Потом он просыпался, запутавшийся в простынях, такой возбужденный, что его тело трепетало. А ее не было рядом.
Он старался не обращать внимания на эти сны, отгонял их, но ночью они возвращались снова. Он не помнил о них, пока не ощущал чего-то такого в реальной жизни — ее тепло и нежность, звук ее голоса, легкое прикосновение ее волос к его руке.
Роб попытался снова заняться трубой, но руки дрожали и не слушались его.
«Ну, и что ты собираешься делать со всем этим?»
Ничего. Абсолютно ничего. Я собираюсь вернуться к тому, что было, когда я впервые встретил ее, не думая о се красоте и не зная, что у нее есть все эти выпуклости и изгибы, и я мог любить ее просто как друга. Это просто безумие холостяка. Если бы я встречался с кем-то другим, этого бы никогда не случилось.
«Ну-ну, удачи тебе».
Роб работал весь день. Когда он прилаживал трубу, и позже, когда заменял треснувшее окно, и потом, когда замазывал протекающую водосточную трубу, он настойчиво старался изменить свое отношение к ней. И к тому времени, когда они все набились в его грузовик, чтобы ехать на озеро, он почти справился с собой.
Дарси сидела рядом с ним, ее костлявые локти пинали его под ребра на каждом ухабе. Девочки в очередной раз пересказывали сагу о рыбе. Алекс встретилась с ним взглядом поверх их голов. На этот раз история была уже раз в десять лучше реальной рыбалки.
Когда они очутились на воде, их гребля оказалась не лучше, чем в прошлый раз, хотя в рассказе она напоминала что-то вроде путешествия Одиссея. Роб даже подумал, что что-то не так запомнил. Но нет. Обе они по очереди гребли и регулярно плескали водой, а когда гребли вместе, то брызгали водой вдвое чаще.
После одного круга по озеру Роб и Алекс сидели, съежившись, на корме совершенно мокрые.
— В прошлый раз все было точно так же? — прошептала Алекс.
— Практически да, — ответил Роб. — Может быть, в прошлый раз мы вымокли больше, поскольку они только учились.
— А когда же они занимаются ловлей?
Роб покачал головой.
— Именно так они и поймали рыбу в прошлый раз. Они с воплями шлепали веслами по всему озеру, пока какая-то рыбина не бросилась к ним на крючок, только чтобы остановить их. Я подумал, что это могла быть жертва от предводителя рыб этого озера, который хотел тишины и покоя.
— Но на этот раз они даже не забросили удочки в воду.
— Думаю, девочки скоро заметят это. Но по-моему, они не станут от этого тише.
Алекс улыбнулась.
— Знаете, мне всегда казалось, что рыбалка не должна быть такой.
— Мне тоже, ведь я хожу на рыбалку уже много лет.
Пока девочки шлепали веслами по воде, Роб достал удочки и наживил их.
— Как насчет того, чтобы позволить им продолжать рыбалку самостоятельно? — наконец спросил он у Алекс.
— А мы пока посидим на солнышке на этом очаровательном сухом причале и посмотрим на них?
Роб кивнул.
— Думаю, это отличная идея. Я не знала, что можно заработать морскую болезнь, сидя в лодке на спокойном пруду.
Девочки довезли их до причала и отправились в свободное плавание. Глядя, как они отплывают, Роб почувствовал себя неуютно. Он остался один на один с Алекс и вдруг понял, что не хочет этого. Не сейчас. На ней была та же рубашка, которая так хорошо облегала ее фигуру. Только на этот раз была мокрая и прилипла к телу. И она сидела, откинувшись назад, уперев руки в землю позади себя, так что предзакатное солнце ласкало нежную линию ее шеи и подчеркивало высокие округлости грудей.
Роб почувствовал резкую боль в паху. Он отвернулся и пошел в дальний конец причала.
— Что-то случилось? — спросила она.
Меньше всего он хотел сейчас объяснять ей, что его гормоны совершенно взбунтовались. Впрочем, если бы он сказал так, они оба, возможно, могли бы даже посмеяться над этим. А потом луна перейдет в другую фазу или ночи не будут такими ясными и спокойными, и он сможет думать о чем-то еще.
Он внимательно посмотрел на нее. Она была такой невинной. Несмотря на брак и наличие детей, казалось, что она вряд ли вообще что-то знает о сексе.
Возможно, поэтому он не заметил вначале, как она привлекательна. Она не делала ничего, чтобы привлечь мужчину. И дело было не только в одежде. Никакого глупого флирта, никаких тривиальных заигрываний, которыми пользуется большинство женщин. А для Роба после многих лет бесцельных свиданий это оказалось странно умиротворяющим. Он мог расслабиться и быть собой и не беспокоиться, что нужно играть в какие-то игры.
Но с другой стороны, когда все это случилось, он не чувствовал, что может завести речь о сексе. Это не было частью их отношений, и никто из них не хотел, чтобы было. А разговоры о сексе, даже если они оба договорились, что не хотят этого, обязательно привнесут его в их отношения.
Роб стянул свою футболку и выжал ее.
— Ничего не случилось, — наконец произнес он, натягивая снова мокрую футболку. — Думаю, я просто сегодня встал не с той ноги.
Алекс не сказала ничего. Когда он посмотрел на нее, она сидела, обхватив руками колени, и всматривалась в дальний берег озера. Он вдруг почувствовал, что они бесконечно далеки друг от друга.
— Роб, я хочу, чтобы ты поехал со мной. — Джо говорил возбужденно и, может быть, немного обеспокоенно.
— Но если это еще одно мероприятие Торговой палаты…
— Нет. Ничего подобного. Я хочу, чтобы ты кое с кем встретился.
У Роба екнуло сердце.
— Джо, послушай, я признателен тебе, но сейчас это мне просто неинтересно. Мне нужен перерыв.
Приятель выглядел смущенным и разочарованным. Потом его осенило:
— Нет, я не хочу, чтобы ты встретился кое с кем ради себя; я хочу, чтобы ты встретился ради меня.
Это было совсем не похоже на Джо.
— Ты хочешь сказать, что тебе нужно, чтобы я встретился с кем-то, кем ты заинтересовался, и сказать, что думаю о ней?
— О, она тебе понравится. Она любому понравится. — Джо был полон энтузиазма. — Ну так как, сделаешь?
— Конечно. — Роб подождал, потом поинтересовался: — Где и когда?
— Сегодня вечером. Я заеду за тобой около семи. — Но, направившись к выходу, Джо остановился. — И знаешь, Роб, — в его голосе появилась нерешительность, — что-нибудь, кроме джинсов, хорошо?
Тот усмехнулся:
— Хорошо. Я позабочусь, чтобы твои друзья произвели на нее впечатление.
Он откинулся в кресле и стал смотреть в окно. Это, должно быть, какая-то особенная женщина. Он не мог припомнить, чтобы Джо когда-нибудь раньше говорил так — взволнованно и… напряженно… и просил его надеть что-то пристойное…
