Тина.
Цыганки остановились.
— Леди, не купите ли прищепки? — предложила та, что постарше.
— Боюсь, прищепки мне не нужны, — ответила Тина.
— Хотите, леди, я погадаю вам, предскажу вашу судьбу?
Тина отрицательно покачала головой.
— У меня нет с собой денег. Как-нибудь в другой раз. Мне же непременно нужно позолотить вам ручку, чтобы услышать будущее? — Ее голос был весел, потому что она поняла, что, хотя и прожила всю жизнь в деревне, сегодня она впервые общалась с цыганкой.
— Все правильно, леди, — отвечала цыганка. — Но поскольку вы такая молодая и красивая, то я не возьму с вас денег.
Она замолкла на минуту и прищурила глаза, а потом тихо низким голосом сказала:
— Вас подстерегает опасность, большая опасность. Остерегайтесь темного человека. Он принесет беду, а в его тени я вижу кровь. — Цыганка открыла глаза и с улыбкой добавила. — Запомните, что я вам сказала, леди, и приходите к нам снова.
— И не забудьте принести монетку! — впервые заговорила ее юная спутница.
— Монетку я не принесу, — ответила Тина, — но запомню, что вы сказали.
С этими словами она пошла дальше. Эта внезапная встреча поразила ее. Неудивительно, думала девушка, что люди побаиваются цыган. Их непонятный дар предвидения всегда создает вокруг них атмосферу мрачной тайны. Это и пугает как детей, так и взрослых.
«Опасность от темного человека!» Какая глупость. Но, с другой стороны, этим черным человеком мог быть сэр Маркус. Может быть, цыганка хотела сказать, что опасность подстерегает ее, если она выйдет за него замуж? Несомненно, она будет очень несчастна. Но существует ли другой выход?
Весь день Тину преследовало чувство, что она теряет время. Сейчас она должна была находиться в Лондоне, посещать с герцогиней балы и светские рауты. Она должна была искать себе богатого мужа, который, как она говорила лорду Винчингему, был их единственным шансом спастись.
Когда она вернулась, лакей сказал ей, что лорд Винчингем все еще слишком слаб, чтобы принять ее или старую герцогиню. Он очень устал, и доктора дали ему снадобье — особую настойку, чтобы он заснул.
— Правильно, — одобрила герцогиня. — Сельские доктора намного лучше этих лондонских шарлатанов. Старику Уильямсу уже почти восемьдесят, но в одном его пальце больше мудрости, чем у всех докторов города, которые берут по гинее за визит и знают о человеческом теле намного меньше, чем я.
— Надеюсь, жар уже спал? — спросила Тина.
— Да, его кожа уже не горит, — ответил Джарвис.
— Как вы думаете, когда он поправится? — продолжала Тина.
На губах Джарвиса появилась едва заметная улыбка.
— Мисс, я слишком хорошо знаю его светлость. Он не позволит никому и ничему задерживать его в постели ни на секунду дольше, чем это необходимо.
С этими словами он поклонился и собрался уходить.
— На этот раз я не позволю ему подняться с постели слишком рано, — произнесла герцогиня.
— Тогда вам придется приковать его цепями, — просто ответил слуга.
Герцогиня рассмеялась и, когда Джарвис ушел, обратилась к Тине:
— Этот слуга обожает Стерна. Я не знаю почему. Мой внук заставляет его ждать полночи, пока сам развлекается, а от поездок на козлах этих быстрых фаэтонов у бедного старика, я думаю, уже все зубы вылетели. Но он по-прежнему боготворит Стерна, и это наводит меня на мысли о том, что в этом юном моте что-то есть. — Герцогиня снова рассмеялась и пошла наверх, чтобы переодеться к ужину.
Тина с герцогиней ужинали вдвоем за огромным столом, который вместил бы еще человек двадцать. Потом они посидели в зале, после чего герцогиня сказала, что устала и желает идти спать.
— Можно мне взять книгу из библиотеки? Я хотела бы почитать перед сном, — спросила Тина, когда они вышли в холл.
— Конечно, — одобрительно сказала герцогиня. — Но, боюсь, все книги там покрылись толстым слоем пыли. Вряд ли мой внук открывал хотя бы одну из них со времен учебы в Оксфорде.
— Мне нравится читать, — призналась Тина.
— Тогда поспеши. Не буду же я тебя полночи здесь ждать.
Девушке хотелось сказать, что сама найдет дорогу, но потом подумала, что герцогиня, наверное, испытывала какое-то чувство ответственности за нее и хотела сама проводить ее наверх. Так что Тина побежала в библиотеку, держа высоко над собой один из тех подсвечников, которые для них с герцогиней оставил дворецкий, чтобы они освещали себе дорогу до спальни.
Ставни в библиотеке были уже закрыты, и при свете одной лишь свечи было весьма трудно найти то, что надо. Тут Тина вспомнила, что слева от камина она видела книгу, которую ей когда-то читал отец. Она схватила ее и побежала обратно, не желая заставлять герцогиню ждать.
— Пойдем, пойдем, девочка! — нетерпеливо сказала леди Хертингфорд.
Все свечи в канделябрах, которые украшали стены, еще горели, но герцогиня несла свою свечу так, как будто без нее ничего не было видно, — наверное, по привычке, подумала Тина.
Коридоры на втором этаже тоже были хорошо освещены, а когда Тина, попрощавшись со старой герцогиней, вошла к себе в комнату, она увидела, что два огромных канделябра горели по обеим сторонам от ее зеркала и еще один — у кровати.
«Интересные привычки в этом доме», — подумала она, вспомнив, что они с отцом всегда тушили все свечи, когда выходили из комнаты.
Тина медленно разделась, размышляя о том, что произошло за день и за предыдущую ночь. Ей показалось, что за эти несколько дней она прожила половину жизни и стала намного старше, чем когда ехала из Йоркшира на почтовом дилижансе.
Тина постаралась не думать об этом и решила почитать, чтобы отвлечься. Она взяла книгу, открыла ее и тут обнаружила, что это было не то, что она хотела взять из библиотеки. Книга была написана на латыни. Тина с досадой кинула ее на туалетный столик.
Она легла в постель, задув все свечи, кроме той, что стояла у кровати. Ей не хотелось спать и еще меньше — оставаться одной в темноте.
Тина услышала, как где-то пробили часы, потом прошел час, и они пробили вновь. Не в состоянии больше терпеть бессонницу девушка встала с кровати, надела мягкие тапочки и накинула на себя муслиновый халат. Только чтение могло отвлечь ее от угнетающих мыслей. Она взяла подсвечник и тихо открыла дверь.
