– Жаль, что так вышло, – Женя наконец повернулась к Лене. – Я не хотела уводить чужого парня.
– Ты ни в чем не виновата. – Лена поудобней подогнула под себя ноги.
Помолчали.
– Что ты собираешься теперь делать? – задала вопрос Лена.
– Ничего. – Женя ковыряла ногтем шов на бриджах. – То же, что и раньше. Жить, учиться, летом на дачу ездить.
Хотела сказать: «танцевать», но вовремя прикусила язык. С танцами придется завязать. Хватит с нее. Не все мечты должны сбываться. Что поделать, если ее мечта как раз из таких – несбыточных.
– Это понятно. – Лена подперла щеку рукой. – А с Димой что?
Женя непонимающе посмотрела на нее.
– Будешь с ним встречаться? – пояснила Димина девушка. Бывшая Димина девушка.
Женя покачала головой.
– Понимаешь, – Лена вздохнула, – мне кажется, он не думал, что все так получится. И рано или поздно он бы мне сказал. Просто ему было нужно время. Не стоит его казнить.
– Ты его защищаешь? – удивилась Женя.
– Пожалуй. – Лена задумчиво смотрела перед собой. – Он на самом деле хороший. Особенно это видно в сравнении со Стасом, – в ее голосе проскользнуло отчаяние.
– Постарайся поскорей выбросить его из головы, – посоветовала Женя. – Вот уж кто точно твоих нервов не стоит.
Дождь лил все с той же, если не с большей силой, зато град прекратился.
– Слушай, у тебя пожевать ничего нету? – вдруг спросила Лена. – Утром только бутерброд перехватила, так нервничала перед встречей с тобой, что в рот ничего не лезло.
– В рюкзаке лежит термос, пачка печенья и, кажется, «Сникерс». И два яблока. – Женя ткнула пальцем в застежку кармана рюкзака под ними. – Угощайся.
Лена не заставила себя долго упрашивать. Через минуту она хрустела яблоком. Глядя на нее, Женя тоже почувствовала голод.
– Присоединяйся. – Лена протянула ей печенье.
Какое-то время они молча жевали, запивая шоколадный батончик и печенье чаем из одной крышки от термоса.
– Знаешь, – наконец произнесла Лена, – у каких-то древних племен было своеобразное поверье: они считали, что если разделить с чужаком трапезу, то он перестает быть чужаком и становится своим, другом.
Женя лишь неопределенно хмыкнула.
Лена
Лена сцедила из термоса последние ароматные капли чая и вопросительно уставилась на Женю. Та задумчиво грызла яблоко, глядя в проем на водопад дождя.
– По-моему, придется вылезать, – озвучила свою позицию Лена. – Не можем же мы вечно тут сидеть. И так уже полтора часа прошло. Твоя бабушка, наверно, с ума сходит.
– Не сходит, – Женя оторвалась от завораживающего зрелища. – На самом деле я тебя обманула, она вообще не в курсе, что я приеду, потому что я ей не звонила. Но ты права, дождь прекращаться не собирается, а нам надо выбираться. – Она окинула взглядом Ленино платье. – Только ты сейчас до нитки вымокнешь. Да и я тоже. Это тебе не под начинающимся дождичком пробежаться.
– А далеко до деревни? – Лену не оставляла мысль о том, как она потом поедет в мокром в Москву – вряд ли ее одежда быстро высохнет, даже если Женя пригласит ее к себе попить чаю. Так что простуда точно гарантирована.
– Порядочно, – Женя поглядела вдаль, где виднелась кромка леса.
Лена тяжело вздохнула и встала, решив, что, как бы там ни было, а идти надо, причем лучше не к автобусной остановке в чистом поле, а к Жене на дачу – там есть хоть какие-то шансы немного согреться и дождаться окончания дождя.
Переглянувшись, девушки вышли из-под навеса. Конечно, вымокли и испачкались сразу же, даже от коровника еще отойти не успели. Так и шли – все в мурашках, с хлюпающей в обуви водой и глиной, с мокрыми, липнущими к лицу и шее волосами.
Когда вышли из леса, дождь перестал.
– Вот он, закон подлости в действии, – сказала Женя, глядя на небо.
Соглашаясь с ней, Лена кивнула. Она отжала подол платья и вслед за соперницей потопала по узкой дорожке, ведущей к симпатичным дачным домикам.
Женина бабушка понравилась Лене с первой минуты. Она не стала ругаться и читать нотации, что обычно свойственно пожилым людям, а спокойно их поприветствовала и пошла ставить чайник – отпаивать горячим замерзших девушек.
– Идем, – Женя сделала приглашающий жест рукой. – Надо переодеться.
Участок был огромным, соток пятнадцать, не меньше, дом ему соответствовал – старый, бревенчатый, со скрипучим крыльцом и просторной террасой по периметру – спереди открытой, с боков – застекленной. Вокруг росли всевозможные цветы и кустарники.
– Здорово у вас тут! – выразила восторг Лена.
– Дача, как и все остальное, осталось от прадедушки – прабабушкиного мужа, – сообщила Женя. – Он был академиком.
Лена кивнула.
– Жалко только, что так далеко от Москвы, – она вслед за Женей взошла на крыльцо.
– А нам нет. – Женя потянула на себя тяжелую дверь. – Прадед специально выбрал место подальше от города, знал, что Москву будут расширять. Тут воздух чистый и сосны.
По широкому коридору девушки прошли к двери, ведущей в жилую часть. Просторная кухня, обеденный зал, лестница на второй этаж, три спальни… Обстановка везде была старая, если не сказать старинная, мебель в основном еще довоенная. Но Лене в доме понравилось, она любила такие дома с прошлым.
– Держи, – Женя протянула ей махровое полотенце. – Сейчас еще что-нибудь найду надеть. Если хочешь, можешь сполоснуться в ванной – это на первом этаже, справа по коридору. Платье свое пока на печку положи, она теплая, высохнет быстро.
После пили чай с пышными пирогами и ватрушками, ели мед и малиновое варенье. Наина Викторовна то и дело подливала Лене в чашку заварку и кипяток. Она ни о чем не расспрашивала, видимо, ждала, когда девушки наедятся и отогреются.
Допив третью чашку, Лена поглядела на часы. Как так вышло, что уже стемнело? Вроде выезжали в пять…
– Ой, а на электричку я успею? – Она вскочила из-за стола.
– Никуда мы тебя не отпустим. – Наина Викторовна потянулась за чайником и налила в Ленину чашку очередную порцию заварки. – Куда ты поедешь на ночь глядя? Места, где спать, у нас полно. А если тебе так уж необходимо в город, поедешь утром.
Лена непонимающе уставилась на пожилую женщину.
– А можно? Остаться?
– Конечно, можно, я же тебе говорю. И даже нужно. – Та кивнула ей на ее место, и Лена села.
– Только маме позвоню, предупрежу. – Девушка снова вскочила и метнулась в комнату, достала телефон, набрала домашний номер. Мама, конечно же, была не против.
Лена вернулась в зал, где пили чай. И только тут вспомнила, что не услышала Жениного мнения по поводу ее ночевки.
