Ознакомительная версия. Доступно 5 страниц из 24
Мы с Илоной докурили, и освободили местечко на тесном балкончике Рустаму и Артуру. Квартирка у Рустама однокомнатная, на кухне балкон, куда и выходим курить. Вдвоем – удобно, вчетвером – невероятно тесно, но весело. Огоньки сигарет мигают в теплых сумерках – май в этом году удался. Свет на кухне включать нельзя из-за обилия тараканов, живущих в периметре. Рустам сказал, что насекомые омрачат нам просмотр фильма. Я не против, мне уже Илона сюжет испакостила.
Когда у Артура зазвонил мобильный и он пошел на кухонный балкон говорить, я оставила сладкую парочку наедине, и пошла за ним, чтобы покурить и подумать. Тихонько пробираясь по темной кухне, я видела Князев силуэт на фоне окна и могла слышать его разговор. Греть уши я не собиралась, мне вообще было главное добраться, не сломав ногу о табуретку и не раздавив таракана, как вдруг речь коллеги заставила меня остановиться. Потом тихонечко достать диктофон и включить его. Благо, меня было не видно, а Артур говорил нормальным голосом, думая, что мы все поглощены просмотром. С кем он общается, поначалу понять было невозможно:
– Привет.
– Я у Рустама в гостях, так, фильм смотрим. Нее, не один, еще Андреевна с нами и Рустамова телка.
Ну и жаргон. И зачем меня, как бабку старую, Андреевной называть? Можно было сказать – со мной в гостях красивейшая из женщин мира, великолепная Ольга, главный бухгалтер нашей фирмы, например. Но Артур продолжал на своем полу понятном жаргоне:
– Че, тебе следак звонил? Офигеть, и че ему надо? Вызывает опять. Послезавтра? Когда похороны? (Тяжелый вздох).
Я напряглась. Князь точно разговаривает с кем-то своим, в теме. Кому еще мог звонить следователь и приглашать на беседу. Кстати, а почему про меня все забыли?
– Мне? Нет, мне не звонил. Про че спрашивать если будет? Не говорить? Не, я – могила. А че, ты ее, что ли? В натуре? Да ладно, Дымыч, мне не загоняй, ты же не все время с нами тусовался. Я же слышал, она тебе звонила и в контору звала, а потом ты типа в туалет, а я же видел, ты на моцике уезжал.
Все – поняла я. Дело раскрыто. Ну, ни за что бы, ни подумала. Дымыч, так его за ногу. Несчастный влюбленный. Вообще-то логично – о страховке не забываем, измена опять же, на фоне большой и искренней любви. Вполне достаточный повод для убийства. Как я могу предположить из разговора, совсем пьяная Ирка в надежде помириться в романтической атмосфере ночного офиса (ведь домой-то к себе ее Дымыч не пригласил), вернулась на работу и вызвала туда же ревнивого сисадмина в надежде объясниться, загладить свою вину на моем диванчике и все-таки выйти замуж. И Дымыч примчался в офис. Судя по всему, примирение не состоялось, а железное алиби ему обеспечивают такие идиоты, как Князь и Дымычевы друзья – болельщики. Мужики всегда друг за друга горой, а такие как я, страдают.
Победоносно щелкнула кнопкой диктофона и вышла на балкон. Разговор по телефону быстренько свернулся, Артур, как всегда, отобрал у меня зажигалку и прикурил сигарету.
Глубоко вдыхаю прохладный ночной воздух и закашливаюсь. Как описать мои ощущения? Так себя чувствуешь, когда удачно сдал экзамен, вытянув билет, который знала. Когда получил работу соей мечты, покорил вершину, прибежал первым. Так я радовалась, когда увидела своего новорожденного сына. Победа. Вот как называется этот подъем. Усталость напополам с радостью после тяжелой работы. «Я это сделала».
