— Я уже в агентство недвижимости звонил, сказал им, что прежняя хозяйка объявилась. А они мне: «Не беспокойтесь. Документы у вас в порядке. Старушка уже не имеет права на квартиру. Живите себе спокойно». Да как же спокойно?! — не на шутку разошелся Лобанов. — Раз у бабки есть паспорт, значит, она живехонька. Откуда, они, сволочи, взяли ее свидетельство о смерти? И главное, агентство такое солидное, сотрудники культурные, клиентура у них, звонки без конца… Я всю ночь не спал, на работу сегодня не вышел. Боюсь уйду — замок взломают, все мое добро выбросят и вселятся.
— Ну это вы зря так накрутили себя, — солидно сказал Володя. — Старушка с замком не справится. И вообще она уехала. А вот с этим агентством надо разобраться. Вы не порите горячку, давайте спокойно все обсудим. Во-первых, адрес агентства, фамилия риэлтера и его телефон.
— Телефон у меня в мобильном записан. А адрес вот он, смотрите.
— А лицензию их вы видели? — ехидно спросил Володя.
— Конечно, на стене у них висит. С синей печатью, все как надо… Вот пакостники! А этот хозяин квартиры? Афанасьев Аркадий… Бывший алкоголик, вернулся из зоны и решил квартиру продать. Деньги ему понадобились. Родную бабку в мертвые записал! Хорошо хоть не убил. С зека станет.
— Вы его видели?
— Да, видел. Ну и рожа! Больной какой-то с виду… То ли последствия алкоголизма, то ли туберкулез у него… Тощий, бледный, под глазами синяки… Вот сволочь!
— Ну вы не нервничайте так, мы с этим делом разберемся.
— А кстати, — вдруг насторожился Лобанов, — это кто же вас нанял? Вы зачем ко мне приехали? — в его глазах Турецкий прочитал настоящую панику.
— Нас, как вы выразились, наняла Афанасьева.
— Бабка эта? — не поверил Лобанов. — Так она с мыслями собраться не могла, не то что бы о частном сыске слышать.
— Люди добрые нашлись, привели ее к нам. И вы зря так пугаетесь. Все равно она уже объявилась, и вам надо как-то эту историю разруливать. Нужно найти риэлтера, самого Аркадия Афанасьева, выяснить, откуда справка о смерти бабушки появилась. Ясно, что он ее купил.
— Все у вас в Москве продается. Даже справка о смерти живого человека, — возмущенно заявил Лобанов.
— Да я думаю, у вас в Казахстане ситуация не лучше, если не хуже.
— И у нас хреново… — согласился Лобанов. — Потому и уехал. Как говорится, из огня да в полымя… Так что вы мне теперь посоветуете? Что мне делать? Или вы на стороне бабки, и теперь ее интересы будете защищать?
— Мы на стороне закона. А по закону и старушка имеет право на эту квартиру, и вам должны деньги вернуть лица, которые ее продали…
— А сколько денег я вложил в ремонт! — вдруг ахнул, вспомнив свои расходы Лобанов и всплеснул в отчаянии руками.
— Но ведь не евроремонт вы делали, — оглядел комнату Володя.
— Да вы бы видели ее! Здесь такая разруха была, такой, извините… не буду уж говорить. Очень была запущена квартира. Да еще и смежные комнаты… Это после моего дома в Казахстане!
— Ну-ну, — похлопал его по плечу Турецкий. — Наверное, все-таки были веские причины, если вы променяли свой дом на эту двушку. Зато экология хорошая, от метро пять минут идти, вид красивый открывается, вон парк виден.
— Да что толку, если мне придется со всем этим видом и экологией расстаться? Нет, не оставят мне эту квартиру, — с тоской произнес он. — Ой, что же мне делать?!
— Так делать вам ничего не надо. Живите, работайте. Делать будем мы. Соберем всю информацию, передадим в органы. В общем, дело ясное, что вам квартиру продали аферисты. А наша задача их найти. Кстати, а где все хозяйские вещи? Не знаете, куда выехал Афанасьев?
