1
Два дня пролетели незаметно. Было такое впечатление, что Руслан провел их в анабиозе. Он был даже рад этому. Иначе могло сорвать крышу после всего пережитого. Ведь от него в один день отреклись две женщины, мать и Рита, а до этого его, фактически, предали те, кого он считал своими лучшими друзьями. Думать об этом было невыносимо, воспоминания об этом причиняли почти невыносимую физическую боль.
Уж лучше пьяная анестезия.
Он пришел в себя серым дождливым днем, когда похмелье переносится особенно тяжело. Привел себя в порядок, зашел на грязную кухню, заглянул в холодильник. Упаковка пивных банок бросилась ему в глаза, призывая: «Возьми! Открой! Выпей!» Не соблазнившись, Руслан поискал кефир или охлажденную газировку, но ничего подобного в холодильнике не наблюдалось. Тогда он заварил себе крепчайший, вяжущий язык чай и выпил его, глядя в окно, за которым продолжал накрапывать скучный летний дождик.
«Хватит, — сказал он себе. — Нужно что-то придумать, иначе жить станет так скучно, что хоть в петлю».
Но в его положении было не так-то просто начать трезвую, осмысленную жизнь. Помимо Холерика, в квартире постоянно ошивались разные малознакомые и малопривлекательные личности, общаться с которыми на трезвую голову было трудно. Оставалось по-быстрому провернуть какое-нибудь дело, чтобы обзавестись деньгами и пуститься в самостоятельное плавание, предварительно расплатившись с Холериком и его дружками за гостеприимство.
Итак, действовать! Невозможно больше торчать в четырех стенах, дыша спертым, провонявшим табаком и алкоголем воздухом.
Вернувшись в комнату, Руслан свернул свой матрас и начал одеваться.
Разбуженный возней Холерик приподнялся на своем засаленном диване и захлопал глазами:
— Куда лыжи навострил?
От него разило чесноком и перегаром. Поморщившись, Руслан ответил:
— Пойду пройдусь.
— А пушка тебе на что? — поинтересовался Холерик, заметив, как Руслан сует пистолет за пояс джинсов и прикрывает рукоятку рубахой.
— Ворон постреляю, — ответил Руслан. — Похлебку сварю. Называется «Любопытная Варвара».
— Не настреляешь, гы-гы! У тебя маслята закончились.
Имелись в виду патроны. Услышав про них, Руслан насупил брови:
— С чего ты взял?
— Так ты вчера, перед тем, как отрубиться, в «русскую рулетку» сыграть предлагал, — стал охотно рассказывать Холерик, дымя окурком из банки. — Тебе объясняли, что для этого револьвер требуется, а ты ни в какую, уперся…
— Так, — кивнул Руслан, начиная кое-что припоминать.
Для «русской рулетки» действительно нужен револьвер, во вращающийся барабан которого вставляется один или два — по желанию — патрона. Дальнейшее зависит от везения. Либо твое нажатие спускового крючка придется на пустую ячейку, либо выстрел в упор снесет тебе полчерепа. Но Руслан не представлял себе, как можно проделывать это с ментовским пистолетом, магазин которого устроен совсем иначе.
— Уперся, — весело продолжал Холерик, — а потом пушку к виску приставил.
— Вот этого не помню.
— Неудивительно. Ты еле на ногах стоял. Бледный, как смерть.
— Давай без этих описаний, — попросил Руслан. — По существу.
— А по существу ты шмальнуть попытался.
Холерик радостно заржал, как будто рассказывал невероятно смешной анекдот. Руслан машинально ощупал свою голову.
— Да? — сказал он.
— Ага. — Скалясь, Холерик кивнул. — Но выстрела не было. Осечка.
— А я?
— А ты говоришь, мол, продолжаем наше шоу. И снова на курок жмешь.
— И снова осечка? — догадался Руслан.
— Точно! Обойма пустая оказалась. Повезло тебе.
— Это как сказать.
— Не понял, — признался Холерик.
— А тебе и не надо, — заверил его Роман.
