Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
И она оказалась права! У противоположного берега черная пленка воды натянулась и лопнула, выпуская на поверхность сначала голову, потом загорелые плечи. Лиза услышала, как шумно вздохнула мама, и сама вздохнула тоже, только не от облегчения, а от восхищения. Мсье Жак приветственно помахал рукой и неспешными, сильными гребками поплыл обратно. А мама, словно устыдившись проявленной слабости, наоборот, поспешно отступила от воды.
– Вы нас напугали, – сказала она сердито. – Так нельзя!
– Покорнейше прошу простить, мадам. – Мсье Жак улыбался, на лице его поблескивали капельки воды. – Это была всего лишь демонстрация скромных человеческих способностей.
– И я тоже так смогу? – спросила Лиза, замирая от восхищения.
– Вы сможете даже лучше, мадемуазель Элизабет! Вы очень сильная и выносливая. Ну, приступим? – Он говорил, но смотрел при этом не на Лизу, а на маму.
– Это точно не опасно?
– Не опаснее, чем бальные танцы, но гораздо полезнее. Вы присоединитесь к нам, мадам?
– Я?! – Мама, казалось, смутилась, а потом разозлилась: – Конечно же нет! Что за глупости?!
– В таком случае мы сами! – У липы, за которую продолжала цепляться Лиза, он оказался в два шага, склонился в шутовском поклоне, подхватил девочку на руки и шепнул: – Ничего не бойтесь, моя маленькая мадемуазель!
В реку мсье Жак вошел с Лизой на руках. Шел, неспешно погружаясь в черную воду. Когда вода лизнула пятки, Лиза ойкнула, а мсье Жак рассмеялся, качнулся и разжал объятия.
Она испугалась, кажется, даже закричала. Не от неожиданного холода, а именно от страха, от того, что вот сейчас она утонет, и все ее старания выздороветь пойдут прахом. А в лицо полетел веер брызг, заглушая крик, мешая дышать…
* * *
– Арина? Арина, да просыпайся ты! – Ее выдернули из воды, схватили за плечи, затрясли.
Арина замахала руками, пытаясь выплыть, не утонуть в черном пруду, закашлялась и открыла глаза.
Не было никакого пруда, и мсье Жака не было. Только палата-одиночка с зарешеченным окном и медсестра Зоя Петровна со стаканом воды в руке.
– Ну, слава богу! – выдохнула она и поставила стакан на тумбочку. – Вечер уже, я бужу тебя, бужу… Вот водой даже пришлось… – Уголком махрового полотенца Зоя Петровна принялась вытирать мокрое Аринино лицо. – Испугалась, что ты снова… того.
Хотелось сказать «не дождетесь», но вместо этого Арина покачала головой:
– Со мной все в порядке, не беспокойтесь.
Во рту пересохло, язык ворочался с трудом, и собственный голос казался ей вороньим карканьем. Пить хотелось ужасно, и на стакан с водой Арина посмотрела с вожделением. Зоя Петровна все поняла правильно, долила воды из графина, поднесла стакан к Арининым губам.
Она пила, не обращая внимания на стекающие по подбородку прохладные ручейки и саднящую боль в горле. К кровати подошел Блэк, посмотрел внимательно и сочувственно. Зоя Петровна тоже смотрела. Чего только не было в ее взгляде: жалость, сожаление, стыд. Ей было неловко за случившееся с Ариной. Хорошим людям отчего-то всегда неловко за чужое скотство.
– Еще? – Она забрала опустевший стакан, протянула полотенце.
– Нет, спасибо. Долго я спала?
– Почти шесть часов. Я бы, может, тебя и не будила, но ты закричала. Плохой сон? – Зоя Петровна пристально всматривалась в Аринино лицо, словно по глазам хотела угадать ответ.
Сон и в самом деле был плохой, по крайней мере, последняя его часть, та, где мсье Жак решил ее утопить. Или не ее, а девочку Лизу, жизнь которой она примерила в собственном сне. Елизавета Васильевна Степнова…
– Скорее странный. Наверное, это от лекарств.
– Наверное. – Зоя Петровна не стала спорить, но во взгляде ее читалась какая-то недосказанность. – Ты голодна? – спросила она, отворачиваясь к окну. – Я позвоню на пищеблок, чтобы принесли ужин. Раз Хелена не оставила на этот счет особых распоряжений, значит, ужин тебе можно. – В ее голосе слышалась надежда, но не было уверенности. Казалось, одно лишь упоминание имени Хелены вгоняло ее в ступор. Арине стало жалко медсестру, и девушка чуть было не сказала, что не голодна, но пустой желудок красноречиво взвыл, протестуя против обмана. Как бы то ни было, если она собирается убраться из этой чертовой психушки – а она собирается! – ей нужны силы и ясная голова. Над ясностью мыслей еще предстояло поработать, а вопрос с пищей насущной нужно решать прямо сейчас.
– Я бы не отказалась, – сказала и виновато улыбнулась, словно это не ее пребывание в стенах клиники оплачивалось опекуном более чем щедро.
Думать о Волкове как об опекуне было проще и безопаснее, чем просто думать о Волкове, видеть его глазами Хелены, вожделеть его холодным Хелениным сердцем. Волков и Хелена знакомы? В этом нет ничего удивительного. Она, Арина, их связующее звено, мостик между клиентом и врачом. Но в том видении было что-то… личное, до сих пор причиняющее боль. Арина сцепила зубы, чтобы не застонать.
– Больно? – Зоя Петровна озабоченно посмотрела на ее забинтованную ладонь. – Дать обезболивающее?
Хватит с нее лекарств!
– Я просто очень хочу есть. – У нее даже получилось улыбнуться
– Уже звоню на пищеблок. – Зоя Петровна прихватила полотенце, вышла из палаты, не забыв запереть дверь.
Вернулась она через пятнадцать минут с подносом в руках, улыбнулась заговорщицки:
– Я сказала, чтобы положили двойную порцию.
– Спасибо.
Кормили в дурдоме хорошо, почти как в ресторане. Только положив в рот кусок сочной куриной отбивной, Арина поняла, как сильно проголодалась. Она ела быстро, почти не чувствуя вкуса. Съела все до последней крошки и с удивлением подумала, что не отказалась бы от добавки.
– Нельзя так много за один раз, – сказала Зоя Петровна, заметив, с каким выражением лица Арина рассматривала опустевшую тарелку. – Но это хорошо, что ты начала есть. Это просто замечательно!
Арине вдруг захотелось покурить. Хотя бы одну затяжечку. Но в стенах дурдома курение наверняка запрещено, так же как мобильные телефоны и неудобные вопросы. А если вопрос нейтральный? Просто ради удовлетворения любопытства?
– Можно спросить?
– О чем? – Лицо Зои Петровны тут же напряглось, а в глазах появился едва ли не испуг. – У меня инструкции.
– Я хотела спросить про поместье.
– Про какое такое поместье? – Зоя Петровна чуть расслабилась.
– Про это, в котором сейчас клиника. Кому оно принадлежало до революции? Я видела табличку с названием. «Дубки», кажется.
– Все верно, «Дубки». – Зоя Петровна успокоилась окончательно, даже на спинку стула откинулась. – Видела, какие тут дубы?
– Дубы прекрасные. Сколько им, лет сто?
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
