Выходя из вагона метро, старлей с удовлетворением увидел, что до начала смены остается восемнадцать минут, и можно не бежать, сломя голову. Получив в оружейной комнате пистолет и две обоймы, баллончик со слезоточивым газом, наручники и дубинку, он в 8-55 подошел к зданию Администрации. Около него уже толпилась группа людей в такой же униформе, что была и на Алике. Узнав, кто из них Баранников, он представился.
— Будешь патрулировать со мной, — уронил Баранников, — и заговорил со старшим предыдущей смены.
Узнав нехитрые рыночные новости, он велел новичку пока осмотреться.
— А я схожу, поклонюсь Левицкому. Получу, так сказать, руководящие указания.
Потолкавшись на пятачке около павильона администрации, Базарджян уловил запах шаурмы, и ощутил резкий голод. Не удивительно, что через несколько минут ноги привели его к прилавку под вывеской "Арабская шаурма". Веселый человек среднеазиатской внешности в белоснежной полотняной куртке заметил в глазах Алика волчий блеск и приглашающее махнул рукой.
— Почем? — осмотрительно поинтересовался Базарджян.
— Пятьдесят рублей!
Приятно изумленный, старлей протянул продавцу бумажку.
— Новенький? — спросил тот.
— Угу, — запуская зубы в аппетитный валик лаваша, ответил Алик.
Когда он уже отходил, то увидел, наконец, ценник: 100 р. В этот момент его негромко окликнули — это был вынырнувший как из-под земли Баранников.
— Неприятные новости, опер! Антон Михайлович велел мне нынче особо приглядываться. Говорит, есть информация, что на рынок может проникнуть "оборотень", но уточнять ничего не стал. Как ты думаешь, кого он имел в виду?
СРЕДА, 8-10 — 11–15. БЫКОВ
Примеряя "бэушную" спецовку, он пытался понять: новую ему не дают потому, что не хотят трепать фирменную спецодежду на временном сотруднике, или это очередной сигнал из серии "до зарплаты не доживет". Решив, что жизнь не только подскажет ответ, но и расставит все по местам, Алексей решил не морочить себе голову пустяками.
Выйдя со склада, Быков огляделся. Его взгляд упал на хромающего по двору Перо, идущего вместе с парой таких же накаченных амбалов в сторону гаражей. Юркнув побыстрее в цех, — не было резона лишний раз сталкиваться с ним нос к носу, — он вспомнил про секретаршу, тащившую туда для кого-то еду. Надо будет это как-то проверить, напомнил он себе. Виталий Калинин встретил его радостно:
— Ну, че, Горячий, с выходом тебя. Вчера шеф про тебя расспрашивал, когда я от ментов в цехе прятался. Я сказал, что ты — классный механик. Так что с тебя причитается!
— Да я хоть сейчас сбегаю, — поняв, что выпивка — единственная страсть в жизни Виталика, предложил капитан. — Сутра в самый раз будет остограммиться!
— Не, — с сожалением вздохнул Виталик. — Директор за этим делом следит строго и если унюхает — в два счета с работы выгонит! Без выходного, заметь, пособия. А вот после работы — с нашим удовольствием! — Перейдя к деловому тону, поинтересовался: — Куда тебя определили?
— А я думал, ты знаешь: к тебе вторым номером.
— О, хорошо! Тогда бери киянку, и пошли починять вон ту "Максиму". Видишь, ее в заднее крыло "поцеловали".
"Пошли починять" было, конечно, слишком громко сказано. Быков без устали работал деревянным молотком, "вытягивая" помятую сталь, а "наставник" с видом строгого экзаменатора наблюдал за ним, не вынимая рук из карманов, и не закрывая рта. Именно это для капитана было важнее всего. Тем более что наводящих вопросов почти не требовалось: Виталик, похоже, авансируя вечернюю халявную выпивку, старался посвятить новичка во все, на его взгляд, самое интересное.
— Старый хозяин, царство ему небесное, тоже был не подарочек! Но по сравнению с новым — сущий ангел! А Хандыбын — во все сует нос и тут же начинает ругаться, вездесущий какой-то.
Тут рассказчик захихикал в восторге от случайного каламбура, хотя такого слова он явно сроду не слыхивал.
— Банников, — продолжил он рассказ, — нормального ума был мужик.
— А кто это, Банников? — задал обязательный вопрос "новичок".
— Да старый директор. Он прилично зарабатывал на ТО[6]и разных аварийных делах, но главный приварок имел от угнанных тачек. Я слышал, ты тоже этим занимался. Ну, сам понимаешь: что-то разобрать, что-то поставить в отстойник или перекрасить, где-то перебить номера. Для того и гаражей понаставил. Работали, в основном, с нашими "десятками" и недорогими иномарками. У него было три бригады угонщиков, лучшие в Москве по машинам этого класса, артисты! Меня взяли сюда за пару недель до того, как это случилось.
— Че случилось-то?
— А ты не знаешь?
— Да откуда?
— Замочили старого директора. Весь вопрос — кто?
— Да мне, Виталь, все это по фигу.
— Ну, да. А потом пришел Хандыбин, и пошарил отсюда всех старых мастеров. И стали сюда пригонять дорогие машины, да, бывает, и со следами крови. А потом птичка на хвостике принесла, что кое-кого из наших старых бригадиров — это, которые по угону, — тоже замочили. Теперь те пацаны машинки свои, эти самые "десятки" да "Поло", опять к нам гоняют. И получается, что теперь Кирилл Олегович — главный в столице по угонам!
— Да мне-то что?
— Ну, как же, по всему-то получается, что это он Банникова замочил. Не страшно к такому наниматься?
— А мне по фигу! — повторил капитан, рассудивший, что подобный, вполне обстоятельный ответ, исключает дополнительные расспросы, а заодно свидетельствует о его благонадежности. — А тебя-то, с чего он держит? Ты же их старых?
— А я механик незаменимый, понял?
— Понял, не дурак!
— А если не дурак, спой чего-нибудь ваше, хохлятское, — не очень логично попросил "незаменимые механик". — У меня Галка так гарно спивает!
Капитан задумался: украинских песен он не знал, хотя по легенде должен был бы. Но снова выручили детские воспоминания, и он вполголоса затянул: "Ой ты моя Галю, Галю дорогая,// Шо же нэ вмэрла ты, як была младая?". Виталик слушал, ужасно веселился и просил "списать слова".
— Кто здесь Грязнов? — неожиданно раздался грубый голос.
Быков оглянулся. По проходу шел охранник, посматривая налево и направо.
— Ну, я!
— А, это ты, ханурик! Тебя в контору, к директору.
Гадая, чем вызван этот вызов и предполагая, что ничего хорошего он ему не сулит, Алексей начал вытирать пальцы ветошью.
— Небось, премия! — подначил Виталик.
Выйдя из цеха, капитан заметил нескольких рабочих, незамеченных им ранее. "Что ли, новая смена?" — подумал он. Однако, поравнявшись с ними, Алексей увидел, что руки их грязны, а на лицах виднелись следы пота — эти люди недавно явно работали. Смешавшись с ними, он двинулся в сторону конторы. Место работы незнакомцев выяснилось довольно быстро: один из них все время повторял, что в этих старых гаражах их ждет кирдык, если директор не разорится на кандёр. Ага, на кондиционер, сообразил Быков и подумал, что Зина носила еду не какому-то таинственному узнику замка Иф, а им, занятым секретной и срочной работой. Какой, благодаря болтливости Виталика, он уже знал.