— Понятия не имею. Я уже въехал в пустую квартиру. Ой, влип, ну и влип! — опять запричитал хозяин.
— Пошли отсюда, и так все ясно, — сказал Володя Турецкому.
— К соседям давай зайдем. Нужно ведь и этого внучка искать, мать его за ногу! — ругнулся Турецкий.
Соседи ничего о новом местопребывании Аркадия не знали. Посоветовали спросить на улице у забулдыг. Может, с кем-то из них Аркадий выпивал и мог поделиться своими новыми планами.
Недалеко от дома у пивного ларька тусовалась компания уже хорошо поддатых мужиков. Володя сунулся к ним с расспросами, мужики пожали плечами. Но один, который припозднился присоединиться к компании и только-только налил себе пива, напрягся и вспомнил:
— A-а, этот тот Аркашка, который недавно из зоны вернулся?
— Да, — подтвердил Володя, — он самый.
— Да говорил, что как продаст квартиру, в бизнес подастся. Хотел ларек себе купить. Бабло собирался в дело пустить. А жить, говорил, буду у дружка. Как зовут, не помню. Помню только, что он какой-то убогий… Сектант, что ли… Из семьи даже ушел, чтобы своими сектантскими делами заниматься. Вот псих…
— Никто не слышал об этом сектанте? — уже об Аркашином дружке спросил у пьянчуг Турецкий.
— Не, мы такого не знаем.
— Как не знаете? — подал голос кривоносый мужичонка в бейсболке. Из-под сломанного козырька сверкали его круглые, с сумасшедшинкой глаза. — Это же Колян, который в соседнем дворе жил. У него еще жена Тамарка, которая секретарем на техстанции работала. Ну такая, — он выставил в стороны руки, показывая объем ее бедер.
— А-а! — заржали мужики. — Эта… Так что, от нее Колька ушел? Да еще в секту? Ну дает! Это с какого же перепуга? То-то не видать его уже давно… С год, наверное..
Мужики живо стали обсуждать новость и пришли к выводу, что зря Колька променял Тамарку вот с такой ж… — при этом в словах их звучало искреннее восхищение — на секту. Едва удалось вставить свой вопрос, где же проживает Тамарка.
— А на что она вам, мужики? — подозрительно взглянул кривоносый. — Тамарка теперь свободная женщина, мы, может, сами хотим ее… сосватать.
Они дружно захохотали, и у Володи лопнуло терпение.
— Ну вы и балаболки, мужики, — осуждающе сказал он. — К вам по делу, а вы как бабы — ля-ля-ля, ля-ля-ля… Несолидно это.
Пьянчужки не обиделись и даже устыдились, и дружно, наперебой стали объяснять, как найти Тамарку. Притом никто не знал точного адреса. Показали пальцем дом на другой стороне улицы, кто-то вспомнил подъезд, кто-то, что Колька жил над той самой Танькой, у которой два-три года назад умер муж от цирроза печени. Тогда еще на поминках одна соседка, та самая Клавдия, у которой хахаль грузин, сказала Сережкиной матери, это того Сережки, который помер, что чего это мамаша так убивается, ведь Сергей пил. Вы представляете, люди добрые, мать оплакивает умершего сына, а в день его похорон ей заявляют: «Он же пил!» Дескать, чего над таким и слезы лить!
Мужики загалдели, осуждая Клавдию, ее хахаля грузина, который, дурак, содержит эту бездельницу, у которой коты и собаки гадят прямо в комнате, и Турецкий с Володей поняли, что пора уходить. Теперь у них была целая куча зацепок: Танька, у которой помер два или три года назад муж Сергей, Клавдия с хахалем грузином, и Тамара вот с такой ж…, бывшая жена Кольки, подавшегося в секту. Если учесть, что они все жили в одном доме, информации выше крыши.
