Вдруг Лидия увидела, что группу приветствующих обогнал мужчина в белом халате с алюминиевым чемоданчиком в правой руке, левой он прижимал к уху черный брусок радиопереговорного устройства. Сердце испуганно ухнуло куда-то вниз, и Лидия перевела тревожный взгляд на желто-красную машину. Гонщики бережно помогали Зернову выбраться из салона. Опираясь на их плечи, он выпрямился, неловко держа на весу правую ногу. С него тут же сняли шлем, усадили на траву. Подбежавшие доктор и Кристина присели рядом, и столпившиеся вокруг люди окончательно закрыли Германа от глаз Лидии. В отчаянии она закусила ладонь. На мгновение у нее мелькнула сумасшедшая мысль броситься по проходу вниз на поле, к нему. Лидия с трудом сдержала себя, понимая, что об этом не может быть и речи.
— Ты чего такая белая? — снова напомнил о себе Митя.
— Бледная, — автоматически поправила его девушка. — Просто страшно было… за этих дядей.
Германа усадили на заднее сиденье его же машины, доктор и Кристина разместились рядом. Сделав плавный разворот, «шестерка» выехала с поля…
По дороге домой Митя с водителем оживленно обсуждали только что увиденное шоу. Лидия не находила себе места.
— Володя, — наконец решилась она прервать их обмен восхищенными оценками, — а что могло случиться с… тем гонщиком?
— Зерновым, что ли? Трудно сказать. Может, ремни лопнули. Нагрузки там будь здоров!
— Нет, с ним самим?
Шофер пожал плечами:
— Ударился о руль или лобовое стекло. Мог ребра сломать или сотрясеньице получить. Да ничего особенного, думаю. Вот я раз…
И Володя пустился в пространный рассказ о том, как он протаранил бензовоз, отделавшись только ушибами и парой ожогов.
Едва добравшись до квартиры, Лидия оставила Митю раздеваться у входа, а сама бросилась к телефону. Но у Зернова включился автоответчик. Она вспомнила о визитной карточке, которую ей дал в ресторане Михаленко. Тогда она сунула ее впопыхах в сумочку. Сейчас Лидия перерыла дрожащими пальцами все отделения, но визитка куда-то запропастилась. От отчаяния девушка вытряхнула сумочку на палас и сразу нашла в ворохе всяких необходимых мелочей белый картонный прямоугольник.
— Да, я слушаю. Герман, это ты? — немедленно откликнулся на том конце провода женский голос. По легкому акценту Лидия узнала Кристину.
— Кристина, здравствуйте. Это Стелла… Помните, мы в ресторане познакомились?
— Хорошо, что вы позвонили! Я сама разыскала бы вас, если бы у меня был ваш телефон! Вы были сегодня на стадионе? Видели, что произошло?
— Издалека и ничего не поняла… Я не могла подойти. Что с Германом?
— Он получил травму ноги. Его повезли сначала в больницу. А оттуда домой.
— Но дома его нет!
— Только не волнуйтесь, Стелла! Он обещал позвонить, когда окажется дома. Мне он категорически запретил ехать с ним. Из-за Андрона, вы понимаете… Я, честно говоря, немного беспокоюсь, ведь он живет один… Вы не желаете его навестить?
— Я? Но… почему вы думаете, что он захочет меня увидеть?
— Если кому-то он и будет рад в таком положении, то только вам. — Лидия уловила в голосе литовки нотки затаенной грусти. — Знаете, что он первым делом спросил у меня там, на стадионе? Видела ли я вас… Извините, я не должна была этого говорить, — после паузы сказала Кристина.
— Я хочу его видеть, — ответила Лидия. — Немедленно.
— Тогда — совет. Поезжайте к нему без звонка. Если будете спрашивать разрешения, он точно запретит. Мужчины ужасно не любят, когда их видят в таких ситуациях. Но мечтают о том, чтобы за ними поухаживали, не меньше нашего.
— Да. Только… продиктуйте мне адрес, я никогда не была у него.
— Записывайте.
— Хорошо, сейчас…
Лидия записала его на обратной стороне карточки Андрона Викторовича, поблагодарила Кристину. Та пожелала ей удачи, и снова в ее голосе Лидии почудилась затаенная грусть. Что-то все-таки связывает этих двух людей, подумала она, нечто большее, чем просто воспоминания детства. Что-то было, может быть, не сейчас, давно…
Она встряхнула головой, отгоняя неуместные мысли, и обнаружила стоящего возле нее Митю. Мальчик с серьезным выражением смотрел ей в глаза.
«Господи, — подумала Лидия, — значит, он слышал весь разговор! Что он понял из него?»
— Тот человек опять попал в беду? — словно отвечая ей, спросил Митя.
Лидия опустилась рядом с ним на корточки:
— Да.
— И тебе снова надо его выручать?
— Выходит, так.
— И только ты можешь ему помочь?
Лидия вздохнула:
— Я надеюсь. Мне очень хочется быть ему нужной. Мне это необходимо, понимаешь?
Митя тоже вздохнул:
— Понимаю. Иди, раз так, я тебя отпускаю.
До этой минуты Лидия совсем не была уверена, что поедет к Герману. Дело было не только в Мите, оставленном на ее попечение. И даже не в травме Зернова, хотя она очень беспокоилась. Дело было в ней самой. Она хотела знать, насколько нужна она Герману, именно она, а не придуманная Стелла. Без этого разорвать ловушку, сотканную ею своими руками из лжи, было невозможно.
Лидия выпрямилась:
— Спасибо, маленький. Я постараюсь вернуться поскорее.
Не прошло и часа, как Митя уже демонстрировал Инге на своих машинках увиденные сегодня трюки, а Оля заново училась обращаться с видеомагнитофоном.
— Оля, в последний раз. — Лидия умоляюще сложила руки.
— Ладно, подруга, не зарекайся. Ты лучше приведи себя в порядок, а то твой от тебя завтра же убежит.
Лидия остановилась перед зеркалом в прихожей.
Назло Стелле, она решила не переодеваться в хозяйкины наряды и остаться в своем. Только слегка подкрасила губы и сняла очки. Пусть принимает ее такую, какая есть!
— Ни пуха ни пера! — весело пожелала на прощанье Ольга. — И можешь не торопиться.
— К черту! — бросила Лидия и на мгновение задержалась на пороге, вспомнив последний огненный номер родео. — Только спички спрячь, а то Митя точно дом спалит!
Зернов жил в десятиэтажном доме недалеко от станции метро «Пионерская». Местность вокруг напоминала скорее дачный район где-нибудь в Подмосковье или обширный парк. Просто удивительно, как здесь удалось сохранить нетронутыми большие участки природного ландшафта.
Лидия быстро шла по вьющейся между деревьями тропинке. Темнело. Наступало время собачьих прогулок, и мимо нее то и дело пролетала какая-нибудь мохнатая торпеда. Но Лидия не обращала на них внимания, думая о своем.
Сейчас она увидит Германа! Эта мысль заслонила собой все ее сомнения, комплексы, страхи. Он рисовался ей прикованным к постели, несчастным и одиноким, неспособным разогреть себе еду, налить воды, чтобы запить лекарства. Нажимая кнопку звонка, она вдруг сообразила, что в таком состоянии он не сможет и открыть ей дверь. А если его вообще оставили в больнице?