И не поделиться этим чувством для меня было невозможно. Кто из классиков сказал: «Женское желание исповедоваться сравнимо разве что с необходимостью почесаться»? Разумеется, я не буду говорить, что мало того, подслушала, так еще и записала на диктофон Артуркин разговор по телефону. Нет, есть другие способы намекнуть о своей осведомленности. Захожу издалека:
– Так что, не нашли, кто Иру…того?
– Не а. Так, похоже, и заглохнет.
Но я хочу показаться умной и значительной, заинтересовать собой. Мне приятно внимание человека, который моложе меня на шесть лет. Ужасно хочется намекнуть на мое расследование, связи в милиции нашего района (в виде Кириной), про диктофон. При этом поддерживаю на лице выражение таинственности напополам с сознанием собственного превосходства. Мартини в голову ударило, не иначе.
Говорю, что знаю, кто убил и это записано на диктофоне. Бедный Князь, хороший, но, глуповатый мальчик, никак не сообразит, что беседовал по телефону с убийцей. А я не скажу, пусть помучается.
Кассету от диктофона я прячу у Рустама в туалете. Это происходит через час. Мартини давно кончился, мы разбавляем водку кока-колой и досматриваем последние кадры фильма. О чем он – я так и не поняла, но забавных моментов было много. К сожалению, ни одного припомнить не могу. Желание припрятать что-либо в туалете у Рустама посетило меня внезапно. Теперь я понимаю, что чувствует белка, прячущая орешки. Просто, когда я в очередной раз подкрашивала губы, в голове мелькнуло: «Это захламленное помещение – идеально для того, чтобы в нем что-нибудь спрятать. Годами не обнаружат». Вытащила из диктофона кассету, и засунула в щель между стиральной машинкой и стеной. Ума хватило спьяну сообразить, что если машинка протечет, то кассета пропадет, поэтому я сняла с пачки сигарет прозрачную оболочку, завернула в нее кассету и зажигалкой оплавила края. Герметично. Этому фокусу я научилась, переходя с очков на контактные линзы. Глаза часто болели, поэтому их приходилось снимать, где попало, хоть в туалете общежития, и организовывать сохранность. Чувствуя себя как минимум, подружкой Джеймса Бонда, прячущей секретные микропленки, я закинула сверток глубже и успокоилась. Мысль о том, как я найду повод забрать ее отсюда, в мои пьяные мозги не пришла. Да это и к лучшему.
Кто бы знал, что этот поступок, сделанный в состоянии практически полного опьянения, спас мне жизнь.
Глава № 18
Долгие проводы – горькие слезы
Как мы вызывали такси, ожидали ее и загружались – помню смутно. Достаточно отчетливо, чтобы осознавать, что, как обычно, Князь попросился завезти его домой бесплатно, и стрельнул сигарету, а я созерцала все это с пьяным благодушием. Рустам с Илоной приветливо махали нам из окошка.
В такси я молчала, как проклятая, ощущая себя наполненной драгоценным напитком вазой. Информацию следовало сохранить в голове, обдумать и донести до Кириной в ближайшее время. Завтра с утра, например.
Завибрировал сотовый телефон. Кто так поздно тревожит практически подследственную? Кирина звонит. Явно, какие-то новости. Язык у меня слегка заплетается. Это я так думаю, пока достаю телефон. Когда начинаю беседу, выясняется, что сильно. То есть я вообще говорить не в состоянии.
– Олька, ты где? Дома тебя нет, муж говорит – пьянствовать к директору поехала.
– Мать… Ссть… Саш, я уже домой еду, счас заместителя нашего завзем и все… Сслушай, у меня такие новости, я знаю, кто! Ну, ты понимаешь, о чем мы в субботу говорили? – кошусь на Артура, который едет на переднем сидении и тоже с кем-то говорит по телефону, то есть меня не слышит.
Свистящих и шипящих звуков в моей речи гораздо больше, чем способен передать динамик телефона. Поэтому сама себе я кажусь дельфином или китом-касаткой. По количеству воющих и пощелкивающих звуков на душу населения мне нет равных.
Ознакомительная версия. Доступно 5 страниц из 24
