Блейк потрясенно повторил его жест. Прозвучал вопрос, заданный высоким музыкальным голосом. Блейк с сожалением покачал головой.
— Не понимаю, — медленно ответил он. Тот внимательно выслушал, на его подвижном лице отразилось удивление, как будто он совершенно не ожидал услышать другой язык. Но он не проявлял беспокойства. Напротив, указал на костер и преувеличенно изобразил дрожь. Блейк отошел от стены и постарался как можно искреннее жестом пригласить незнакомца к костру.
Приглашение было принято, незнакомец присел и протянул руки к огню. Блейк, по-прежнему удивленный, тоже сел на камень. Эскимос, или гаваец, или кто еще там, по-видимому, настроен дружески. Но сохранится ли такое отношение, если Блейк попытается добраться до платформы? А прижимаясь к стене, поднимаясь к щели, он будет представлять собой прекрасную цель.
Человек у костра занялся своим оружием, он растирал тетиву большим и указательным пальцами. Улыбнулся Блейку и заговорил, словно тот мог понять. Потом одним гибким грациозным движением встал.
Прежде чем Блейк смог возразить, незнакомец принялся гасить костер, заваливая его снегом. Когда Блейк покачал головой, охотник рассмеялся и указал на червя. Он явно говорил, что огонь привлечет еще таких.
Червь — машина. Теперь Блейк был в этом уверен. Но цивилизация, которая может произвести такого сложного робота и потом связать его с этой «старухой»… Он не мог никак объяснить этой связи. И никак червь не соответствует цивилизации, соорудившей эти башни. Так во всяком случае кажется при поверхностном взгляде. И, конечно, никак не вяжется с охотником, иначе он не уничтожил бы его так быстро. Совершенно запутавшись. Блейк хотел только одного — вернуться к платформе.
Когда исчезла последняя спираль дыма, охотник подошел к карге и выполнил такую жестокую церемонию, что Блейк с дрожью снова отступил к стене, стараясь найти способ сбежать, пока тот занят своей мясницкой работой. Охотник разрубил ей голову, вырубил челюсти и извлек из них звериные клыки. Протер их с деловитым видом, вытер их дочиста в снегу и упрятал трофей в сумку, висевшую на кожаном поясе парки.
С улыбкой, которая больше не казалась Блейку дружелюбной, он повернулся и поманил. Блейк решительно покачал головой. Он не сомневался, что кинжал не защитит его от самострела. Но он не собирался покорно уходить от платформы в мир, в котором все для него опасно, Улыбка исчезла со сложно татуированного лица. Глаза сузились. Добродушное выражение сменилось жесткой маской бойца, который в своем мире всегда выходил победителем. Охотник поднял самострел и нацелил его в грудь Блейку.
Блейк не мог забыть синюю стрелу, торчащую из груди карги, и то, как легко и привычно охотник избавился от червя. Словно эти действия для него повседневность. Теперь Блейк представляет отличную цель. Снова охотник повелительно качнул головой, уверенно держа в руках оружие.
Ветер, который выл над их головами, теперь нес с собой снег — маленькие жесткие снежники забивались под одежду Блейка. Он дрожал. Теперь, когда костер погас, когда охотник хочет уходить, а возможности поговорить с ним нет, сопротивляться бессмысленно. Если он настроит охотника против себя, его положение станет только хуже.
Он обошел угасший костер, стараясь не приближаться к телу карги. Охотник шел за ним, неся самострел в руке. Блейк не сомневался, что он пустит его в ход, если встретится с сопротивлением.
Они по тропе прошли через кусты. Снегопад усилился. Блейк пытался запомнить дорогу, запомнить расположение башен, отметить любой ориентир, который сможет привести его назад к платформе, когда ему удастся избавиться от охотника. Если удастся избавиться… У него больше не было никакого желания исследовать этот мир. Бегство — даже к Скаппе — в мир, где он по крайней мере может предвидеть опасность, — все лучше, чем это.
По другую сторону кустарника они вышли на хорошо протоптанную тропу, но такую узкую, что идти приходилось один за другим. Охотник жестом велел Блейку повернуть на север, подождал, пока тот ступит на тропу, и пошел следом.
Тропа извивалась; насколько мог судить Блейк, делалось это сознательно; она проходила у основания нескольких башен, постепенно поднимаясь. Здесь деревья заслоняли от ветра. От тропы отделилась боковая ветвь, ведущая к башне, превратившейся в груду развалин. Блейк поморщился, ощутив зловоние из черной дыры.
Охотник издал негромкое восклицание и плюнул в это отверстие, на его лице отразилось явное отвращение. Он остановился, порылся в сумке и достал оттуда небольшую шкатулку.
Отдал ее Блейку с приказом, который тот не смог понять. Но поскольку приказ был явно связан со шкатулкой, Блейк открыл ее.
Внутренности шкатулки были выложены почерневшей и затвердевшей глиной, а в середине тлел красный уголек. Блейк посмотрел на своего спутника, тот сделал вид, что собирает сухую траву. Очевидно, Блейк должен развести другой костер, прямо здесь. Причины он понять не мог, но по виду охотника понял, что это очень важно.
На открытой площадке недалеко от входа в логово он развел огонь. Охотник не приближался к теплу. Он внимательно следил за входом в логово. Очевидно, пламя должно послужить приманкой — для чего? Еще один червь, еще нечеловеческая карга?
Ветер стих, и они оказались в полосе странного спокойствия. В тишине послышалось щелканье, звон металла о камень. Червь! Блейк оглянулся в поисках камней. Теперь, когда охотник показал, как можно справиться с этим существом, Блейк подготовится к бою.
Но к приманке устремилось не семифутовое металлическое чудовище. Из темной пещеры выскочило маленькое металлическое существо, за ним еще и еще!
Блейк, приготовившийся встретиться с драконом, увидел многоножек в несколько дюймов длиной. Детеныши! Но металлическое чудовище было явно изготовлено. Робот, он в этом уверен. Он не может размножаться.
Охотник прошел вперед и растоптал одно из блестящих существ. Он знаком пригласил Блейка присоединиться к нему в этом акте праведного уничтожения. Блейк ударил камнем и подобрал разбитое тело. От удара оно раскололось. Он прав: внутри металлические детали, слишком сложные, чтобы изучить их сейчас. Это робот. Еще одна загадка добавилась к тем, что предложил этот уровень.
Его одетый в меха спутник шарил у края костра, переворачивал камни, искал затаившиеся существа. Но если не считать четырех разбитых тел, все пусто. Наконец охотник принялся гасить костер.
С удовлетворенным видом человека, выполнившего свой долг, он снова поманил Блейка. Теперь тропа уводила от башен, она больше не прерывалась, больше не было берлог металлических чудовищ и их получеловеческих хозяев.
Они вышли на плоскогорье, и Блейк увидел впереди море. В сером зимнем наряде, со льдом у берега внизу. Теперь тропа превратилась в ряд уступов, опор для рук и ног. Как лестница, она вела к берегу. Блейк с трудом спускался, охотник не давал ему возможности выбора. Теперь Блейк смог пользоваться левой рукой, но вызванная этим боль заставила его прикусить нижнюю губу. На лбу у него выступил пот.
